- Во что верит он? - Гай мотнул головой в сторону оборванца в медицинском халате.
- Я не знаю.
- Плохо у тебя с ответами.
- Ты злишься...
- Да, блядь! - Гай сжал руль. - Да, я злюсь! Знаешь, во что верил я, перед выездом сюда?! Что вернусь домой к ужину! А не застряну тут на неделю!
Он помолчал, глядя на Аню в зеркало. Но она не собиралась ему отвечать. И поэтому он продолжил.
- Во что теперь мне верить? У моего напарника осколок в боку, во что верить ему? Просветишь, может? Знаешь, что бесит? Что вас убивают, вас уничтожают, как скот, держат в загонах, а вы покорно терпите все это! И говорите о вере!
- Ты был таким же, - сказала Аня.
Гаю вспомнились руки, белые от бетонной пыли. И какой красной на них казалась кровь того старика, которого они забили битами. Он вспомнил, как в ладонях вибрировала отдача, когда бита прилетала старику по голове. И как звенело дерево. Как будто битой лупили по бейсбольному мячу.
- Нет, - ответил он. - Я был другим.
- Надо же, - огрызнулась девчушка. - Знаешь, что мне говорил отчим индеец, перед тем, как стянуть с меня трусы?
Гай вздрогнул. Стиснул зубы посильней. Он не хотел этого знать. Но она говорила. Ее слова забирались ему под кожу и зудели там, как чесоточные клещи.
- Что жизнь - это кольцо. И все, рано или поздно, вернется к началу. И ведь этот ублюдок был прав. Это, блядь, самая правдивая религия этого чокнутого мира. Разве не так? Ты снова в резервации, Гай. Кольцо замкнулось. Поэтому давай верить хоть во что-нибудь, хоть в сраного макаронного монстра. Только не в слова этого ебаного педофила. Давай верить в то, что мы не прибыли туда, откуда начали.
Жизнь - это кольцо, - повторил Гай про себя. - Но если оно замкнулось, значит это конец? - Мне очень жаль, - выдавил он из себя. - Что с тобой такое произошло в детстве. Так не должно быть...
- Херня, - отмахнулась Аня. - Как-то я взяла нож для резки хлеба и воткнула этому мудаку в горло. А потом смотрела, как он подыхает.
Гай посмотрел в зеркало, пытаясь понять - врет она или нет. Но лицо у девушки оставалось серьезным. Лишь легкая улыбка тронула уголки ее губ.
Выходит, - подумалось Гаю, - нихрена я не особенный. Я такой же, как она. Как сотни других. Просто мне повезло выбраться отсюда.
- Ты права, - проговорил он. - Я такой же, как ты. Просто мне повезло.
- Цены, которые мы платим, - сказала Аня. - Порой слишком высоки.
- Ты права. Но я... - он осекся.
- Что?
- Если это так... то почему билет достался мне? Все здесь платят цены не меньше...
- У меня хреново с ответами, - улыбнулась девушка. - Ты сам сказал. Я не знаю. Я не смогу тебе ответить на это. Может быть... это простая лотерея? Хочешь верить в это?
Гай задумался. Кивнул. Так было легче понять. Не вникать в логику, не искать смысл. Просто поверить в хаос. И жить дальше.
- Тогда давай верить в это, - предложила Аня. Она погладила Антона по волосам. - Скажи мне, у него есть семья?
- Нет. Никого.
- То есть его никто не ждет там? За стеной?
- Я не знаю. Его отец заседал в палате Голдтауна. Его сгубила работа - он выкуривал на службе херову тучу сигарет. Мать Антона умерла лет семь назад. Он пил... никакая девчушка с ним не держалась дольше пары месяцев. Поэтому - не думаю, что его кто-то ждет. Решат, что ушел в очередной запой.
Аня кивнула. Задумалась.
- Так ловко, - сказала она, - ты не думал? Отправить в резервацию человека, которого не станут искать...
- Да. Но меня станут, - Гай пожал плечами.
- У тебя есть семья?
- Жена и двое детей.
- Вот как... тебе и, правда, повезло.
Гай кивнул. Странно, но сейчас ему не верилось, что где-то у него есть семья. Что где-то есть дом, полный любви и детского смеха. Все это казалось наваждением, сном.
- После того, как сбили вертолет, Антон сделал похожие выводы, - сказал Гай.
- О чем?
- О заговоре. Предположил, что нас просто поимели. И, честно говоря, смотря на все это дерьмо, мне кажется, что так оно и есть.
- Думаешь, кто-то за стеной заинтересован в происходящем? - задала вопрос Аня.
- Думаю - да. Иначе нас бы давно эвакуировали...
- Вы не должны искать этого старика.
- Глупости. Именно с него все началось. Найдем старика - найдем ответы. Но сначала нужно залатать Антона.
Гай переключил ручку скоростей.
- Мы прибываем, - сказал он, смотря в закат. Туда, где последние искры заходящего солнца, красили небо багрянцем. Облака, похожие на вымокшие от крови, ватные тампоны, тяжело плыли по алому небосводу. Гай вывернул руль и на горизонте замаячили разрушенные здания. Машину тряхнуло, когда они переехали через рельсы.
- Кладбище поездов, - выдохнула Аня.
Гай ничего не ответил. Под колесами снова была дорога, и он прибавил ходу. Мотор взревел, и машина стрелой помчалась к разрушенному депо. Они промчались мимо поваленных ворот, мимо остовов машин, погрязших в песке. Мимо высящихся подъемных кранов, склонившихся над дорогой, будто динозавры. И дальше, туда, где по обе стороны дороги тянулись поезда. Их было много - железнодорожные пути здесь плелись, как паутина. Ржавые составы были совсем близко - можно было рассмотреть буквы на вагонах, там, где они еще не облупились от палящего солнца. Грузовые поезда с вагонами, гружеными тоннами песка, пассажирские - со шторками на окнах и звездами на бортах, почтовые - с гниющими внутри письмами, так и не дошедшими до адресатов. Какими бы они не были - все поезда тут оставались неподвижны и мертвы. Изо дня в день они ржавели и разлагались под палящим солнцем резервации.
- Они как будто спешили куда-то... - прошептала с заднего сидения Аня. Она примкнула к стеклу и от ее дыхания осталась испарина. - Словно бы... успев туда, они бы выжили.
- Всего лишь поезда, - сказал Гай. Он осматривался по сторонам. Вокруг царила пустота и уныние. Желтизна, от которой рябило в глазах. Солнце ушло за горизонт и стало прохладней. И все тени, которые прятались от света, начали выкарабкиваться из своих убежищ. Стали выползать из-под вагонов и заброшенных зданий, пропитывая воздух серостью сумерек.
- Здесь никого нет, - сказал Гай. Револьвер он положил перед собой, у лобовика, и время от времени поглядывал на него.
- Может они боятся? - предположила Аня.
- Это место выглядит мертвым. Здесь не ощущается присутствие человека. Человеку свойственно оставлять следы, поверь копу. Тут никого нет.
- Я не верю. Может быть, все это как раз и создано для отвода глаз.
Гай дернул рычаг скоростей и ударил по тормозам.
- Давай, - сказал он.
- Что? О чем ты? - спросила Аня. Она прижала Антона посильней.
Гай вытащил ключи зажигания и спрятал их в кармане брюк. Открыл дверцу и вышел на улицу. Воздух начал остывать и дышать стало легче. Он открыл заднюю дверцу. Посмотрел на Аню. Она казалась испуганной.
Она боится меня, - подумал Гай. Он глянул в зеркало заднего вида. На его лице была кровь. Он стер ее ладонью. Улыбнулся. Но вышло так, как будто оскалился.
- Выходи, - сказал он.
- Я не понимаю...
- Ты хотела на кладбище поездов? Я тебя довез. Теперь выходи.
- Что? Я не...
- У меня мало времени. Я должен отвезти его к врачу.
Гай не успел опомниться - Аня юркнула на переднее сидение и схватила револьвер. Направила дуло на Гая.
- Нет, - сказала она.
- Ты охуела?!
- Ты не довезешь его, послушай...
- Заткнись, нахер! - рявкнул Гай. - Ты что, совсем охуела?!
- Блядь, Гай! Послушай меня! Они здесь! Эти люди здесь! Мы должны найти их и попросить помощи.
- Ну, ты и сука! Я вытащил тебя из этого бункера, а ты ставишь на меня ствол?! Выметайся из тачки, живо! И ты! - Гай метнул взгляд в паренька на заднем сидении. - Пошел вон! Достал!
Он обошел машину и открыл дверцу. Выволок сжавшегося в комок парнишку за шкварник и бросил в песок.
- Что ты творишь?! - закричала Аня. Она выбралась из машины и встала напротив Гая, широко расставив ноги. Револьвер нацелился Гаю в живот.
