- Я бы советовал тебе не лезть на территорию белокаменных безумцев, они с тобой церемониться не будут.

  - И главное... когда я общался с тем призраком или слиянием призраков, находясь в окружении мощного источаемого ими спирит-поля я... В общем там в том свете я увидел тень. Это был Поводырь - древняя разумная тень. Они зовут меня, им... их тысячи по всему миру, им всем нужна помощь. Говорящих с мертвыми почти не осталось, наш мир погружаются во Тьму, из-за зашкаливающего повсеместно зла и несправедливости мертвые не находят покоя. Я нужен им...

  - Пластину тебе не снять. Можешь, конечно, попытаться, но лучше просто сразу покончи с собой. По-моему лучше уж умереть, чем остаться овощем с неработающим мозгом.

  - Крегер... тот Поводырь... Он показал мне как можно от этой пластины избавиться безо всякого вреда, - осторожно сказал Хродор.

  - Вот как, - от такой новости Крегер сразу же проснулся. - И ты хочешь возврата к былой жизни? Снова хочешь лишиться покоя, постоянно слышать чертов шепот, вечно бухать до белой горячки, чтобы потом во время очередного провала своим топором снова дел натворить. Этого ты хочешь? - дымя трубкой, говорил Крегер, не глядя на развалившегося рядом великана.

  - Нет, конечно, но ходить с этой штукой на голове как бешеный пес в наморднике тоже как-то не очень. Не знаю...

  - К тому же не надо забывать о ребятах из "Равновесия", если ты сбежишь от меня, они тебя найдут и скорее всего, усыпят как неспособного к исправлению бешеного пса. Не забывай перед тобой должок всему разумному миру, ты обещался искупить вину.

  - Я полностью со всем согласен, никуда убегать не собираюсь. Просто... Поводыри, эти древние тени кем бы они ни были, эдакие негласные повелители мира призраков, единственные кого волнуют не упокоившиеся души, они знают все. Они ведают все тайны древности, знают смысл вселенной. Вновь став им полезным, отпустив на тот свет несколько не нашедших покоя душ, я мог бы спросить у них как убить нашего оборотня, поверь они бы дали ответ. Ведь вся эта разумная мразота, все эти ваши Духи, светлые маги они ведь что-то не спешат помогать, они с нынешним положением вещей согласны. А быть может им все это даже выгодно, может наоборот, играя в свои игры, решая наши судьбы, они сами провоцируют все это. А Поводыри, живущие в темноте обладая мудростью не меньшей, смогут помочь, дадут хотя бы какие-то подсказки как одолеть этого безумного оборотня, если я их об этом попрошу.

  - Не знаю... - задумался Крегер. - Если я отпущу тебя, то... с меня буду спрашивать... хотя в принципе плевать. Давай... так поступим. Сначала разведаем ситуацию. Быть может драконье пламя все-таки помогло, и от нашего оборотня осталась куча пепла? Давай еще немного помучаемся с этой тварью, и если ничего не сработает, то тогда давай послушаем этих твоих Поводырей, - предложил Крегер. Великан остался доволен этим своеобразным компромиссом.

  В разгаре дня Крегер и Хродор брели по Аламфисову лесу. И тут где-то сбоку раздался мощный взрыв. В небо поднялся огненный грибок. Все начал заволакивать едкий дым, откуда-то сбоку лавиной приближался пожар. Это дракон Оренатор пробужденный ими, пытаясь уничтожить оборотня, расшибся о землю, спровоцировав взрыв и мощный пожар. С огнем наперегонки они понеслись в сторону Армидеи.

  Аламфисов лес пылал весь день и всю ночь. Армидея оказалась островком среди моря огня. Чудный сотворенный Духом лес был уничтожен полностью. Наступило тяжелое, невыносимое утро. Город был заволочен белым дымом как туманом, засыпан пеплом как снегом. Армидейские улицы наводнили миллионы спасшихся от огня разных мелких жучков и насекомых, огромное количество небольших разноцветных птиц. Центральные кварталы, после обработки драконьим пламенем, замерли черным обожженным непригодным для жизни пространством. Однако большая часть здешних домов закрытых стальными заслонами, превращенных в герметичные изолированные убежища все-таки уцелела, сохранив жизни прячущихся внутри людей. В общей сложности из-за разрушений причиненных визитом дракона из-за обрушения домов погибло немного более двух тысяч беженцев находящихся внутри. "Не так много, как могло бы быть", - после прочтения отчета о потерях и разрушениях высказал свое мнение Касмий. Солдаты с марлевыми повязками на лицах разгребали завалы в центральных обожженных кварталах, вытаскивали из-под них трупы людей.

  Тард, чудом выживший в ночной схватке с монстром, с многочисленными переломами, перемотанный бинтами, накаченный целебными зельями, лежал на койке в военном госпитале. Выспавшись на сто рядов, он смотрел в потолок.

  - Эй! Псс! - услышал он из-за приоткрытой двери в палату.

  В коридоре не осмеливаясь войти, с лицом нашкодившего котенка стоял отец. Тард не злился, не скрипел зубами, ему уже было все равно.

  - Уйди.

  - Что все так плохо? - спросил Крегер.

  - А ты сам будто не видел, - отвернулся к стене Тард.

  - Что с тобой случилось? Это дракон?

  - Нет, оборотень в ночном лесу.

  - Главное ты выжил, - Крегер вошел в палату, Тард не хотел его замечать. - Тард ну прости. Будто ты сам никогда не совершал ошибок!

  - Совершать ошибки и жалеть об этом это одно, вести себя как полный придурок это совсем другое! Не у меня прощение проси. А вон у них - у тех людей, что наблюдают за тем как из-под завалов достают их друзей и знакомых.

  - Я виноват. Я дебил, кретин, полный придурок. Ну, прости! - не отставал отец.

  - Ты такое натворил. Столько людей погибло, а ты переживаешь только потому, что я тобой недоволен. Ты что совсем!

  - Ну, Тардик, ну солнышко, прекращай, - начал придуриваться Крегер, подойдя и погладив по голове как маленького отвернувшегося к стене сына.

  - Отвали! - замотанный в бинты тяжело засмеялся Тард. - Господи за что мне все это!?

  - А они в курсе вообще, что это я дракона наслал. Как они настроены. Мне как подаваться в бега или как? - иронизировал Крегер.

  - Значит, как творить безумие, идти на дикие авантюры это ты горазд, а вот отвечать боишься?!

  - Я же человек.

  - Сказал бы я тебе кто ты. Хочешь, чтобы я простил тебя? Ладно...

  - Уже простил!?

  - Не я должен тебя судить, а они. Ты должен предстать перед трибуналом. Ответить перед солдатами, перед беженцами, перед Армидеей. Если ты честно получишь по заслугам, я тебя прощу.

  - Ладно, можешь не прощать.

  - Нет, отец, ты ответишь за свой поступок. Ты должен получить наказание и осознать свою вину в полной мере, чтобы больше подобного не совершать, - своей серьезностью Тард напугал его.

  - Где мой настоящий адекватный сын. Что это за моралист-уродец передо мной!?

  - Ты не оставил мне выбора.

  - Значит, решил сдать меня. С потрохами. Меня? Своего отца!

  - Прости, но в этом случае мне придется побыть уродом.

  - Хоть представляешь, что со мной будет? Что они со мной сделают? - старался выглядеть жалобно Крегер.

  - Представляю. Ты это заслужил. И ты ответишь за свой поступок, даже если мне придется заставить тебя силой.

  - Заставишь силой? Ты же прикован к кровати! Не смеши меня инвалид. Да и это. Я же хотел как лучше. Я действовал исходя из желания всех спасти...

  - Понимаю папа. Но на фоне результата это не имеет значения, - стоял на своем Тард. Отец сдался, замолчал и повесил голову.

  Спустя пару дней, когда Тард встал на ноги, в зале совещаний армидейских министров собралась куча генералов осуществляющих управление переведенным на военное положение городом. Крегер просидевший в камере изолятора больше суток, с наручниками на руках, стоял перед ними с опущенной головой. Старый безумный маг изменился значительно. Только молчал, с лица, из глаз исчезла его безумная усмешка, он был полностью серьезен.

  Недовольные общим положением вещей генералы, уставшие от всего этого кризиса, собрались решать дальнейшую судьбу Крегера на общем совете. Тард ненавидящий себя за сдачу отца с потрохами, считающий себя предателем сидя среди генералов, опустил голову также как отец. По закону за содеянное Крегера следовало передать высшим белым магам. Начались своего рода дебаты, некоторые старые служаки, озлобившиеся из-за причиненных драконом разрушений, собирались избавиться от безумного мага, другие более адекватные приводя разумные доводы, говорили о том, что Кререр последний белый маг в Преферии как бы дико это не звучало. Называли его последней надеждой, говорили о том, что он исходил из желания блага, вопреки конечному результату.