– Привет, Хейли, – металлическим голосом поздоровалась Форбс и начала вытирать жидкость, которая растеклась по паркету.

– Знаешь, я устраиваю благотворительный вечер и хочу, чтобы ты пришла на него, – в голосе Маршалл, кроме фальшивой радости, слышатся нотки злорадства.

– Сейчас не самое подходящее время, – пытается отказаться Кэролайн.

– А сейчас и не надо! – весело восклицает девушка. – Жду тебя завтра в семь часов вечера в отеле «Сipriani Wall Street», и это не обсуждается! – С этими словами Хейли вешает трубку.

Она еще тогда подозревала, что случится что-то плохое, непоправимое. Ей хотелось проигнорировать приглашение Хейли, но, проведя бессонную ночь, она осознала, что если судьба пытается играть с ней злую шутку, то надо принять этот вызов.

На следующее утро, взвесив все «за» и «против», она уехала за вечерним платьем, за новыми туфлями. Она сохраняла непринужденное выражение лица, но внутри нее шла борьба; с каждой новой минутой она всё сильнее сомневалась в правильности своих действий, но ближе к вечеру ощутила, что вот-вот предстоит встреча с судьбой и ее нельзя пропустить.

Когда такси подъехало к месту, где все решится, она даже и представить не могла, какой подарок приготовила для нее судьба.

– Ты пришла! – радуется Хейли, со спины подойдя к Кэролайн. – Рада тебя видеть.

Блондинка поворачивается к бывшей однокласснице лицом и приветливо улыбается. Фальшь порождает фальшь, разве не так?

– Я не могла не прийти.

Мимо девушек проходит официант, неся на подносе бокалы с шампанским. Кэролайн останавливает его и берет два бокала. Один она отдает Хейли, а из другого отпивает. Девушка рассматривает зал, в котором находится.

Стены окрашены в бежевый цвет, мраморные полы отражают свет золотых люстр извилистой формы, поражающих своим величием, а декор, расставленный по всему залу, дополняет его стиль.

Взгляд Кэролайн, как и многие другие, падает на сцену, когда из динамиков слышится мужской голос:

– Здравствуйте, я Никлаус Майклсон, – говорит мужчина, осматривая каждого присутствующего. – Сегодня мы собрались… – он замолкает, замечая ту, которую потерял на долгих пять лет.

Она стояла среди толпы, и ее лазурные глаза смотрели на мужчину, который стоял на сцене. Вот он, подарок от судьбы. Она увидела того, кто разбил ее сердце. Она должна была его ненавидеть, но не чувствовала к нему ненависти.

Ей вспомнился первый день их знакомства, когда они так же стояли и смотрели друг другу в глаза.

Она не верила, что это не ее очередной сон. Ей казалось, что пройдет еще секунда и она очнется в своей постели. Но он все стоял и никуда не исчезал. Он выдохнул ее имя в микрофон так, что оно разнеслось по всему залу.

Ее имя, как и тогда, прекрасно звучало из его уст, словно он пробует новый сорт вина, глотки которого мелки, чтобы почувствовать всю терпкость нового напитка.

Тогда она испугалась. Испугалась того, с какой нежностью он произносил ее имя. Осколки сердца пошатнулись, и она поняла, что чувства не утрачены. Но было слишком поздно.

Быстрыми шагами она убегала из зала, не признавая того, что убегала от самой себя, но он нагнал, остановил. Заглянул в ее глаза и попросил объясниться. С такой нежностью на нее смотрел только он. Слезы наворачивались от счастья и осознания того, что он сейчас рядом и продолжает любить.

Он не дал ей уйти, так и не объяснившись. Рассказал ей о злой шутке Тайлера. Доказал, что сохранил ее тайну, как и свою любовь.

Они развеяли свои сомнения, которые вертелись у них в голове целых пять лет. Они преодолели все свои препятствия на пути к мечте. Говорят, если людям суждено быть вместе, то их ничто не сможет разлучить, но в каждой истории свои опечатки, и так ли будет в этой? Она боялась узнать ответ.

Новая тайна связала их крепкими нитями. «Вот оно – счастье» – думала она, но, когда он вставал с постели, одевался и говорил, что уже пора, целовал ее в лоб и уходил, ей становилось больно от того, что их счастье неполноценно, но еще больнее ей стало, когда судьба решила вновь все испортить.

– Кэролайн, – ядовито шипит Маршалл и садится на стул, на котором недавно сидела Кэтрин. – Ты та, кого я больше всего хочу видеть.

– Привет, – рассеянно говорит Форбс. – Может, кофе? – добавляет она после нескольких секунд напряженного молчания. Нутро подсказывает ей, что Хейли узнала об их тайных свиданиях. Холодок пробегает по ее телу, создавая дорожку бугорков, а в душе так и кроется последняя надежда. «Хоть бы ты не за этим пришла», – повторяет, как молитву, девушка.

– Я пришла не кофе пить, – цедит Маршалл и достает из своей сумки конверт. Небрежно бросив на стол, показывая этим свою ненависть к Кэролайн, она добавляет:

– Загляни, я думаю, тебе это очень понравится.

Кэролайн берет конверт. Все внутренности делают синхронное сальто; комок подступает к горлу. Она точно знает, что в этом конверте, и не хочет его открывать. После минутных колебаний она протягивает конверт обратно.

– Лучше открой его.

Форбс тяжело вздыхает. Перенапряженные мышцы начинают сильно болеть.

«Что ж, судьба, ты опять рушишь мою жизнь».

В конверте лежало пять фотографий, на которых изображена она, целующаяся с Клаусом.

– Мне тоже больно, – спокойно говорит Маршалл. Девушка угрожающе на нее смотрит. В глазах цвета коры дерева пляшут огоньки злобы и обиды. – Ты его не получишь. Я боролась за него и теперь, когда у нас скоро свадьба, я не уступлю тебе.

Она встает и подходит к двери. Положив руку на дверную ручку, она замирает и поворачивается к Кэролайн:

– Тебе больше не жить, если ты испортишь мне жизнь. Лучше исчезни из жизни Клауса. Скоро он женится на мне и забудет о тебе. Он бросит тебя. Сделай это сейчас, ведь пострадаешь только ты. – С этими словами она исчезла.

Кэролайн продолжает сидеть за столом, смотря на фотографии. До крови закусывает губы, лишь бы предательские слезы не пролились. Она берет фотографии и рвет их на части. Заперев дверь, сбрасывает все со стола. Важные документы, компьютер и прочие вещи – все это падает на пол и разбивается вдребезги. Она кричит, отчаянно пытаясь заглушить пожирающую боль.

Девушка в бессилии падает на пол, плача, стучит кулаками по полу и не понимает, почему эта чертова судьба играется с ней, сводит все к одной-единственной цифре «пять».

Когда она успокоилась, то послушалась Хейли. Это надо прекратить. Он без пяти минут женатый мужчина, который забудет о ней, как только супружеская жизнь откроет перед ним свои двери, вот только вместе с ним будет стоять не она, а Хейли.

Она позвонила Клаусу и сказала, что им нужно встретиться, сказала, что заедет к нему, чтобы кое-что рассказать.

Машина ехала, набирая обороты. Она не смотрела на спидометр, жала на газ, выжимая из машины все. Хотела порвать с ним связь. «Это правильно», – твердила она. Слезы белым волокном заслонили ее глаза. Душа рвалась на кусочки.

Сама виновата.

Это влюбленность, которая просто еще не погасла.

Надо погасить.

Уехать.

Забыть.

Глаза щипало; горячие слезы лились, обжигая ее щеки. Она содрогалась всем телом, думая, когда же всему этому придет конец. Когда она допишет их обреченный роман, поставит в нем точку?

Сто километров в час – я забуду о тебе.

Сто десять – разорву с тобой связь.

Сто двадцать – это влюбленность.

Сто пятьдесят – все неправильно.

Сто семьдесят – надо успеть, сказать, пока еще могу.

Стрелка спидометра ползла до ста восьмидесяти километров в час – не успела. Не достигнув ста семидесяти девяти, она замирает. Машина сталкивается со встречной фурой и отлетает, поднимается, вращаясь в воздухе. С каждым новым кругом, она вспоминала все самые светлые моменты ее жизни: моменты с ним. Только он смог ей подарить столько счастья и боли.

Она смотрела перед собой, крепко сжимая руль, и понимала, что сейчас считает последние секунды жизни. Видит его образ, и слезы наворачиваются на ее лицо с новой силой. Перед тем как автомобиль соприкасается с землей и вспыхивает, мысль пробегает в ее голове: «Судьбе надоело со мной играть».