С девицами управиться было проще. Три жалобы: две от родителей старшеклассниц и одна от самой потерпевшей, - благодаря питерскому происхождению Гудимова и, соответственно высокому покровительству из Москвы, ходу не получили. Да и какой там ход? Чуть не каждый божий день к нему в машину подсаживались готовые на все малолетки.
А вот военные неудачи – это серьезно. Никто, начиная с Верховного, не мог и подумать, что укропы со своей разваленной армией смогут оказать столь жесткий отпор. И уж точно никто не предполагал, что в разгар ввода войск хохляцкие артиллеристы, про которых никто и слыхом не слыхивал, спутав все карты и нарушив все планы, уничтожат залпом «Смерчей» штаб группировки.
Это только потом выяснилось из, будь они неладны, социальных сетей, как именно хохлы смогли так быстро штаб вычислить и накрыть.
*
История эта, если верить пронырам-блоггерам, была образцом лубочно-кровавого стиля старого подзабытого фильма «Бумбараш».
В приграничном селе, рядом с которым на территории сельхозтехникума разместился залегендированный под расположение «сил самообороны» штаб группировки, жил ветеран. Не войны, а Вооруженных Сил СССР. Но при этом заслуженный пенсионер.
Заслуженный ветеран был русским до мозга костей. Смотрел исключительно российское телевидение, молился на Путина, всем сердцем поддерживал Януковича и на дух не переносил «свидомых». Ну и от безделья общественной активностью не первый год маялся, порядки по селу наводил...
Как стало известно гораздо позже, в тот день старый ленинец шел прямой наводкой в российский штаб. Двигали им самые искренние намерения — выказать «защитникам» поддержку местного населения и предложить посильную помощь. Ну и между делом тактично пожаловаться на беспредел шайки ряженых бандитов, что неделю назад расквартировались в селе. Бандиты называли себя «войском донским», но вели себя хуже укрофашистов. За постой не платили, отбирали еду у освобожденных дончан, резали скотину на шашлыки, а нажравшись, баб и девок портили без разбору...
Дед всего-то и хотел «со старшим начальником переговорить», чтобы уняли военные этого атамана Козулю и его шайку. Но надо же было такому случиться, чтобы на внешнем КПП нес службу сержант-бурят, а начальником патруля был поставлен чеченец.
Старая фуражка, орденская планка и ветеранское удостоверение не произвели на сурового сына Забайкалья ни малейшего впечатления. «Хады, старая хохла, тудова где пришел» - миролюбиво посоветовал старику дежурный, даже не пытаясь вслушаться в слова старика. Ветеран был человеком настойчивым и отступать не привык. Однако и бурят был упрям, как баран. Дед пошел в атаку с палкой наперевес и чуть не прорвался с боем через вертушку, так что вольный сын тайги запросил помощи. Благо в дежурке отдыхали патрульные.
Хваленое уважение к старшим у чеченцев на русских ветеранов не распространялось никоим образом. Деда вытащили за руки из дежурки и кинули на землю, дав хорошего пендаля.
- Валы, абизяна! Ишо раз тут увижу, яйцы по забору размажю! - дружески посоветовал дембель, который уже предвкушал триумфальное возвращение в родной аул.
Рукоприкладство старик худо-бедно стерпел, но оскорблений от сержантского состава, к тому же и представителя нацменьшинств, не выдержал. Врезал оборзевшему чуркобесу как мог и умел. Выяснилось, что умел неплохо, а мог неслабо. Начальник патруля отлетел к стене с легким сотрясением мозга, размазывая по лицу кровавую юшку, после чего без команды на террориста накинулась вся интернациональная бригада.
С каждым ударом форменного российского берца по ветеранским ребрам из деда, словно из пробитого мячика, со свистом выходила вера в Путина и Россию. В результате войны за ум и сердце старика победили не холодильник и не телевизор, а старая, как мир, и простая, как дверь, жажда личной мести.
Бойцы о «нападении на пост», боясь насмешек молодняка и разборок с начальством, не доложили. А зря.
После того как воины-интернационалисты, гордые от совершенного подвига, вернулись к прерванному чаепитию, заслуженный пенсионер, ушедший в запас в звании подполковника с должности командира гаубичного артиллерийского дивизиона, поднялся с земли, отряхнулся, как смог, от пыли, и четким строевым шагом отсчитал расстояние от КПП до надежного ориентира - сельской церкви. Техникум можно с чем-то и перепутать, а колокольня - она одна… Прикинув по солнцу и «Командирским» часам азимут, достал из кармана мобильный телефон «Sigma X11» с большими удобными кнопками, подаренный сыном на юбилей, и позвонил.
Сын, капитан, служил в украинской армии и с мая воевал в АТО. Его звания, должности и мозгов оказалось вполне достаточно, чтобы с ходу уяснить важность полученной информации и оперативно передать ее куда следует. Как потом выяснилось, согласовать по всем инстанциям операцию, вывести на позицию батарею и нанести точный удар, хохлянские артиллеристы успели часа за полтора.
«Смерч» — реактивная система залпового огня калибра 300 мм. Дальность стрельбы до семидесяти километров. Два пакета «снарядов, предназначенных для поражения живой силы, небронированной и легкобронированной военной техники в местах их сосредоточения, для разрушения командных пунктов, узлов связи и объектов инфраструктуры» пришли точно в цель, перемолов все живое на территории сельхозтехникума, занятого под штаб. Погибло пятьдесят семь офицеров и ответственных служащих, не считая солдат и сержантов...
Своим ударом бандеры выбили не пехотных ванек, а штабную элиту. Пока по новой укомплектовывали, пока боевое управление восстанавливали, время было потеряно. От Луганска и Донецка укров погнали, на юге заняли стратегические позиции, но Мариуполь, Краматорск, Дебальцево, как, впрочем, и большую часть Донетчины и Луганщины, взять не смогли. Не говоря уже о крымском коридоре, ради которого все дело и затевалось.
А дедушку, как писали ехидные блоггеры, в тот же день группа спецназа в Киев эвакуировала.
*
В тот черный день Гудимова спасла его слабость. За сутки до наступления, понимая, что скоро будет не до того, он отъехал на пару часов в село, размяться с местным контингентом. Когда вернулся – на месте штаба было сплошное пожарище...
Сперва на карьеру тот налет не повлиял. Даже наоборот, после гибели большей части штабных он оказался в более выгодном положении по сравнению с теми, кого прислали на замену раненым и убитым. Успешно завершив службу в «Центре территориальных войск», он получил должность замначальника штаба Южного округа и готовился переводиться в Москву, в Генеральный штаб. Но после того, как в сети появились подробности артналета, какая-то сука телегу накатала в особый отдел, что он, Гудимов, вместо того чтобы денно и нощно воспитывать бурятов с чеченами и прочих чуркобесов в духе «пролетарского интернационализма», согласно должностным обязанностям, портил местных нимфеток - и вопрос с переводом в Москву «был снят».
Ага, воспитаешь тут этих чучмеков. Слава Богу, что худо-бедно строем ходить и танком управлять обучаются...
Обидно, конечно, мог бы и генералом армии стать. Но если смотреть правде в глаза, и на то, что есть, то грех роптать. Должность не маленькая, квартира в центре Ростова, дом в престижном поселке, служебный автомобиль. И щедрый сосед, который обожает поиграть в картишки. Сосед, собственно, и подарил под видом карточного проигрыша вот этот самый «Рейнджровер».
Предвкушая вечерний отдых с шашлычком, коньячком и банькой, куда приглашена уже пятнадцатилетняя дочка местной уборщицы, опробованная и готовая удовлетворить любые прихоти «дяди Коли», Гудимов сбросил скорость, готовясь свернуть с трассы на боковую дорогу, ведущую в Шармалык.
У остановки на повороте, голосуя, стояла худосочная, небогато, хоть и по-бл*дски прикинутая девчушка с рюкзаком и дорожной сумкой. На ловца и зверь бежит - Гудимов притормозил.
