Всего тик и он в своём родовом владении, на пути в лабораторию отца Яра. Сейтик, очень редко, используемая Веаном и служителями Пути, избранными помощниками его брата. Пробираясь сквозь огромный дворец по коридорам и приём комнатам залам и гостевым Лит наконец добрался до места назначения. Не большая комната с одним окном от пола до потолка, когда-то в стародавние времена служила их отцу лабораторией. Сверху окно округлялось аркой, как и во всех комнатах верхнего этажа. Комната была не больше шести тиков ширины и восьми длинны с белыми стенами очевидно из чистого Плотия. В ней не было столов или стульев, экранов или других приспособлений для работы. Лит, всегда удивлялся, как их отец так долго мог стоять, до того как Яр раскрыл ему тайну этого помещения. Сейтик это воспоминание придало привкус ностальгии по прошлым временах и прекрасному детству. Несмотря на время предсмертных мук старого мира, когда всё рушилось, их отец смог сделать всё для своих детей, что было возможно. Каждая потеря в их жизни всегда восполнялась всевозможными поощрениями от него. Яр всегда тратил огромное количество времени на семью, всегда был весел и добродушен. Каждый момент ужасного мира, в котором они жили, он делал светлее и прекрасней. Делая при этом всё возможное, для всех кто был рядом с ним. Лит всегда гордился и любил своих родителей, зная их бесконечную любовь ко всему живому, зная их трепетное отношение к самой жизни как факту. Когда жизнь окружает тебя, она становится чем-то обычным обыденным не имеющим особой ценности. Становясь простой, бессмысленной и даже ненужной, на самом деле, будучи самым невероятным чудом всего сущего. Эти ценности каждый оборот, их отец Яр прививал им, делая каждое мгновение их жизни осмысленным и прекрасным, а иногда, даже, чудесным. Немного постояв у входа, Лит пошёл к одной из стен, подойдя практически в плотную, прикоснулся ладонью к заветному месту, на что стена отреагировала невероятными изменениями. Вся её поверхность взволновалась, как жидкость под порывом частиц и молекул, несмотря на вертикальное положение. Начав меняться, создавая что-то непонятное на всей её площади. Несколько мгновений потребовалось комнате, для создания не менее десяти мониторов и ещё большего количества полок, со всевозможными инструментами знакомых и диковинных форм. Подойдя к одному из них, Лит начал пролистывать, похоже, что бесконечный график исчислений. Остаток оборота он провёл за этим занятием, скрупулёзно проверяя каждый не совсем понятный символ или его аббревиатуру. График закончился небольшим списком старых рун, очевидно написанных Веаном, для того, чтобы подшутить над ним, на что Лит улыбнулся. Его ноги подкосились, пытаясь сесть, на что пустота отреагировала практически моментально, превратившись в красивое кресло о трех ножках с высоким корпусом и разделенным подголовником для удобного сидения. Упав в кресло, Лит, удобно растянулся внутри него, смотря на руны, вновь почувствовал приятную нотку былых воспоминаний. Давным-давно когда их мир только начинал рушиться, когда он ещё был мал, отец рассказывал про эти руны. На тот момент Яр тратил всё время на расшифровку и познание их сути, но разрушение той системы вещей потребовали всех ресурсов того мира и он, прекратил их исследование, взявшись за более насущные проблемы. Если б только их отец смог отказать народу и продолжить работу над этим непознанным, их мир, мог выжить и поменяться совсем в другую сторону. Всё же этого не произошло и руны даже сейтик, практически никому не известны, а тем более их сила и природа. Даже он, Лит, не стал вновь заниматься их исследованиями, забросив дело отца, после его смерти, кто-то скажет, исчезновения. Веан напротив, приложил невероятные усилия и потратил больше тысячи облётов, продолжая исследования Яра. Он один из первых Ютеан призвавших иную жизнь, другого мира подчинённого даже сейчас странным законам не подвластным Ютенам. Снова всё пролетело со скорость намного большей, чем скорость крупных частиц, оставив приятное ощущение воспоминаний, о былых приятных и не очень временах, заставив его вернуться к реальности. В расчетах ошибок не было, на удивление Лита. Ещё немного времени он провёл в удобном кресле отца, навевающего тайну и приятное чувства былой полноты жизни, когда все члены семьи, были живы и здравствовали. Немного, разум покоробило воспоминание о смерти мамы, но всё же он вполне успел проститься с ней, как и все члены семьи, вспоминая это больше с грустью и ностальгией, чем с тоской и болью. Мама. Странно, её смерть не заставляла Лита мучать свой разум и сердце, хотя потеря была весомой, её уход не причинял вреда. Сам факт её смирения с тем, что произойдёт, давало какую-то свободу от боли, обычно причинявшей огромный вред рассудку. Что нельзя сказать об отсутствии отца Яра и ТиАлы, его возлюбленной. Их смерть, если хотите – потеря, просто разрывала его на части, делая всю его сущность меньше малой доли материи, заставляя её то уменьшаться, сжимаясь ещё сильнее то становиться больше планет и галактик, оставляя его без сил. Лит сделал усилие, пропустив мысль, так будто этого и не вспоминал и боль, на этот раз, прошла мимо. Затаив дыхание, он прислушивался как само знание об этом, то возрождается в нём, то пропадает снова, как мираж. Стараясь сконцентрироваться на работе или чём-то позитивном и наконец, ему удалось - прогнать новую волну беспомощности и душевной боли. Быстро встав, он направился к двери, в сознании прокручивая действия на следующий оборот, что вот-вот должен был начаться. Выходя и закрывая дверь, он ещё раз оглянулся, знающе улыбаясь пустой белой комнате своего отца. Пробираясь по коридорам и приём комнатам, проходным гостиным и огромным залам, Лит достиг парадного выхода. Распахнув двери в невероятный мир своей реальности.
Братья Силы.
Несколько десятков Ютеан давно мечтавших занять поместье братьев Силы, пробирались через ограду состоящую из небольшой, но плотной рощи кустарника-дерева Тиа. Весть о том, что Веан отсутствует, быстро разнеслась по всей Империи, дав им надежду, на её воплощение. Немногим больше одного тика, ушли на сборы отряда ордера АнтиСилы, для захвата поместья и попытки разрушить его. План был составлен с незапамятных времён, так что на организацию времени не потребовалось. Будто роботы тысячи раз выполнявшие эту работу, каждый сделал всё нужное и взяв, всё необходимое, они телепортировались в уже готовую приём комнату, в одной из высоток, окружавших владения братьев. Молча, пройдя все этажи и спустившись на разных площадках, рассыпались в толпе прохожих, перекрестков и улиц, обходя владения с разных сторон. Так же, будто истуканы, не имеющие нужды в словах и общении, нырнули мышками и дебри ограды замка, стараясь не привлекать внимания прохожих. Семнадцать практически невидимых тропинок заняли извечные мечтатели, желавшие освободить Империю от мнимой тирании братьев Силы. Дерево - кустарник Тиа так сильно сплетается между собой, что пройти сквозь него практически невозможно, из-за этого им пришлось потратить немалую сумму, что-бы подкупить садовников работающих в поместье. Те ежедневно, немного прорезали сплетения, в указанных местах, дав им возможность попасть во двор замка. Всё же, им пришлось приложить немало усилий, для преодоления ограды, что привело к веселому эффекту.
Лит, только что вышёл из проёма главного зала, оглядывая свои владения. Ему предстал невероятный, но давно знакомый вид его главного переднего парка с лавочками, хаотично расставленными то там, то тут под кустами Тиа. Практически-хаотичным рисунком тропинок и дорог из Плотия белого цвета и других материалов от белого до прозрачного. Так что где-то тропинки пропадали, как бы оголяя розово-жёлтую твердь их планеты. Прекрасным прозрачным фонтаном тончайшей работы, изображавшим герб их отца, в котором учёный, был его практически живым напоминанием, являясь его скульптурой. И. Около десятка нежданных гостей в ободранной одежде, где-то даже не ободранной, а просто состоящей из лохмотьев, дав Литу невероятную силу жить, на следующие несколько облётов, без своих друзей. Всё его сознание в начале задрожало, а после разразилось невероятно громким смехом, от вида нападающих. Смех в начале обескуражил членов ордена, остановив их, после самообладание взяло верх и спустя мгновение на Лита бежали, летели около десяти воинов облачённых в чешуйчато-пластиночную броню. Лишь одно мгновение продолжался его смех, но, всё ещё смеясь в своём сознании, Лит дал команду искусственному интеллекту Квантового ядра, прекратить удержание формы брони-экзо скелетов ненавязчивых, уже практически друзей, сейтик врагов и захватчиков его имущества. В то время, когда броня членов ордена, не слушаясь никаких указаний, разбиралась по обратному фактору, Лит напротив, облачался в свою белую броню из комбинированного Плотия практически белого цвета, лишь кое-где немного бликами, розоватую. Мгновение и шлемы скользнули в плечевые пластины. Мгновение и вот уже рука Лита в броне. Мгновение и их плечевые пластины, и маленькие чешуйки с более мелкими пластинами, уже в мощных пластинах груди. Мгновение и они бегут, кувыркаются по траве дорожкам дорогам парка, он одет в белую сияющую броню разными цветами, они же безоружные и во власти его изобретений. Броня нападающих собралась, где-то скомкалась, где-то исчезнув, распылившись на частицы мироздания, повиснув невероятно тяжёлым грузом на неготовых к этому телам, не ускоряя их не придавая им силу, а наоборот, замедляя, расходую энергию их тел. До Лита оставалось совсем немного, когда атака приняло новый оборот, став бегством, от теперь уже, снова смеющегося хозяина поместья. Лит не стал их преследовать, продолжая оставаться в своей броне. И когда злополучные захватчики исчезли в роще Тиа, избавился от своего боевого облачения. Смех над увиденным не давал успокоиться, то усиливаясь то пропадая, вызывая то улыбку то припадок, Лит развернулся, возвращаясь в помещение, стараясь найти опору, после, взяв себя в руки, развернулся и пошёл по ступенькам вниз, к ближайшей лавочке под одним из кустов Тиа. Спустившись по ступеням, расходящимся в разные стороны, заканчивающиеся волной, ступил на площадку из прозрачного Кри. Быстрой походкой направился к месту назначения, всё ещё смеясь но, не выражая чувства и только когда сел на удобную скамью, снова рассмеялся, раскинув руки и оперившись спиной на спинку скамьи.
