Я улыбнулась. Да, ему можно рассказать, что…

Его задумчивая улыбка вдруг померкла:

— А потом она убила жеребёнка.

Какого. Хрена? Я моргнула и подняла голову, стараясь удержать улыбку… скорее уже гримасу.

— Повтори?

Он посмотрел на меня, в его взгляде одновременно читались и злоба, и печаль.

— Мы начали сбор Метконосцев. Какое-то время она была… счастлива. Удивительно счастлива. Однажды она сказала, что никогда не сможет стать Метконосцем, хотя так и не объяснила, что имела ввиду. Но через некоторое время она стала… чуднее чем обычно. Дело в том, что она не становилась старше, что уже необычно, и в довесок, она разговаривала сама с собой или бормотала что-то на странных языках. А однажды утром мы нашли задушенную малышку. Следы копыт на её шее были слишком большими, чтобы принадлежать кому-то, кроме Арлосты.

Застарелая злоба и грусть отразились на его лице.

— Она отрицала это, но я больше не мог оставить жеребят с ней наедине. И, что хуже всего, я не уверен, что она сама себе доверяла. Мы не могли её убить… её травмы странным образом заживали, как будто в неё был встроен исцеляющий талисман, но и остаться она не могла. Многие из старших Метконосцев всё ещё скучают по ней, — и судя по тону Священника, он тоже, — ну а я переехал в дом у дороги и запер это место.

Я подумала об Арлосте, укладывающей Торн к себе между копытами в гараже. Что бы могло произойти, не будь рядом нас? Я тяжело сглотнула: у меня определённо появилось несколько неприятных вопросов к Рампейдж.

И искренне надеюсь, что она не прикончит меня, когда я их задам.

— Это замечательный дом. Спасибо, что показал его мне, — вздохнув, произнесла я, окидывая помещение взглядом. Этот дом как будто сошел со страниц книг, которые я читала в детстве. Ну, когда проявляла интерес к чтению, что случалось не часто.

Священник тихонько усмехнулся.

— Ты видимо меня неправильно поняла. Я не просто показываю его. — Он левитировал ключ ко мне и вложил его мне в губы. — Я отдаю его тебе.

Мой круп и ключ синхронно упали на пол.

— Ты отдаёшь мне дом? Этот дом?

— Зачем он мне? Я даже не считаю этот дом своим. Я просто хранил ключ, — отозвался Священник, осматривая лестницу. — Это место нуждается в ремонте, но твои друзья смогут помочь тебе с хлопотами. Наверху есть кое-какая мебель… старые вещи… Мы никогда ими не пользовались, но было бы жалко просто так всё выбросить.

— Но почему? — спросила я, чувствуя лёгкое головокружение. — Я не установила турели для тебя, не построила стену, никого не убила по твоему заказу… почему ты отдаёшь его мне?

— Конечно же, ради того, чтобы ты чаще посещала Капеллу, — ответил он с приятной улыбкой.

Я поцеловала его. И даже если бы мои ноги были ватными и нерабочими, я все равно нашла бы какой-нибудь способ поцеловать его.

Но поцелуй был безответным. И когда наши губы расстались, я посмотрела ему в глаза. Улыбка единорога была вежливой, спокойной, всепрощающей и… всё. Я смущенно улыбнулась. Вслед за замешательством начало нарастать смущение. Мне стало немного стыдно, несмотря на то, что он не выглядел рассерженным.

— Я рад, что тебе понравилось, — произнёс он, прервав неловкое молчание. Я раскраснелась и робко протёрла рот, не переставая давать себе мысленные подзатыльники. Я повела себя с ним так, будто снова оказалась в своем Стойле. Неужели я так ничему и не научилась?

— Ага… — пробормотала я, стараясь улыбнуться. — Я очень рада. Очень.

— Отлично, можешь осмотреться здесь, — сказал Священник и направился к двери, затем остановился. — Вот ещё что. Не могла бы ты, пожалуйста, передать Арлосте, что я рад, что с ней всё хорошо, но ей не стоит приходить в Капеллу?

В животе что-то ухнуло вниз, будто мои внутренности вновь вывалились наружу.

— Хорошо… я ей передам.

Он закрыл дверь, а я подошла к ближайшей стене с элегантной шестиконечной звёздочкой, закрыла глаза и принялась биться об неё головой.

— Глупая! Глупая! Глупая!

* * *

Немного позже, после того, как я перестала себя чувствовать так, будто моей головой забивали гвозди, я заглянула в каждую из комнат. На первом этаже жили Рамп… то есть Арлоста… и Священник. К счастью, в разных комнатах. Первая определенно принадлежала не Священнику, так как в ней осталось куча вещей и снаряжения. Хотя я и не знала, прибирался ли он тут, удивительный порядок и аккуратность — это последнее что я ожидала от Рампейдж. Я нашла сильно помятую медную звездочку, на которой было выгравировано: «Хуффингтонская гвардия». Было много книг: в основном полицейские боевики, детективы и книги по криминалистике. Ещё она собрала коллекцию резных деревянных пони. Хотя нет, зебр. Я нахмурилась, переводя взгляд с одной группы на другую.

Засунув в рот мятный леденец, найденный в ящике лишь слегка покрытого пылью стола, я заглянула в, как мне показалось, комнату Священника. В основном она была уже пустой, но остались эскизы и чертежи церкви. У изголовья кровати был приколот портрет Селестии. Больше почти ничего не осталось. Мне на глаза попалась корзина с бумажным мусором, и я вытянула оттуда один из комков.

— И зачем было это выбрасывать? — тихо пробормотала я, расправляя листок.

С клочка бумаги на меня смотрела Арлоста. Её взгляд и вся композиция были прорисованы еще лучше, чем даже портрет Селестии. Я посмотрела в её глаза. У Священника должна была быть метка карандаша.

Не удивительно, что мой поцелуй остался без ответа. Он любил её. А затем она сделала… что-то. Неужели она в самом деле убила жеребёнка? Как можно полюбить убийцу?

Я вытащила более-менее сохранившиеся рисунки из корзины, сняла несколько со стены и собрала их в небольшую стопку посреди комнаты. Я верну их позже. Может быть… должен быть какой-нибудь другой способ… возможно, если я…

Из моей груди вырвался глубокий вздох. Всегда пытаюсь спасти пони.

Я задалась вопросом, сколько времени уйдёт у меня на составление плана. Должна ли Крышечка прислать дальнейшие инструкции? А может, мне стоит прислушаться к совету ДиДжея Пон3? Или, может быть, следует попытаться узнать, как починить мой ПипБак? Вирго Зодиак упоминала, что занималась их изучением, но я понятия не имела, где её искать, а ещё не была абсолютно уверена, что с ней связываться с ней безопасно.

Я поднялась наверх. Похоже, что здесь предыдущие хозяева хранили большинство своих вещей. Аккуратная работа телекинеза Священника тоже сразу проглядывалась, второй этаж был плотно заставлен красивыми ящичками, которые были покрыты незначительным слоем ржавчины. Я вошла в комнату, на стене которой, прямо у изголовья кровати была нарисована полная луна. Из любопытства, я заглянула в ближайшую металлическую коробочку и обнаружила там несколько ветхих фотографий и подобные безделушки.

Молодая, светло-голубая единорожка в очках с толстыми стеклами и брекетах стояла рядом с совсем юными Твайлайт Спаркл и Черили, во всю улыбаясь. Она левитировала маленькую модель земного шара с солнцем и луной на его орбите. На шее у неё блестела яркая медаль. Я протянула копыто и вытащила маленькую награду, до сих пор обрамлённую голубой лентой, которая когда-то висела у неё на шее. «Победитель Понивильского конкурса юных астрономов».

На следующей фотографии эта голубая единорожка была намного старше, по-прежнему в очках, но уже без брекетов. Она стояла в синей униформе, рядом с дюжиной других кобыл. «Космопони» — гласила подпись под рамкой.

Еще один снимок. На нём она улыбалась, стоя рядом с каким-то огромным агрегатом и глядела на меня сквозь толстые линзы очков. На другом фото эта единорожка, вместе с небольшой группой пони, смотрели вверх, на планетарную модель. На следующей она встречалась с Твайлайт и Эплджек. Синяя единорожка основательно вцепилась в копыто своей собеседницы, словно пыталась затрясти фиолетового единорога до смерти.

Я нахмурилась, взглянув на полоски в их гривах. Удивительно, как они были похожи. У Твайлайт Спаркл была сестра? Затем я перевела взгляд на следующую фотографию, и нахмурилась ещё сильнее. Это… боевая ракета? Нет. Выглядит слишком большой для этого. Как минарет построенный на вершине украшенного драгоценными камнями и алебастром шпиля, поддерживаемого четырьмя сужающимися контрфорсами. Какой-то… космический корабль?