- Я... это... - заготовив целую речь, желая излить ей свою мучающуюся душу, рассказать обо всем на деле он не мог выдавить и слова. Кажущаяся оправданной в теории на деле эта идея оказалась диким бредом. Он возненавидел себя за то, что вломился сюда. Она же наоборот, набравшись смелости, приготовилась к серьезному разговору. В ее глазах он был не только Фросреем Хранителем Армидеи. О своем тайном наблюдателе, который думал, что остается незаметным она уже давно знала. Она отряхнула фартук, сняла перчатки. Совсем его не боясь, подсознательно ощущая свою пожизненную с ним близость, глазами полными сочувствия она говорила: "давай просто начни".
- Знаете... Сегодня ночью будет буря. Грянет самый настоящий ураган. Прошу вас ради вашего же блага, сегодня оставайтесь дома, с родными и близкими. Прошу послушайте старого мага, - сказал он, послав все к черту. От всего этого оставшись опустошенным, он ушел, едва зайдя за угол беззвучно растворившись. Она же бросившись за ним, удивленно замерла, не понимая, куда он делся.
Ночью старый маг возник в своей армидейской башне. Сначала он решил провернуть последнюю в своей жизни авантюру. Сняв осточертевшие бусы, от которых на шее осталась обугленная борозда, вздохнув с облегчением, он почувствовал, как безумное чудовище встрепенулось в своей клетке где-то в подземельях. Взяв оригинал бус в одну руку, в другой он держал точную их копию, на днях тайком заказанную у одного умельца в людском Закхале. Оригинал проклятых бус растворился у него в руке. Из-за разрушения формы жуткое проклятие в виде черного дыма заволокло комнату. Маг, вступив в противостояние с материей Тьмы, выстояв, сумев усмирить ее, заставил этот черный дым вселиться в копию бус, которую держал в руке, от чего та почернела, стала тяжелой. Он перенес силу дарующую власть над человеком-волком из одних бус в другие. Одев новые Бусы на шею, снова почувствовал чудовище, все работало как надо. Он сам не понимал, как рисковал, ведь в случае ошибки контроль над чудовищем мог быть потерян навсегда. Но все прошло удачно, и теперь проклятие было закреплено не за вещью, а за набором параметров, которыми вещь должна обладать, чтобы обрести силу. Теоретически теперь Бусы Таргнера может изготовить любой знающий чертежи и в идеальной точности сумевший воспроизвести оригинал, совершив потом определенный ритуал. Так магу было спокойнее.
Перестраховавшись на случай если что-то пойдет не так, он избавился от последних Бус, не оставив копий, фактически даровав Проклятию свободу. Спустя минуту город огласила тревожная сирена, затем и жуткий протяжный волчий вой. Старый маг, закрыв глаза, мог только шепотом умолять артэонов простить его, беспомощно сжавшись в темноте своей башни. Поднявшись в жилую комнату на вершине башни, облачившись в новый белый плащ, наглотавшись вина, оставив свой дневник в центре стола в котором со всеми попрощавшись, в последних строках умолял простить его старого дурака. По его воле ставни окон башни открылись, внутри зажглись все фонари и свечи, зная, что армидейцы увидят это, он звал их к себе в гости. Достав из сундука специально заранее подготовленный меч, сжав его в руках, он сел на пол посреди комнаты. Он решил самостоятельно отречься от магии, вернее своеобразно извергнув волшебную силу из своего тела использовать ее, чтобы спасти безвыходное положение, не для себя, а для окружающих. Маги могли такое, отказываясь от своей силы направляя весь ее поток в определенное русло совершить что-то невообразимое, даровать миру неописуемое невозможное чудо. Некоторые маги от всего устав просто растворяли свою мощь в пространстве, и тогда волна великой благодати проносилась по миру, все живое преображалось, излечивалось от болезней и прочих проблем. Или же направляя поток своей силы, могли изменить что-то в этом мире, спасти всех от чего-то. Например, почитаемый Фросреем маг Протерей излив свою силу из себя ее белым потоком, ударившим в небеса, зажег угасающее солнце этого мира. В темные же времена для создания оружия способного всех спасти могли направить свою силу в некий предмет, породив невероятный по мощи артефакт. Магическая сила - величайшая ценность, что когда-либо присутствовала в руках человека, отказаться от нее оставшись простым смертным, было невероятно тяжело, Фросрей же сделал это не задумываясь.
Решив не искать оригинальных путей, он решил создать очередной Меч Света чье лезвие могли убить любую тварь Тьмы вне зависимости от сложности ее природы. Загнанный в угол решил, что оставлять Проклятие Таргнера под управлением артэонов неразумно, бог знает как эти умники, желающие повелевать миром, могут им распорядиться. Оставляя оружие способное сразить монстра, он уповал на то, что найдутся в этом мире воины способные его использовать по назначению. Для этого проклятие и отпустил, не оставив артэонам шансов, обязывая их убить эту тварь. Оставляя свое наследие, к делу он подошел серьезно. На военных складах отыскал красивый инкрустированный бриллиантами на рукояти меч с серебряным сияющим лезвием, годный для того чтобы стать очередным магическим артефактом. Он сжимал меч в руках, закрыв глаза, полностью сосредоточившись. Спустя минуты его сила, потоком белого света выходя из тела, стала перетекать в меч, пронизывая его собой, заставляя его сталь ярко сиять. Спустя минуты в полумраке обычный дряблый старик Фросрей сидел, сжимая в руках сияющий ярким белым светом меч. Вопреки обрушившемуся бессилию свой бесценный подаренный смертным артефакт из трясущихся рук он не выпускал. Забившись в угол, натурально дрожа от холода, больше не являясь магом, сходя с ума от боли омертвленного желудка, понимая, что скоро умрет, сжимая меч в руке, он ждал. И вот внутри башни послышался грохот, выбив дверь его комнаты в нее ворвалась кучка злобных морпехов, которые увидев его едва живого, опешили, замерев на месте...
Наутро после роковой для Армидеи ночи, Фиалка, проснувшись, тихонечко приоткрыла глаза. В комнате было темно, хотя если учесть что она проснулась сама, то значит, на часах должно быть не меньше десяти утра. Рурхан тихо сопел рядом, как обычно ничего не помня и не осознавая, для его тела эта ночь выдалась особенно тяжелой. Селина задумалась, вспоминая странный "сон" который видела этой ночью. С улыбкой вспомнила незнакомца в черной маске, луну, полеты над городом. Такие яркие красочные сны не должны теряться в памяти. Решив все ночью пережитое запечатлеть в своем дневнике, помня странные слова незнакомца, собравшись вылезти из-под одеяла, она почувствовала, что оно чем-то зажато, на нем кто-то сидит. Не успела она испугаться, как мама Летиция тихонько погладила ее по голове. Тихо шепотом мама объяснила, что ночью произошло что-то нехорошее, из-за чего окна их дома как и всех других задвинуты стальными заслонами, но бояться было нечего, чтобы не случилось они в безопасности. Вторая мама Селины готовила завтрак на кухне, пес Шатун находился там с ней, охранял ее, пока она оставалась одна где-то в темной квартире. Тем временем кошки мяукая, лезли ласкаться к проснувшейся Фиалке. Медленно проснулся Рурхан, включив лампу, они все дружно еще повалялись в кровати какое-то время, а потом двинулись на кухню.
Как и положено, в случае сигнала тревоги облачившись в специальные комбинезоны для погружения в акрополь, позавтракав при свечах, полив все растения в наполненной цветочными ароматами квартире, все семейство, включая зверей в ожидании расселось в гостиной освещенной светом ламп. Где-то во втором часу дверь их квартиры, по воле системы управления городом "Арми" наглухо закупоренная стальным заслоном, автоматически отварилась с шипящим звуком, в гостиную вошли несколько солдат. Следом за солдатами в гостиную вошел генерал Наваро - начальник охранно-пограничной службы, отвечающей за безопасность внутри города.
- Мэм, в пределах города этой ночью произошло чрезвычайное происшествие. В соответствии с имеющимися протоколами в целях обеспечения безопасности все гражданские лица временно эвакуируются в акрополь. Город закрывается для любого посещения извне. Все это временная мера, как только опасность будет устранена, вы сможете вернуться к своей обыденной жизни, - окруженный солдатами генерал доложил маме Летиции.
