- Секрет завхоза, Командор, - усмехнулся Митя.

- Да,- протянул Арнольд. - Недаром тебя прозвали Магом. Кто не сдавал деньги – мигом гроши на стол. Наш завхоз маг, а не Ротшильд.

Завершала этот день традиционная баня: огромный дом Северовых строил еще Машин дед, потомственный помор. Строил по северному: все под одной крышей. И баня просторная, на большую семью. Это уже Маша и Лёня, когда их дом стал местом предпоходного сбора Олеговой Команды, разделили ее на две части: мужскую и женскую, раньше-то баня была общая. Напарившись, Олег вышел на крыльцо покурить. Почти тут же вышла из дома и Лидка.

- Красота, - удовлетворенно выдохнула она. – Что ни говори, нет ничего лучше Северовской бани.

- Лучше гор и походов? – насмешливо спросил Олег.

- Ну ты сказанул, - рассмеялась Лидка. – Горы и походы – это вообще вне сравнений. Я говорю о цивилизованном мире, в котором приходится существовать между походами.

- А, - протянул Олег. – Тогда ладно. А то я решил было, что ты с походами завязываешь и переселяешься к Северовым. Места-то у них в доме полно.

- К Северовым хорошо приезжать, но не жить, - серьезно сказала Лидка. – Так спокойно и безмятежно жить я никогда не смогу. Мне темп нужен, возможность поскандалить, выказать себя. И потом мама. Она же городская женщина.

Олег понимающе кивнул: мама для Лидки была второй страстью, вторым смыслом жизни. А может, и первым. Интересно, что она выберет, коли прижмет: поход или маму?

- Как новенькие? – спросил он затягиваясь.

- Клеевые женщины, - хмыкнула Лидка. – Телеса – закачаешься. С такими телесами не в поход, а в натурщицы к хорошему художнику. К Лёне, например…

Лидка, щедро употребляя соответствующие словечки, принялась детально описывать тела новеньких так, как описывала когда-то тело Евы, потом тело Насти. Вот такие Лидкины описания Олег всегда слушал, не морщась, считая, что без этих словечек тут не обойтись. Хотя ее цинично-издевательское отношение к другим женщинам удивляло: как-никак сама же женщина.

- Я не об этом, - хмыкнул Олег, с некоторым сожалением прерывая Лидкины откровенно натуралистические излияния.

- А что еще можно увидеть в бане, - усмехнулась Лидка. – Парились от души. Поговорила я с ними немного. Вроде все понимают.

- Надеюсь, ты объяснила им, что к чему. А то получится, как с Шурой.

С Шурой Долгиной в прошлом году получилось плохо. Весь поход терпела она придирки Олега, а уже в поезде обозвала его мужланом и солдафоном, а всей Команде сказала, что больше с такими выродками ходить не будет. А потом слушок пошел о Команде, нехороший слушок. Слава богу, знали Олега и его Команду все старики из их туристической компании, знали и уважали. Потому слушок и приглушили. Но повторения такого оборота ни Команде, ни ему, Олегу, не нужно.

- А как же, - хмыкнула Лидка. - Даже предупредила, что кликать их будешь телками. Ты же не удержишься.

- Не удержусь, - рассмеялся Олег. – Ну и что они на это сказали?

- Переглянулись, а потом та что потемнее говорит как бы сама себе: что ж, пусть прозывает телками. Вторая же только рассмеялась. Будем надеяться, что шуму после похода поднимать не будут. В общем, первое впечатление неплохое, а подробнее тебе дней через десять расскажет Арнольд. Да, рассказала я им для острастки, как ты тогда с Оксаной обошелся.

- Зачем? – нахмурился Олег.

- Не знаю, - пожала плечами Лидка. – Вспомнилось вдруг – и рассказала. Во всех подробностях, да от себя еще присочинила, чтобы уразумели, что бывает с нарушительницами дисциплины.

Олег помрачнел. Еще одну Лидкину черту он плохо переваривал – активное женоненавистничество. Любила Лидка смачно пересказывать почерпнутые, как она уверяла, из книжек описания унижений женщин, показывать соответствующие фотографии и рисунки. Олега это коробило: мужчина-женоненавистник – это еще куда бы ни шло, понять можно, но женщина-женоненавистница – это какая-то патология…

…Светловолосая, коренастая женщина подошла к Соне и Кате, оценивающе осмотрела их голых, хмыкнула презрительно. От ее взгляда Катя даже поежилась, почудилось, будто выставлены они с Соней на невольничьем торгу, а женщина эта из покупательниц, сейчас щупать будет: стоит ли купить, а если стоит, то за сколько.

- Так вот, девочки, - строго сказала женщина, наконец-то посмотрев им прямо в глаза. – Порядки в нашей команде строгие: никаких романов, никакого кокетничества, заигрываний. Так что на время похода забудьте о всех ваших матримониальных устремлениях и чаяньях. Понятно?

- На наших матримониальных надеждах мы давно поставили крест, - тихо сказала Соня.

- Хотелось бы верить, - ухмыльнулась женщина, переводя взгляд на Катины груди.

Взгляд был такой, что Катя не выдержала, покраснела.

- И еще усвойте: Командор наш – мужик суровый, к женщинам-новичкам строг до придирок, - продолжала женщина строгим голосом, совсем не вязавшимся с выражением ее глаз. – И Команда его в этом поддерживает. Звать вас будут телками, так уж у нас заведено. И каждой вашей оплошности спуску не будет.

- Что, могут и физическое воздействие применить? – фыркнула Катя.

- Командор – может, - взгляд женщины стал жестким. – И применил к одной такой.

- Как применил? – непроизвольно вырвалось у Сони.

- А вот так. Раздел догола и выпорол прутьями. При всех. Уж как та ни умоляла о пощаде, не смягчился Командор, не сжалился. Вот такой он, Олег. Но зато и положиться на него можно, как на каменную стену. Никого в беде не оставит, из любой передряги вытащит.

- А как выпорол? – вдруг вырвалось у Кати. – Как это произошло?

- Любопытно стало? – вновь усмехнулась женщина. – Что ж, расскажу во всех подробностях. Может, и на пользу мой рассказ пойдет. Произошло это на переправе…

…После бани все вновь собрались в большой зале на первом этаже. На столе появились бутылки с водкой, настоянной на лесных ягодах – клюкве, малине, бруснике. Разговоры стали веселее, вспоминали всякие походные истории и казусы, подшучивали друг над дружкой. Новенькие поначалу смущались, отмалчивались, но вот Леша, как бы ненароком, вовлек в общий разговор Соню, Ева о чем-то спросила Катю, и сковывающее обеих новеньких женщин смущение незаметно исчезло. Засиделись далеко за полночь.

…- Ну, как новенькие? – спросил Тарас Лидку, когда они остались наконец-то одни.

- А что тебя интересует? Телеса их?

- Не только, - усмехнулся Тарас.

- Не только поймем в походе. А на телеса их не очень-то заглядывайся, муженек.

- А все-таки?

- Ишь, ты, - не выдержав строгого тона, расхохоталась Лидка. – Ну и как тебе рассказывать: откровенно или по-книжному?