Он молчит, занятый своим делом. И тут, я вспоминаю о Кэролайн, которая так же молчала со мной на балу. Останавливаю себя. Я что, стал проводить параллель между Клаусом и Кэролайн? В конец рехнулся.

— За тобой должок, — напоминаю ему. Он должен согласиться, иначе не узнает, что мать нас связала, когда Аларик меня заколет кинжалом. Проклятье! Вот я и вспомнил ещё одну важную деталь.

Когда Аларик воткнёт мне кинжал в сердце, у Ника возникнут подозрения, что нас связали. Елена сможет сбежать от Бекки в укромное местечко в пещере, куда вампирам вход воспрещён, и узнает о том, что белый дуб возродился. А если меня не заколют, то Сальваторе и Гилберт не узнают о белом дубе и не убьют Фина. Значит всё, что мне надо сделать — не попасться под руку Аларику.

— Хорошо. Почему нет? — возвращает меня обратно на землю голос Ника. — Я вчера слишком мало выпил.

Брат встаёт, откладывает листок с карандашом в сторону и уходит. Я поднимаюсь с кресла и спешу вслед за братом, на миг обернувшись и подмигнув Бекке.

— Да, уходите, — ядовито говорит нам Ребекка, — в этом доме слишком много мужчин!

— Как и у тебя, Бекка! — шучу я, за что разгневанная сестра бросается в меня туфлей, которая всё это время была у неё в руке.

— Удачно повеселиться! — проклинает напоследок она.

Мы молча садимся в машину. Не говоря друг другу и слова, едем в бар. У меня уже создается впечатление, что он сопровождает меня, как маленького ребёнка. В предыдущий раз разговаривал со мной, а в этот даже косо, и то не посмотрит. Ну, в предыдущий раз, я и не крал его девушку, но я же всё исправил, неужели всё не вернулось на свои места?

Доехав до Мистик Гриль, мы направились к барной стойке. Заняли два свободных места и заказали выпить. Рано или поздно, нам надо будет поговорить. И уже давно плевать, кто начнёт этот разговор. Я не гордый.

— Как тебе вчерашний бал? — спрашиваю, намереваясь прояснить, какого в данный момент отношение Ника ко мне.

— Даже не надейся, Кол, — опасно спокойно отвечает мне брат, — я, может, тебя и простил, но это ещё не значит, что не надеру тебе зад.

— Ей! По-моему, ты немного перегибаешь палку!

— С чего бы? Это ты решил увести у меня Кэролайн. Если бы не наша мать, я бы снова уложил тебя в гроб, — угрожающе говорит мне Ник, сверкая глазами, наполненными изуверством.

Пытается меня напугать. У меня уже иммунитет выработался на его угрозы, я их даже всерьёз не принимаю.

— Если бы не наша мать, ты бы остался истлевать в Мистик-Фоллс, а мы бы уехали, — смеюсь я, в этот момент так уверенный, что замечательно пошутил.

— Мне кажется, или ты сам нарываешься?

Ник сжимает руки в кулаки, хрустя костяшками пальцев. Лихорадочно сглатываю, прекращая потешаться, и пытаюсь выйти из положения. Всё-таки с ним тяжело найти общий язык, в отличие от Кэролайн. Проклятье, я опять их соотнёс.

— Я лишь рассказываю тебе об альтернативе нашей жизни, — я беру рюмку, чтобы опустошить её, но мешкаю, так как хочу договорить, однако делать во время разговора небольшие глотки вполне нормально. — А так, ты только представь! Не было бы матери, мы бы уехали, Ребекка бы убила Елену, чтобы ты не смог создавать сумасшедшею армию гибридов. Эстер бы нас не связала, чтобы убить сегодня при полной луне…

— Не связала бы? Ты хочешь сказать, что наша мать нас связала и хочет убить? — прерывает меня Ник.

Смысл произнесённых мною слов доходит только после того, когда я слышу стальной вопрос брата. Чувствую, что виски попадают не в то горло. Отворачиваюсь от Клауса, громко кашляя для него, а сам ругаю себя за излишнюю болтливость.

Проклятье, я только что заикнулся про будущее!

========== Часть 8 ==========

Комментарий к Часть 8

Вот и вторая часть)

Не забывайте оставлять отзывы, они очень мотивируют)

Отдельная благодарность читателям, оставляющим отзывы)

Приятного прочтения!)

— Кол?! — Клаус прикрывает глаза и, кажется, считает до десяти.

Он ретиво сдерживает всю ту злость, которую хочет обрушить. Видимо понимает, что сначала надо с человеком попытаться поговорить по-хорошему.

— Ты о чём? — поворачиваюсь к нему с безобидным выражением лица. Боюсь его сдержанности; хоть он и напряжён, его пылким темпераментом пахнет за километр.

— Кол, не строй из себя придурка! Ты сказал, что мать нас связала! — цедит Ник. Похоже, в нём забушевала буря, а значит, на меня обрушится гроза, которая обязательно подпалит мой острый язык.

Я отвожу от него взгляд и осматриваю весь бар. Собираюсь с мыслями, а сам едва ощущаю нервное подёргивание конечностей. Замечаю, что посетители поглядывают на нас, и среди этой толпы подмечаю Аларика с его подружкой.

— Я так сказал? Ну я… Люблю фантазировать, — сообщаю ему, не показывая истинные переживания. Стараюсь предать голосу бесстрашия, говорю, пытаясь поверить своим словам. Моего брата, может, и сложно убедить, но твёрдость в голосе и открытый взгляд иногда могут творить чудеса.

— Повторяю ещё раз: что ты знаешь об Эстер?

— Ладно, — сдаюсь и прикрываю глаза, поднимая руки в знак бескорыстных намерений. — Я всё тебе расскажу, только пообещай, что не убьёшь меня.

— Я выпущу тебе кишки, в лучшем случае. Ближе к делу, — обрубает мою речь Ник, и, для сдерживания порыва ярости, выпивает виски. Он делает знак бармену, чтобы тот повторил заказ, и вопрошающе смотрит на меня.

— Думаю, мне не стоит спрашивать, что будет в худшем?

— Не испытывай судьбу, ведь она тебя и так не любит, Кол, — прочищает горло Ник.

Делаю глубокий вздох, будто сейчас иду на смерть, хотя, в принципе, оно так и есть. Могу без особых усилий лишиться одного из своих органов. Ник не пускает слова на ветер.

Бешеный стук собственного сердца давит на уши, и, мне кажется, что кроме этого пульса уже ничего не слышу. Это называется страхом.

— Вчера на балу, я случайно узнал, что Эстер хочет нас связать, — неуверенно начинаю, косо наблюдая за его поведением, до конца неуверенный, что брат не причинит мне вреда. Он всегда был слишком импульсивным. — Для этого, ей нужна была Елена со своей кровью двойника. Когда мы выпили шампанское, после тоста матери, то магия активировалась и связала нас. А сегодня вечером она планирует наше убийство, задействовав Фина. Умрёт он — умрём мы.

Поднимаю глаза на Ника, чтобы понять его настроение. Он кидает на меня испепеляющий взгляд. Хотя бы не пытается убить. Уже хорошо.

— Тогда какого чёрта ты молчал? — резко спрашивает он, от чего я вздрагиваю. — Наша мать опять взялась за старое, а ты даже не рассказал! Ты хоть понимаешь, что теперь, наша жизнь висит на волоске, а вместо того, чтобы искать способ избежать смерти, ты тащишь меня в бар?

— У неё бы всё равно не получилось, а потом, я бы выследил её и убил, Ник, — уверяю его, отдавая свою порцию алкоголя, который принёс бармен.

— Ты идиот!

Брат выпивает свою и мою порции резкими движениями. Стеклянные рюмки покрываются трещинками, что говорит о том, что Ник хочет моей смерти, и, желательно, мучительной.

Вспоминаю, что в шестнадцатом или семнадцатом веке я довёл Ника до белого каления. Помню, как он тогда не выдержал. Не только меня в гроб уложил, но ещё и целую деревеньку, даже уже и не припомнить из-за чего.

— Возможно. Но зато я бы спас ваши шкуры.

— Почему ты уверен, что у Эстер не получилось бы нас убить? Ты с ней в заговоре и убеждаешь меня не обращать внимания? Слишком подозрительно, — щурится Клаус, не доверяя моим словам, будто ищет в них двоякое значение. Он редко доверял людям; превратился в параноика, который уверен, что весь мир настроен против него и можно ожидать подвоха от кого угодно, даже от родной семьи.

— Брось, Ник. Она столько раз пыталась нас убить. И у неё это получилось лишь один раз, когда мы стали вампирами, — пытаюсь ослабить его пыл, ведь тогда все, в радиусе полутора километров, останутся живы.

Ник оставляет на барной стойке крупную купюру и встаёт, кидая мне пару аляповатых по звучанию слов.