– Сливки? – услужливо поинтересовалась блондинка-жена.

– По утрам предпочитаю черный, – механически ответил Вайс.

Девушка с модельной внешностью не смогла затмить или хоть немного отодвинуть его воспоминания о единственной любви.

Блондинка удивленно вскинула брови:

– Странное утро… – буркнула жена себе под нос.

Она успела натянуть полупрозрачный бордовый халатик и теперь восседала перед миллионером, то игриво оголяя округлую, идеальной формы коленку, то вновь закрывая её халатиком.

– Может, еще поспишь? – как можно тактичнее предложил Вайс.

– Вообще-то у меня есть имя… А ты разговариваешь со мной, как с пустым местом!

– Лапусик, поспи! – брякнул Микаэль первое, что пришло в голову, и закатил глаза к потолку.

Неужели его двойник оказался настолько глуп, что удумал жениться на подобной особе? Хотя двойник, как еще перед прыжком тщательно пытался объяснить ему Коник, – это он сам, один из вариантов его самого, если можно так сказать. Но Микаэль, хоть убей, не чувствовал в себе ТАКОЙ глупости!

Блондинка опять попыталась возмутиться.

– Паспорт дай! – играя на опережение, рявкнул Вайс.

– Зачем?

– Подарок хочу сделать.

После этих слов блондинку точно ветром сдуло, а уже через секунду она протягивала Вайсу пластиковую карточку:

– Мне нравится, когда ты называешь меня Мелли или Мара… – прощебетала жена. – Лапусик – это не мое, понимаешь?

– Понимаю, – мрачно заверил Вайс и бросил короткий взгляд на часы.

С минуты на минуту должен был появиться Коник. Вайс твердо решил дождаться своего штатного гения и просто хорошего приятеля. Уж слишком странным оказался его двойник. Микаэль не хотел привлекать внимание, ошибаясь в мелочах. Затем миллионер перевел взгляд на карточку.

– Ага, значит, Мелли…

По паспорту жена проходила в девичестве как гражданка Марина Хохлова. Их брак был зарегистрирован два года назад.

В дверь позвонили. Вайс вскочил с места.

– Я открою! – успела опередить его жена.

– О, Мелли! Прекрасно выглядишь… даже в домашнем халате… – послышалось от дверей.

Последнюю фразу Коник произнес явно сконфуженным голосом. Уж больно откровенным оказался халатик у новой жены Вайса.

Микаэль замер на стуле за барной стойкой. В дверях показался Винсан Коник – начальник Отдела Разработок MWM Pharmaceuticals, – такой же, как всегда, или, может, чуть более выспавшийся и опрятный…

– Выпьем по кофейку в кафе за углом? – без предисловий бросил Винсан миллионеру.

Микаэль поспешно закивал головой.

– Только недолго! Нам в Милан лететь, в «Да Скала»! – крикнула им вдогонку Мелли-Мара-Марина Хохлова, а ныне жена очень богатого человека.

– Вы сегодня на Луну вылетаете, на лунные бои без правил! Я уже организовал яхту, – быстро вставил Коник.

Дверь закрылась. Мужчины остановились у лифта. В следующий миг на площадку перед лифтом вылетела с широко распахнутыми глазами Мелли:

– Винсан, ты гений! – завопила жена Вайса. – Лунные бои… просто гениально!

Микаэль расплылся в широкой улыбке. Винсан принялся бубнить себе под нос:

– Знаю, знаю, что гений… Только толку-то от этого…

Кафе-булочная-пекарня встретила их приятным запахом свежей выпечки. Пока они шли, Микаэль удивленно мотал головой, но старался делать это как можно незаметнее и естественнее.

– Да ладно, смотри уж… Наслаждайся… – хмыкнул Коник, но как-то очень угрюмо.

Вайс внимательно посмотрел на своего близкого человека, которого очень хорошо знал.

– Что-то не так, Винсан?

Коник почесал кончик носа:

– Давай лучше по чашечке крепкого кофе с круассаном. Тут их пекут действительно восхитительно!

Несколько минут они потратили на то, чтобы сделать заказ, сесть за укромным столиком в уголке и насладиться первыми глотками обжигающего и вкусного кофе.

– Значит, у нас получилось! – прошептал Вайс. – Актона нашел?

Коник отпил еще глоток, опять почесал нос и поставил чашку на стол.

– Он тут всегда был… И ты был… вот такой парадокс. Только ты – не совсем ты. А он – не совсем он. Я на следующее утро тебя встретил и оторопел. А ты словно и не понимаешь, о чем я. Словно мы семь лет не занимались разработкой торсионного поля, словно не готовились к прыжку в жерло вулкана, не рассчитывали точку выхода… Ничего! Вообще ничего! И даже… Я тоже ничего бы не вспомнил. Но я в ту ночь, ночь прыжка, на себе новый шлем измененного торсионного поля испытывал. Так в шлеме и заснул… Возможно, я бы так же ничего не вспомнил… Не понял… И не ждал бы столько лет…

Микаэль замер с недопитой чашкой в руке. Пытался проанализировать. Он многое повидал еще в бытность Воина Духа: другие планеты, расы, устои, морали, технологии… Но никогда не имел дела с аномальными информационными завихрениями. В какой-то миг Микаэль даже пожалел, что он не из клана Ученых. Тогда он бы гораздо скорее мог разобраться с произошедшими событиями возле жерла Сакураджимы.

– Но мы попали именно в тот год, который и запланировали… – произнес Вайс осторожно.

– Но не в ту ветку реальности, – спокойно отозвался Коник. – После событий на Сакураджиме и действий, как ты его называл… Шиара… Так вот, после его действий реальность раздвоилась. Сейчас ты на боковой ветке, не на основной. Я бы даже сказал – не на ветке. А в некоем… кармане. Не представляю, как ему удалось подобное. Но он явно готовился. И явно понимал работу аномальных торсионных полей. Торсионное поле не способно работать со временем как с таковым. Но способно работать с информацией. Шиар схитрил. Отксерокопировал информацию и уже на ксероксе выбрал оптимальную точку выхода.

– Наша реальность вторична… Хотя… – Коник задумчиво вытер салфеткой кофе с уголка губ. – Беря во внимание грандиозность задуманного, рискну предположить, что он собирается подменить основную ветвь…

За столом между двумя мужчинами повисла долгая и гнетущая пауза.

– Значит, все это время на вторичной ветви я существовал. Мы выбрали год выхода, тот самый, который предположительно определил для своего прибытия Шиар. И я продвинулся не во времени основной реальности, а переместился на вторичную ветвь и там уже попал в выбранный год…

Коник всегда удивлялся, как просто Вайс мог размышлять на подобные темы, как просто принимал факт возможности работы со временем и пространством. Коник до сих пор не знал, что Вайс когда-то был силирийцем, а ныне стал забытым своей расой ультимо. Что во многих мирах силирийцы считались полубогами или даже богами, обладающими технологиями, которые затруднялись понять самые развитые разумные существа в Галактике.

Но теперь Вайс потерял связь с родиной, переродился, стал ультимо, возможности которого не шли ни в какие сравнения с прежними способностями. А Коник оказался простым гением Земли. Хорошо, что они нашли друг друга. Только Вайс способен был ставить перед Коником такие задачи, которые будоражили воображение земного вундеркинда.

– Две ветви реальности не могут долго существовать, – медленно проговорил Вайс.

Это он уяснил еще из школьных азов на Силирии.

– Параллельная реальность – да, но не развилка. В этом случае набирается слишком много парадоксов. Вселенная стремится к простоте и лаконичности…

Коник удивленно вскинул брови и рассмеялся.

– Все правильно, Микаэль. Все правильно… Для меня прошли годы. Я прожил целую жизнь. Многое успел сделать, задумать, воплотить в жизнь. Дважды жениться, развестись. Переехать из Мюнхена в Москву. Построить дом, а потом забросить его и поселиться в квартире поблизости от тебя. По моим субъективным понятиям прошли десятилетия. Я их помню: дни, месяцы, годы… Я их помню, как если бы на самом деле проживал…

Вайс поперхнулся.

Коник развел руками:

– Ты прав, Вселенная не терпит парадоксов. Реальность не просто раздвоилась. Она образовала некий карман… Петлю… Шиар переместился, и у меня появилась память. У миллиардов существ появилось прошлое, которое они не проживали. Шиар создал свою Вселенную. Все мы – лишь отражение его представления о нас. Настоящие тут только три человека, кроме самого творца этой петли: ты, Актон и Елена.