— О каких убийствах идет речь?

— Я подозреваю, что Гарри Дюпре и Алэно Марко лично принимали участие в убийствах. Чтобы доказать связь Гарри Дюпре с Прохожими и всеми эпизодами Гюрзы, достаточно будет получить картины и провести дактилоскопический анализ. Острую химию, которая могла бы повредить картинам, Гарри бы не применял, к тому же он уверен, что никто не знает об этих картинах. Там мы сможем найти отпечатки бывших владельцев.

— Если он использует термин перекупка? Купил у кого-то, не знал, что ворованное?

— Не получится, — пожала плечами Эми. — Перекупка таких картин, охраняемых мировым культурным фондом, также уголовное преступление. К тому же, — девушка улыбнулась. Фея подавилась заготовленным едким словцом, Кайл вздохнул. Профессиональная улыбка голодной акулы производила гнетущее впечатление на всех поголовно. Даже оперативникам после такой «улыбки» становилось не по себе. — Если открыть картины в тот момент, когда нервное состояние Дюпре будет особенно неустойчивым, он признается сам.

— Что же такое должно случиться? — удивилась Фея, проглотив язвительность. Сейчас на первом месте было дело.

— Во-первых, он остался без денежных активов. Во-вторых, теперь его никто не поддержит. Внутри Троицы начался разлад. В-третьих, показания, которые начали давать в нашем патруле. Наконец, у нас есть еще и светская жизнь. А именно, Федорова Инга, которая собирается со дня на день разорить Гарри Дюпре. После этого всё, что останется русскому патрулю, это прийти с понятыми, устроить выемку картин Дюпре, и этого будет достаточно, чтобы его сломать.

— Как насчет третьего? Холда?

— Фэйшон Холд, да, — Эми облизнула губы. — Если ему подкинуть правильную информацию, он поможет нам разыграть один весомый козырь. И после этого мы получим еще партию улик, вплоть до чистосердечного свидетельства.

— Эми?

— Фэйшон Холд будет особым свидетелем против Гюрзы. Если быть точнее, новое имя Холда, Шэндон. Маркиз Лафорже. После того, как в Гюрзе украли Рашель, а его лучший друг начал давать показания, маркиз связался со мной. Он тоже готов дать показания и выступить на стороне русского патруля.

— Не может быть!

— Ты шутишь?

— Ничуть.

— У него же, с тем учетом, что он связан с Гюрзой, на смертный приговор наберется! Для помилования недостаточно просто сотрудничества со следствием!

— Он знает, — кивнула Эммануэль. — Всё, что он хочет получить взамен своих показаний, это спасенная Рашель. А потом хоть весь мир вокруг гори гаром.

— Как много связано с этой девочкой, — Котик едва заметно поморщился. — Так. Эми, в третий раз спрашиваю, хватит вешать всем нам лапшу на уши. О каких убийствах идет речь?

— Ох, господин начальник! Какой же вы настойчивый! И не надо так на меня смотреть, — сделала Эммануэль вид, что обиделась. — Эти фамилии появлялись в наших делах. По ним уже взысканы долги. Обвиняемые заняли свои места в тюрьмах. Я отправляюсь к этим людям, чтобы получить их показания.

— Нет, — Котик нахмурился. — Всё то же самое может сделать и Кайл, и Фея. Фея даже лучше, перед ее прекрасными глазами и тем, что хм… ниже, не может устоять ни один мужчина.

— Кто же вам сказал, что там сидят мужчины? — улыбнулась Эммануэль. — Если позиционировать с этой точки зрения наше расследование, то будет лучше, если туда отправится Кайл.

— Не сейчас, — твердо сказал Иван Валерьевич. — Вначале, посмотрим, что за людей принесет в атаку на наш патруль. Потом, Эми, ты передашь Кайлу список убийств, людей, вопросов и на этом остановишься. Ты и без того сделала гораздо больше, чем от тебя ожидали. Можно сказать, что ты одна отрезала Гюрзе все пути к отступлению. Поэтому не надо больше нарываться. Ты остаешься до конца рабочего дня в патруле. Ведешь себя как умничка, никуда одна не выходишь, никаких прыжков. Остаешься только в здании патруля под прикрытием генератора помех. Ясно?

— Да, Иван Валерьевич.

— Хорошо. Игорь. Кайл. Лена. Вы трое займетесь охраной патруля. Я верю, что мимо вас никто не пройдет. Еще двоих, кто освободится раньше от допросов, я пришлю к вам на помощь. Сам вспомню юность и прикрою вас с оптической винтовкой. Аня, присмотри за тем, чтобы Эммануэль никуда из патруля не делась. Вопросы?

— Никак нет!

— Тогда по местам.

Возражать никто не стал. И через пару минут оперативники разошлись по распланированным местам.

Остановившись в подворотне, Нефритов попытался отдышаться.

Не стоило отправляться в Париж без прикрытия, ой, не стоило. Но у него была назначена встреча в кафе со своим «анонимом», он или она обещали рассказать о заказах отдела зачистки. Но в указанном месте встрече детектива уже ждали трое мужчин в черных очках, плащах и шляпах, с явными «недружественными» намерениями.

Исчезнув с места, Виктор решил немного пройтись по городу и подумать, как такое могло случиться, а вместо этого завернул за угол и столкнулся с теми же тремя мужчинами.

— От нас не убежать, — заметил с паршивой улыбкой блондин впереди. — Так что можешь и не пытаться, детективишка. Тебя велено убрать быстро и незаметно, вот именно этим мы и займемся.

— Простите, тороплюсь. Заняться мной вам придется в другой раз, — Нефритов, хоть и немного растерялся, но не отступил. Опустил руку в карман и потянул за цепочку экстренного переноса. Должно было появиться ощущение рывка, а вместо этого векторизатор не сработал.

У противников был локационный генератор помех, блокирующий любые прыжки в пределах нескольких метров. В итоге, пришлось вытаскивать пистолет, на который было разрешение, стрелять и убегать. Выйти за пределы генератора помех и прыгнуть удалось метров через десять, только детектива после этого очень быстро догнали. Он оторвался, и его снова догнали. И снова.

Кто-то из преследующей тройки умел не только читать следы, но и очень быстро превращать их в набор координат.

Вот и получилось, что вместо того, чтобы присоединиться к расследованию или хотя бы не добавлять неприятностей и работы Эммануэль, Нефритов бегал по всему Парижу. У него был хороший прыжковый предел, но и его джамп готов был вот-вот иссякнуть.

«Какой сегодня мерзкий день», — вздохнул мужчина, прижавшись к стене и тяжело дыша. Обманка из пяти прыжков из одного и того же места должна была сработать, особенно если учесть, что из того места он убежал пешком. Но особо задерживаться тоже не стоило. Главное было понять, где именно он сейчас находится, чтобы знать куда бежать.

Напротив мужчины в подворотне было небольшое крыльцо и дверь.

«Какую-то квартиру приспособили под офис», — отметил Нефритов мимолетно. А потом дверь открылась, и на крыльцо вышел худощавый парнишка, лет девятнадцати. В штанах-трубах, вернувшихся в модную струю, хламиде-рубашке и широкой бейсболке. Перекинув через плечо рюкзак, местный зевнул.

— Ну и жарень, — пробормотал он. — И когда будет попрохладнее?

— Эй, парень! — Нефритов подался вперед. — Не подскажешь, где это я сейчас?

Парень перегнулся через перила, разглядывая детектива. Удивленно похлопал огромными глазищами, потом кивнул:

— Да не проблема. Франция, Париж. И… дайте подумать, XII округ, на улице Шарантон. Если вы заблудились, то, как выйдете отсюда, то налево, до пересечения с бульваром Берси. Там на бывшей одноименной станции метро есть стационарный джамп-терминал. С его помощью вы быстро вернетесь домой даже без использования координат.

— А, — Нефритов, сбитый с толку подробными объяснениями, кивнул.

Парень улыбнулся и перепрыгнул через перила. Приземлился гибко на ноги, поддал мыском скейтборд у стены, ставя его на землю, и помахал рукой.

— Ну, удачи!

Детектив только головой покачал, потом замер.

«Он же говорил по-русски! А я вопрос задавал на французском. Откуда этот парень знал, что я русский?!»

Забыв об осторожности, детектив метнулся из подворотни вслед за пареньком и в растерялся. Парень был там, правда, не один. Спеленав его по рукам и ногам, на парнишку пытались надеть специальный ошейник, блокирующий любой джамп. Причем, пеленали его те самые трое, которые гоняли Нефритова по Парижу.