— Я отдам вам тридцать охотничьих патронов в обмен на них. — Почти два к одному, но кто использует математику?
— У нас также есть свежие продукты от Анклава, — добавила коричневая единорожка. Я почувствовала холод, бегущий по спине.
— Я куплю каждый кусок, что есть у вас. Три пули за каждый, — сказала я без колебаний.
У меня было много патронов… и, надеюсь, они не ели ничего из этой еды. Выглядя растерянными, они согласились. Четвёрка поспешила на юг, стремясь добраться до укрытия Яйцеголовых. Я подождала, пока они не скрылись в тумане, и бросила четыре яблока, три моркови и голову салата в грязь. Затем, сузив глаз, разбила их все в кашу.
Может быть, они и не были загрязнены. Я не собиралась рисковать. Я не собиралась позволить этому месту стать другим Девяносто Девятым. Проверив свой дробовик, я продолжила свой путь на север.
* * *
Туман никогда не поднимался даже до истонченных до изодранности сучков и насыпей высотой по грудь. Грязная, разбитая дорога хлюпала под копытами с каждым шагом. Эта область вызывала другие ощущения, нежели руины вокруг Риверсайда. Здесь стояли маленькие дома из камня и гнилой древесины вместо больших строений. Элитные, но не такие, как роскошное Поместье Блюблада. Этот район не пострадал от прямого попадания бомбы, но тут было более чем достаточно излучения в воде, чтобы препятствовать длительному проживанию.
О, да. И там были пиявки.
Каждые несколько минут, мне приходилось смахивать их с моей брони лёгкими ударами меча. Их остроконечные зубы грызли керамические пластины, и, временами, они были достаточно упорными, чтобы добираться до моей шкуры под ними. Не имело значения, сколько из этих штук я убивала, ещё несколько всегда просачивались из воды. Колючие растения были обмотаны вокруг камней, странные грибы росли из трещин. Периодически раздавалось низкое кваканье, заставляя меня подпрыгивать. Повсюду были звуки беготни радтараканов и гул блотмух. Я, наконец, нашла место в округе Хуфингтона, кишащее дикой жизнью, и всем, чего я хотела, было сбросить жар бомбу на него.
«Стоп… кишащее жизнью?»
Я остановилась, чувствуя как что-то грызло моё копыто. Может быть, усилия Глори отразились на мне, но я левитировала из сумки лечебное зелье и удерживала его перед моим глазом. По моему опыту, лечебное зелье сохранялось всего несколько дней после того, как было сварено единорогом с лечебными заклинаниями. Он было молочно фиолетовым, когда я купила его. После трёх часов я ожидала, что его цвет немного поблёкнет или, может быть, оно станет более прозрачным. Вместо этого, оно оказалось всё ещё молочно фиолетовым.
Я посмотрела на запад. В этом месте нельзя было сказать, где заканчивалась река, и начиналось болото, но чёрные башни Ядра были всё ещё видны. Расхожим мнением было то, что ХМА являлась результатом магического загрязнения, что слишком много экспериментов, и заклинаний, и бомб и чего похуже как раз и создали эту энергию, высасывающую жизнь из всего. Если она не убивала тебя, то ты заболевал бы, пока что-то другое не убило бы. Но что за катастрофы или магические загрязнения могли создать ту пещеру с настолько сильной ХМА, что от неё крыло Глори просто отпало?
Ой… Я подняла копыто, чтобы увидеть черную пиявку размером с мой рог, жующую основание моего копыта. Стряхивая её своим мечом, и также ударив её друзей, я продолжила двигаться. Мое пространственное зрение было паршивым. На дальних двадцати или около того футах всё было в порядке, и на ближних трёх футах я могла всё оценивать, но между ними всё было плохо. Я подумала, что это была порча, забравшая мой глаз, или ХМА…
В Ядре ХМА была сильнейшей. Может быть, что-то произошло, из-за чего она возникла там? Магические щиты или что-то другое вошли в реакцию с мегазаклинаниями, сработавшими под городом. Может быть, одно из тех мегазаклинаний и было заклинанием ХМА?
Кроме Капеллы… Арены… этого болота… они были практически рядом с Ядром, но тут зелёные штучки продолжают расти. Между тем, такие места, как Фланкфурт, находились в милях и милях от города, но фактически были стерилизованы полями ХМА. Может мегазаклинание уничтожило ядро города и разлетелось по всей площади наугад? Я не смогла представить себе этого. И казалось бы, что после двух веков, поля ХМА ослабнут. Требуется какая-то сверхмощная магия уровня мегазаклинания, чтобы удерживать их, действующими после всего этого времени.
— Но я никогда не слышала, чтобы ДиДжей Пон3 говорил о ХМА вне Хуфингтона. Так что это не нечто естественное, либо…
Я потёрла повязку. Может быть, то, что мой мозг разлагался, сделало меня умнее? Как вам такая ирония?
— Если это не случайность… и не то, что произошло в Ядре… должен быть какой-то другой источник ХМА.
Но какой? Даже мой пораженный порчей мозг не понимал этого.
Потом послышался всплеск, когда лягушка в два раза больше моего копыта приземлилась рядом со мной. Он подплыла к грязному камню и взобралась на него, смотря на меня зелёными горящими глазами, и низко квакнула.
— И тебе ква-ква, — пробормотала я, продолжая двигаться.
Она следовала за мной, прыгая с камня на камень, поддерживая мой темп. Я остановилась. Она остановилась. Я двигалась. Она двигалась.
— Хорошо. Как сказала бы Скотч, показатель жути растёт. — Моя грива давала ей шесть и два по показателю зуда. Она ещё раз затяжно низко квакнула, и ещё две лягушки подплыли, чтобы подняться на камни. Эти две были даже больше, чем первая. В унисон, они издали ещё одно долгое кваканье. Показатель жути приближался к убийственным уровням…
Затем пара кустов шиповника отодвинулись в сторону, и массивная лягушка размером вполне с четыре пони вытащила свою голову.
— Бброоооууккк! — квакнула она, а затем открыла свой рот. Длинные жёлтые клыки заблестели в то время, как её язык выскочил и прицепился к моей броне. Он сразу же прилип, и меня чуть было полностью не сбило рывком с моих ног, когда мышца сократилась. Мои копыта скользили по грязи к этой пасти размером с пони.
— Мне сейчас не до этого! — Меч встретил язык отчаянным ударом сплеча, но мясо было почти таким же крепким, как кабель. Меня чуть ли не полностью затащили в рот, прежде чем язык разорвался. Приведя себя в устойчивое состояние, я подняла дробовик и выстрелила в неё, но осыпавшие её дротики, похоже, не сделали ничего кроме, как рассердили чудовищную лягушку.
Её кровавый язык исчез во рту, и, с огромным всплеском, она взлетела в воздух.
«Если еда не приходит к лягушке…»
Мои скобы стучали, пока я насилу пошатнулась прочь и перезаряжала игольчатые патроны. Они были, казалось, не намного лучше, чем картечь. Пока я смотрела, желтая желчь, казалось, засочилась из ран лягушки, и они почти зажили на моих глазах!
«Хорошо. Дробовик не работает»
Я не могла отойти на достаточную дистанцию для винтовки. Я понятия не имела, где у неё могли бы быть слабые места.
Дерьмо.
Гигантская лягушка резко прыгнула и протаранила меня. Желтая сукровица жглась там, где она касалось меня, и я продолжала двигаться назад всё больше и больше. Вода становилась глубже, она перемещала меня к реке. Её круглые зелёные глаза никогда не оставляли меня. Она точно знала, что делала: как только я скорее плавала бы, чем ходила, я стала бы лёгкой добычей.
Ну… так как они были единственным, что я могла видеть… я проскользнула в З.П.С. и наметила по выстрелу на каждый круглый глаз. Но, как только я выстрелила, глаза втянулись в череп твари!
— Жулик! — крикнула я, снимая пиявку размером с копыто, а затем бросила её лягушке в рот. Та куснула, и я наблюдала, как чёрный слизняк мгновенно почти превратился в жидкость в её кислотной слюне. Я рада, что не пыталась использовать «пусть она меня съест, и я убью её изнутри» план!
— Не хорошо, — сказала я, бросая пиявку за пиявкой в рот. Хорошо, технически это было кормление, а не борьба, но, пока меня саму не ели, я всё-таки была в порядке. Мне даже удалось взобраться на мелководье, но гигантской лягушке, похоже, стало скучно от закусок.