Все дружно его выслушали и начали спорить. Мнения разделились.
Первым отрицательно покачал головой Вик. Лениво пожевывая жвачку, он флегматично протянул:
– А может, у тебя, Карлуша, кровь в жилах застоялась, а мозги в старческий маразм впали? Красивые молодые девчонки не загуляли! Они исчезли! Только идиоту это может быть сомнительно или не ясно… Другой вопрос – как на это реагировать… Они ведь нам не сестры, не возлюбленные, не родственницы! Они нам вообще никто. Просто мы их наняли… на работу…
Повисла гробовая тишина. Ее разрезал очередной вопрос Вика:
– Так как? Что делаем?
Все молчали.
Вик обвел комнату безразличным взглядом. Все продолжали молчать. Кивнув, Вик продолжил:
– Так я и предполагал, всем на них начхать! Так что, давайте не будем прикидываться благородными и… преспокойненько пойдем спать…
Вик лениво зевнул.
– Пойдемте, сладко поспим под одеялом, а с девчонками… Забудем, как страшный сон!
Лёка в ужасе поняла, что от нее мало, что зависит! Она не может заставить всех действовать вопреки их воле. Но девчонок было жаль. Она нутром чувствовала – дела их плохи.
Решив наплевать на все свои обязательства как наемного телохранителя, она сделала выбор в пользу человеческой жизни. Девушка твердо решила, что сделает все, что от нее может зависеть и уверенным голосом разорвала повисшую тишину:
– Я не могу вас убеждать в необходимости действий, не могу рассказывать о ценности человеческой жизни. Ваше решение – только ваше решение. Но я хочу сказать. Они люди. Они люди, жизнь которых в опасности… Сейчас, может быть, они сидят в одиночестве и с надеждой думают о нашей помощи. О нашей помощи! Потому что им больше не на кого надеяться – здесь – в чужой стране. И потому я считаю своим человеческим долгом помочь им!
Лёка обвела собравшихся спокойным взглядом. Ровным голосом она продолжила:
– С этой минуты прошу меня уволить с должности вашего личного телохранителя, – Лёка в упор посмотрела на певца. – Все дальнейшие расходы по моему проживанию в отеле и возвращению домой беру на себя.
Решительно встав, девушка направилась к двери. Все присутствующие продолжали хранить гробовое молчание.
Лёка уже подошла к двери, когда прозвучал окрик Азика:
– Стоп, стоп, стоп! Никто и не отказывался от поисков. Подожди, Лёка!
Девушка остановилась у выхода и удивленно повернулась. Азик продолжал:
– Да подожди ты! Я тоже не собираюсь никого здесь просто так бросать. Но… – певец задумался и, вопросительно поглядывая на собравшихся, нерешительно произнес, – с чего начинать-то?!
Неохотно и настороженно в разговор вступил Тимофей. Мужчина средних лет, средней внешности, ничем не примечательный, с серо-голубовато-зелеными глазами, как у большинства русских людей, с русыми волосами и обычным круглым лицом.
Почесав подбородок, он ответил:
– Как бывший работник внутренних органов… думаю, дело надо начинать стандартно, с заявления в полицию. Обычно, конечно, на такие вещи из чиновников здешнего острова мало кто обращает внимание, но… я могу попробовать возобновить старые связи… и посмотрим… А насчет версии о том, что могли утонуть – через местные органы власти наймем водолазов и прочешем дно. Если что там найдем – жаль будет девчонок, если нет – много работы появится.
Азик закивал. И посмотрев на главного режиссера, не удержавшись, спросил:
– А что там у нас с рабочим материалом? Съемки придется прикрыть. Кадров хватит?
Иван нервно заерзал на стуле. Насупившись, он пробормотал:
– Не дай бог, если покойницы они теперь… Нехорошо получится…
Азик вздрогнул. Нервно сглотнув подступивший к горлу комок, он выдавил:
– Будем надеяться на лучшее. А теперь за дело. Надо действовать! – и посмотрев на Тимофея, спросил: – Значит сначала в полицию и к водолазам. Кто со мной?!
Тимофей, окинув всех медленным взглядом, поднял руку. Лёка, согласно кивнув, подняла тоже. Сергей и охранники последовали их примеру.
Все остальные замерли.
Карл Иванович нервно пожевывал губы, Василий рассматривал носки своих ботинок, режиссер Иван ошалело озирался по сторонам и трагично заламывал руки.
Окинув собравшихся задорным взглядом, оживился Вик. Неизменно пожевывая жвачку, он на удивление бодро воскликнул:
– А-а-а – а, что, хлюпики, молчите?! – и, глянув на Азика, уверенно сказал, – я с тобой. Но в полицию всей толпой ехать глупо, так что я останусь здесь. А что касается всяких там расходов или… каких других переговоров – можешь на меня рассчитывать. Если кто желает вооружиться до зубов, не вопрос, помогу.
Певец в нерешительности открыл рот и через мгновение закрыл. Судорожно проведя ладонью по лбу, он спросил:
– Вик, ты никак, только что спать собирался, и начхать на всех… А теперь что? Как тебя понимать?
Вик философски почавкал жвачкой и серьезно изрек:
– Ну, кто-то должен был вас расшевелить. А то сидели здесь как амебы и сопли подтирали… Вот я и решил посмотреть – кто на что… Лихо у меня получилось, а… Карлуша? Или, может, баиньки пойдешь?!
Карл Иванович важно насупился и недовольно бросил:
– Я смотрю, здоровых и рассудительных людей здесь не осталось! Все рвутся на рожон. А мне таких приключений на задницу совершенно не нужно. Не в моем возрасте – делать из мухи слона! Чего и вам советую! – грузно поднявшись, он быстро направился к двери и, не оглядываясь, вышел на улицу.
После его ухода засуетился и Василий.
– Да и мне пора, знаете ли… дел много… – и на полуслове выскочил в дверь.
Тимофей отошел в дальний угол комнаты и принялся набирать номер своих знакомых, чтобы как можно скорее организовать встречу с шефом полиции.
Главный режиссер Иван нервно дергал край рубашки. Не обращая ни на кого внимания, он беспрерывно бубнил себе под нос:
– Ой, девочки, девочки… Я же человек творческий, а не спецназовец накачанный… и не милиционер… и не водолаз… Чем же вам помочь! Ой-ой-ой! Бедняжечки!
Азик резким окриком оборвал стенания режиссера:
– Хватит причитать! Этим делу не поможешь! Лучше иди, приглядывай за остальными, – и, посмотрев на Диму и Тимура, добавил: – …А ребят возьми с собой. Дисциплина чтоб была железная. Пусть все сидят в номере, если надо куда пойти – только строем и под вашей охраной… Нам новые неожиданности не нужны! Все ясно?! – прорычал грозно певец.
Ребята и Иван одновременно кивнули и исчезли за дверью. За ними, напомнив о том, что если что нужно – он рядом, скрылся и Вик.
В комнате остались только Азик, Тимофей, Сергей и Лёка.
Украдкой девушка поглядывала на разговаривающего по телефону Тимофея, стремясь угадать нить разговора и результаты.
Было похоже на то, что на этих островах, в действительности, мало кого интересовали пропавшие туристы. Машина правосудия в подобных случаях двигалась слишком неохотно и медленно. Слишком медленно, чтобы реально помочь людям. Все больше сводилась к видимости действий, но не к помощи. И сейчас Тимофей пытался перебороть тягучий и вязкий мир бюрократии.
Удовлетворенно кивнув, он обернулся к остальным.
– Порядок! Наконец-то, удалось разыскать шефа полиции. Через полтора часа нам надо быть у него, – и, посмотрев на время, он добавил: – Так что, есть час в запасе. Можно перекусить. Закажем в номер?
Азик утвердительно кивнул и продиктовал по телефону заказ.
Достав из бара охлажденные соки и воду, все устроились на просторной террасе.
Покуривая сигареты, Азик и Тимофей напряженно молчали.
На террасу вихрем влетел компаньон Александра – Виталий – и без предисловий, обращаясь к певцу, выпалил:
– Ты что, белены объелся или на солнце перегрелся?! Какого хрена все стоит на месте?!… Иван зеленый… с выпученными глазами ходит и мне толком объяснить ничего не может! Говорит, что велели из номеров не выходить! Долдонит одну и ту же фразу… и глазюки все таращит!.. А охрана твоя – очумевшая! Меня даже к девчонкам на порог не пустила! Озверел ты совсем, братец!.. Где все договоренности о совместных съемках?! Сэкономить решили – расходы напополам! И на тебе – теперь не подходи! Как это понимать?! Денежки взял – и в кусты?!
