Оставшись в чужой квартире, не зная чем заняться, он вдруг вспомнил про Гордона, которого как ему казалось, он не видел целую вечность. Накинув сверху армидейский плащ, плотнее закрыв дверь в квартиру, оставив за ней грустного Шатуна, Рурхан отправился в университет к Гордону. Испугавшись самостоятельно пользоваться метро он, попросил помощи у семейной пары, стоявшей в очереди за ним. Беседуя с парой этих милых артэонов, отвечая на их вопросы, Рурхан в их сопровождении добрался до нужной станции. Он и не думал, что будет так рад снова увидеть старый добрый университет, некогда открывший ему путь в артэонский мир. Аудитория Гордона была закрытой. Побоявшись воспользоваться Шаром Предсказаний, выполняющим роль справочной, в пустующих в период летних каникул университетских коридорах он встретил пожилую преподавательницу, подсказавшую ему, где найти друга.
На одной из террас на заднем дворе главного университетского корпуса, откуда открывался вид на университетский сад, Гордон, одетый в свой потертый армидейский плащ и резиновые перчатки, со шваброй в руках был занят наведением порядка. С усердием он намывал подметенный кафель главной террасы. Услышав сзади: "Здравствуйте мистер Гордон", бросив швабру, расплывшись в улыбке, он без слов обнял Рурхана.
- Как ты изменился, - сказал Гордон, рассматривая черный новый плащ Рурхана. - Прям типичный двадцатилетний раздолбай артэон бессмысленно прожигающий свою жизнь! - сказал он, смеясь и хлопая Рурхана по плечу.
- Чем вы занимаетесь?
- Навожу порядок. Всеобщие процедуры трудотерапии вообще-то раз в две недели проводятся, ну я тут так по своему желанию тружусь. Одним словом не даю себе "зажиреть". К тому же сейчас диссертацию новую пишу, для этого думать надо. А когда еще так хорошо думается как не во время монотонной несложной работы? Знаю, мой вопрос не уместен, если бы все прошло не очень, то ты бы вернулся раньше. Но все же, как все прошло?
Рурхан рассказал Гордону обо всем, сообщив, что кажется, можно сказать, влюбился. Гордон не переставал над ним смеяться. Но очарованному Рурхану было все безразлично, Селину он называл не иначе как ангелом, и никакие разумные доводы Гордона вроде того что это просто первые впечатления, не могли его переубедить. Усадив Рурхана за столик стоящий в углу террасы, Гордон угостил этого горе любовника вином. Рурхан поведал о волнующих его житейских вопросах, вроде непонимания, где он будет жить, "в коморке на пятом этаже университета?". Напомнив о количестве пустующего резервного жилого фонда, целых пустых домах и даже улицах на северной окраине города, Гордон велел ему забыть о всяких житейских вопросах.
- Кстати с тобой хочет поговорить наш правитель. Хочет лично наделить тебя статусом гражданина. Я кину ему послание через Инфос, он скажет, когда тебе явиться, - сообщил Гордон.
Получив через Гордона сообщение о том, что правитель готов принять его сегодня же, в три часа дня, Рурхан воспользовавшись метро, выйдя из подземки, оказался на краю центральной городской площади. Блистая лужами на проступившем сквозь облака дневном солнце, кольцом серой брусчатки главная площадь окружала уходящий в небо шпиль ЦентрЦитадели возвышающийся ровно по центру городских джунглей Армидеи. И Цитадель и окружающая ее площадь страдали гигантизмом, оказавшись здесь, Рурхан ощутил маленькой букашкой, видимо подобными сооружениями их создатели демонстрировали свою мощь. Скрывая от всех свои истинные призрачные обличия, воспроизводя языческих богов, каждый из Духов создавал себе некий культ, своеобразный лик, олицетворяющий его в глазах артэонов и остальных смертных. Кто-то из них застолбил за собой гром, кто-то молнию, огонь, другие силы стихии. Аркей избрал луну как символ и олицетворение себя и своей силы, его главным воплощением был Лунный Демон. Название центральной площади - "Лунная" было дано в честь лика Духа. Ночами, впитывая свет луны, ее брусчатка наливалась голубым лунным свечением, на отдельных каменных брусках проявлялись лунные руны. Пустоту площади заполняли световые фонтаны, в которых пляшущие струи и журчащие потоки воды заменяло переплетение закрепленных под разными углами зеркал и линз отражающих, усиливающих и направляющих в нужное русло солнечный и лунный свет, концентрируя его в настоящие потоки, будто струями стекающие вниз. Если не считать трех туристов, судя по одежде прибывших из каких-то теплых далеких артэонских стран и несколько стай птиц, огромная площадь была пуста.
За живой изгородью отгораживающей Лунную площадь, начинался промышленный центр, заполнявший собой все центральные кварталы города. Десятки заводов, фабрик самого разного назначения, раскинувшиеся гигантскими цехами в которых, безостановочно, издавая грохот, обслуживаемые биомехами, под наложением волшебных чар работали механизированные конвейеры обеспечивающие город всем необходимым.
Корпус ЦентрЦитадели сверху донизу был обвит серебрящейся на солнце стальной спиралью противоазурной антенны. В этом мире разумные существа дабы обезопасить себя от всепроникающей Азуры возводили огромные спиралевидные башни или антенны. Каждая такая противоазурная установка на километры вокруг себя обеспечивала безопасную, свободную от потоков Азуры территорию, накрывая живущих вокруг невидимым защитным куполом. В случае Армидеи обвивающая ЦентрЦитадель огромная спираль обеспечивала собой безопасность всего города и Аламфисова леса.
Внушительные ворота Тронного Зала расположенного на первом уровне Цитадели обтянуты полотнами армидейского флага, на золотом фоне которого окруженная кругом черной темноты была изображена золотистая птица Аламфис. Изрядно накрутив себя перед встречей с правителем, Рурхан под конец настолько наполнился бессмысленным волнением, что если бы ворота не открылись сами он, наверное, так и не постучал в них. Он нерешительно замер у порога огромного зала, выполненного в готическом мрачном стиле. "Не бойся Рурхан, иди к нам" - услышал он голос в своей голове, почувствовав какое-то странное успокаивающее тепло заполняющее изнутри. Вдруг все его страхи улетучились, он свободно вдохнул полной грудью и с улыбкой двинулся по красной дорожке к трону правителя. Встав с трона, в окружении двух своих прелестных супруг правитель двинулся ему навстречу. Глава Армидеи - Кратон Краус представлял собой чрезмерно высокого, с безупречно гладкой лысиной на голове, облаченного в красный армидейский плащ артэона в годах. Уставший от нескольких столетий участи правителя он был первым главой молодого государства. В обществе, где материальные ценности ценностями не являются, государственная служба не давала никаких привилегий, наоборот лишь усложняя жизнь обремененного ею, с наложением на разумное осознание высокой ответственности заставляла по-настоящему трудиться.
Традиционно артэонскими обществами управляли Намарийцы, существа по своей сути являющиеся прямыми детьми Духов, родившимися от смертных женщин. Духи, порой желая своеобразно отдохнуть, обращались людьми и погружались в ауру наслаждений доступную смертным. Главным из наслаждений открывавшихся Духу, воплотившемуся в человеческом теле, конечно же, было занятие любовью, в результате чего на свет и появились Намарийцы - их прямые дети.
В плане физиологии и совершенства эти существа были подобны артэонам, вернее это артэоны были созданы по их подобию. На месте артэнсферы в центре груди каждого из них скрывалась не душа, а унаследованная частичка материи Духа, именуемая Светилом Намариэль, теоретически дающая своему носителю способности всесильного отца.
Несмотря на колоссальную мощь, сокрытую в Намариэль, управлять ею при помощи хрупкого человеческого разума было сложно. Поэтому Намарийцы в течение жизни пытались направить силу своего Светила в какое-то единое русло, например для овладения "виденьем душ". Благодаря этой способности Намарийцы буквально насквозь видели души своих подчиненных, чувствовали их настроение, прогнозировали их проблемы, волнения, прежде чем те их ощущали. Как психологи, видевшие своих подопечных насквозь, они помогали им справляться с любыми проблемами и удержаться на правильном пути. Они идеально видели и чувствовали настроение как отдельно взятого артэона, так и всего вверенного им артэонского народа в целом, что делало их идеальными правителями. Также светом своей Намариэль они научились буквально испарять любые неблагоприятные эмоции из душ своих артэонов, в случае необходимости искусственно заполняя их внутренние миры спокойствием, теплом и любовью, таким образом, сохраняя доверенную им артэонскую идиллию. Говорят, что Духи специально поставили Намарийцев править артэонами, чтобы таким образом сохранить контроль над этими теоретически равными себе по силе существами.
