- Поверьте, мне могут, - ответил дежурный, врезавшись в Рурхана пристальным взглядом от которого ему стало не по себе.
- Если вы на что-то намекаете, то говорите прямо.
- Прямо, хорошо. Вот однажды один у нас здесь прошел, тоже всем улыбался и говорил, что безумно хочет повидать золотой город, а потом бац! - Дежурный резко ударил кулаком по столу, отчего Рурхан вздрогнул. - И прирезал троих артэонов. Террор понимаешь? Ведь мы, выступая в роли миротворцев, вторгаемся в ваш дикий юг, вмешиваемся в ваши войны. Ради обеспечения мира встаем на пути зла, главным проявлением которого являются люди. Поэтому мы беспощадно уничтожаем вас - дикарей, когда это нужно, - дежурный подошел к Рурхану вплотную и повысил тон. - Мы сносим вашу оборону, убиваем ваших женщин, детей, устраняя вас как проблему в зачатке. Мы главная сила в этом мире. Поэтому у нас так много врагов вокруг. Ну как хочется тебе артэонской крови или может, хочешь прикончить меня здесь, после всего того что я зажравшийся ублюдок сказал сейчас. Так давай. Давай чего же ты ждешь?! - прокричал дежурный свою провокаторскую речь, которую Рурхан слегка сощурившись, выслушал до конца.
- Если бы ты только понимал, какую чушь я слышу в твоих словах. Хватит с меня этого бреда, я ухожу, - устав уже от всего Рурхан, развернулся и попытался уйти. Не успел он сделать и пару шагов как сзади на него набросился дежурный, обхвативший его, прижавший его руки к туловищу, чтобы он не мог ничего сделать. Рурхан, нервы которого сдали, забился в истерике, начал дергаться и кричать: "Отстаньте от меня! Отпустите!". В ответ дежурный продолжал удерживать его, одновременно успокаивая: "Тише, тише, успокойся все хорошо. Только успокойся. Все хорошо". К дежурному подбежали двое досмотровых инспекторов, чтобы подстраховать. Спустя минуту Рурхан успокоился, перестал дергаться, хотя его сердце билось как сумасшедшее. "Все успокоился?" - поинтересовался все еще удерживающий его дежурный. Рурхан положительно кивнул. Со словами: "Все я отпускаю", дежурный офицер разжал руки и отошел в сторону. Немного отдышавшись, Рурхан услышал проскакивающие смешки, исходившие от двух инспекторов досмотра. Он с непониманием посмотрел на стоявших от него на безопасном расстоянии трех пограничников и Гордона скрывающегося за их спинами. Дежурный офицер, улыбаясь, стоял, не зная как оправдать себя. "Дружище прости. Нет, правда, прости. Психологическая проверка есть необходимость при ускоренной процедуре пропуска. Я должен был это сделать, это моя работа. Ничего личного", - оправдывался он. Улыбаясь, офицер подошел к Рурхану и по-мужски обнял его. "Все мы тебя проверили. Теперь я на сто процентов уверен в том, что ты неопасен. Можешь спокойно проходить", - обнимая и хлопая Рурхана по спине, сказал офицер. "Это мои дурацкие обязанности. Сам их ненавижу. Прости", - добавил дежурный отойдя. В ответ Рурхан опустив глаза, молча понимающе кивнул, весь произошедший идиотизм оказался какой-то проверкой. Едва дежурный отошел, как к Рурхану тут же бросился Гордон.
- Простите меня, простите, пожалуйста. Я не мог вмешаться, это было условием вашего ускоренного пропуска, полного пропуска во все места города, для которого эта процедура является необходимостью. Простите меня. Но теперь все хорошо. Сейчас действительно все хорошо, - обхватив Рурхана за плечи, молил его Гордон. Затем Гордон повернулся к дежурному офицеру. - Что ты тут нес? Я же сказал что он из Страны Волка. Они живут там, в полной изоляции, им нет дела до наших войн. Я думал, что ты в курсе. Географию нужно знать.
- Я знаю, только что Страна Волка где-то на юге. А вот уж кто там живет и как, это меня мало волнует, - ответил дежурный офицер. В ответ Гордон махнул на него рукой, усадил Рурхана на скамью, дав ему стакан воды. - Я к запросу на парня приложу положительную характеристику, чтобы исключить возможные проблемы и задержки. Парень нормальный это по глазам видно, - закурив, сказал дежурный. - Можешь мне врезать, если хочешь, я не против, - посмотрев на Рурхана добавил он. В ответ Рурхан только усмехнулся.
В комнату вошел один из стражников стоящих в коридоре. - Сэр тут еще на досмотр, - сказал он. - Пусть ждут, - ответил дежурный офицер.
- Идемте дружище! - сказал Гордон, протянув Рурхану руку. Они вышли в коридор, где в окружении стражников стояли еще несколько туристов - обычных людей, ожидающих прохода в город. Последние ворота в Армидею с шипящим звуком неожиданно для Рурхана раздвинулись по сторонам. В глаза ударил яркий солнечный свет, постепенно привыкнув к которому Рурхан увидел желанный город.
Атмосфера солнечного дня в Армидее наполнялась золотистыми лучами, повсеместно исходившими от светоотражающих элементов замаскированных под украшение городского интерьера. Лучи солнца отражаясь, окрашивались в золотистый цвет, поэтому солнечными днями город утопал в золотистой ауре уловимой глазом, оправдывая свое название. За воротами утопающая в золотом сиянии армидейского дня, находилась круглая площадь с большим памятником в центре. Площадь, украшенная аккуратными рядами скамеек и деревьев с уже зелеными кронами, врезающимися в глаза на общем золотистом фоне, была пустой, тихой. Уже здесь на самом пороге буквально кожей ощущалось некое все здесь пропитывающее спокойствие. От остального города эту площадь отделяла стена с арочными проходами, за которой возвышались многоэтажные дома. Памятник в центре площади со стороны входа представлял изображение человека с закрытыми глазами смиренно сложившего руки на груди. С обратной стороны изображение смеренного вида человека перетекало в чудовище. Человеческое лицо перерастало в вытянутую усеянную длинными зубами звериную морду как у волка. Чудовище на обратной стороне в одной из рук держало меч, в другой булаву. Они остановились перед оборотной жуткой стороной памятника, где красовалась табличка, на которой было написано: "Вечная память Великому Малдорию, научившему артэонов жить в этом мире".
- Вам что-нибудь знакомо из артэонской истории. Кто мы? Откуда? Кем были первые из нас? - дав Рурхану осмотреть памятник, спросил Гордон.
- Безусловно, что-то известно, но мне кажется, это "что-то" было слишком сильно изменено нашими жрецам, - глядя на странный памятник, ответил Рурхан.
- Первое время наши предки пытались отречься от насилия и построить свою идеальную гармонию. Но этот жестокий мир внес свои коррективы в планы первых артэонов. Углубившись в свои мечты, пытаясь сбежать от реальности в попытках построить свои идеальные общества, первые из нас оказались на пороге полного уничтожения. Вместо того чтобы опуститься до дикости первые из нас предпочитали смерть от рук безумных дикарей. Ибо первые артэоны считали что, убив однажды, отступив от разумности, вернуться к гармонии они уже не смогут.
Но однажды появился артэон все-таки отважившийся омыть свои руки кровью, наплевав на разумность. Первый артэон, признавший невозможность гармонии в условиях этого дикого мира и отважившийся убить во имя выживания. Это он научил артэонов совмещать в себе обе сущности, ужасную для внешнего и прекрасную для внутреннего миров. Он буквально научил нас выживать. Вся наша современная армия, вся наша сила есть его прямое продолжение. Это удивительно, но многие "разумные" артэоны настолько разумны, что не считают его героем, осуждая грехи, которые, по их мнению, не оправдывают его заслуги.
По-моему он, наш первый защитник, безусловно, беспощадный убийца, но все же личность достойная восхищения. Недаром все солдаты готовы молиться на него как на бога, потому что они видевшие этот мир, его истинное лицо, понимают больше чем эти зажиревшие под их защитой пацифисты. Его звали Малдорий. Как говориться у каждого мира свои герои, или вернее - какой мир такие и герои, - не отрывая взгляд от величественного монумента, сказал Гордон.
- Я сначала подумал, что этот жуткий монумент служит напоминанием входящим сюда туристам о том, что нужно вести себя прилично. А то ведь артэоны добрые, но и чудовищами когда надо могут быть. Я имею в виду ваших солдат. Ну, якобы это своего рода устрашение, - Рурхан повеселил Гордона.
