- Мама в новом браке третий год, и я от всего сердца благодарен ее избраннику, что он принял ее такую, да и в воспитании Егора он играет не последнюю роль, они с ним нашли общий язык, – Влад, улыбнувшись, потушил бычок и отправил его в круглую урну. – Вот в принципе и всё.

- Знаешь, – выплывая из омута мыслей, медленно начал я, всё еще переваривая услышанное, – теперь мне действительно кажется, что мы с тобой похожи. В моей семье ситуация почти аналогичная, – не знаю почему я решил открыться Владу, ведь меня об этом никто не спрашивал, но потребность рассказать ему немного о себе появилась ниоткуда, и я пошёл у нее на поводу. – Нас со Светой тоже воспитывает отчим, вот только в нашу жизнь он вошел, когда ей было четыре, а мне пять, для нас он стал дороже родного отца. Возможно, не будь его в определенные моменты моей жизни, хрен его знает, что бы из меня выросло.

Довольный смешок Влада заставил прерваться. Сердце пропустило удар: неужели он воспринял мои слова на свой счет? Я ведь совсем не это имел в виду.

- Тогда бы твое имя не красовалась в строчках написанного рассказа. Только представь, – он загадочно ухмыльнулся. – Возможно, одним из комментаторов сейчас мог бы быть ты. Не так весело, правда? В гуще событий явно быть приятнее.

Я на секунду задумался, тщательно анализируя сказанное Владом. В своем роде он был прав, просто в точку попал.

- Возможно, да, а возможно и нет, нет однозначного ответа, а то иначе получится, – я запнулся, зависая в собственных размышлениях.

- Иначе, что?

- Придется согласиться с тем фактом, что все происходящее сейчас меня устраивает, даже нравится. Не думаю, что это так.

- Вот оно, значит, что, – протянул парень. Засовывая руки в карманы джинсов. Больше он не проронил ни слова по этому поводу.

- Десять вечера, вали домой уже, – решил я напомнить телу, что все это время сосредоточенно рылось в телефоне, позабыв напрочь о белом свете и о моем существовании. Не люблю, когда так делают.

- Прогоняешь? – угольная бровь ползет вверх, губы дергаются в улыбке, а телефон уже забыт своим хозяином. – Да, кстати, а когда у тебя игра?

«С чего это вдруг такой интерес?»

- Через пару недель, сейчас тренировки становятся все более изнурительными, – почесывая затылок, ответил я, продолжая наблюдать за реакцией и эмоциями парня.

- Я обязательно приду поболеть.

«Улыбается. Мне? Такой странный, будто не замечает, как я напряжен!»

- Зачем? Кажется, это не входит в наш план! – отвечаю уверенно, не дрогнув ни одним мускулом.

- Плевать! Я хочу, «к чёрту кодекс», – смеётся и встает со скамьи, машинально отряхивая чистую ткань джинс.

- Мне пора, – собираюсь развернуться, но короткое «стоять», заставляет оцепенеть.

Влад оказывается рядом, лицо парня стремительно приближается, зеленые глаза в паре сантиметров от моих, довольно щурится, а губы ловят его дыхание. «Боже, ну почему он не девушка, все было бы гораздо проще», – мысленно взываю я. Его рука обхватывает мою шею, насильно притягивая мое лицо ближе, сокращая оставшееся расстояние. Завершает всю череду сумбурных действий поцелуем, едва касаясь моих губ своими. Такой целомудренный, что от неожиданности вздрагиваю, распахивая глаза шире.

- Спасибо, – шепчет одними губами, а я не могу понять, за что получаю благодарность, за какой подвиг. – Пожалуйста, если ты вдруг решишь заняться перестановкой мыслей, расставляя их по полочкам, ту, что с пометкой «Ночь, проведенная с Черновым в пьяном угаре» сразу запрячь в дальний угол. Не занимайся самокопанием, не поможет. Всё равно, что у меня на уме, не угадаешь! – блеск в его глазах превращается в искры, кажется, я вот-вот обожгусь об одну из них. «Только не смей завершать свою речь на этом, оставляя меня в еще большем замешательстве, чем до этого», – и словно услышав мои мысли, продолжает. – Потому что я и сам не знаю, почему сегодняшняя ночь не вызывает во мне внутренних противоречий. Так что… До завтра, конфетка, – специально дразнит меня напоследок перед тем, как развернуться и уйти.

- Не называй меня так, – выкрикиваю через плечо, фыркая уже под нос. – Засмеют же, если кто услышит, я – труп. Поминай как звали. Не удивлюсь, если на надгробии подпишут данный псевдоним.

Открыв дверь квартиры, я пробрался в свою комнату, чтобы не слышать ненужных вопросов со стороны сестры. Как только дверь за моей спиной закрылась, я облегченно выдохнул. Кинув вещи в самый дальний угол, я обессилено упал на прохладную кровать, создающую отличный контраст с моим телом.

«Вот и как, позвольте спросить, я сейчас должен спать? И что это вообще сейчас было?»

====== Глава 25. Спаситель ======

POV Влад

Разговор, затронувший мою личную жизнь, никаких новых красок в скучную реальность не принес. Наверное, где-то глубоко внутри я чувствовал, что Макс задал не все интересующие его вопросы, а значит, не до конца утолил свое любопытство. Правда сейчас, не скрою, ответить на большую часть из них я не был готов. Я вообще с трудом мог ответить самому себе, с чего я вдруг стал откровенничать с Морозовым, почему позволил узнать о себе слишком много. Семья? Нет, не её я имел в виду (частично, для моих близких друзей положение этих дел не томилось под знаком секретности, я знал их семейные тайны, они были осведомлены в некоторых вопросах, касающихся меня). Больше всего беспокоило не это. Даже Теме прежде не доводилось бывать в моем доме, а пару раз застукал меня на машине, я едва отбрехался, что одолжил ее у отчима, не спросив у последнего разрешения на то. Поверил. Больше по этому поводу не дергал и под сомнение мою, и без того скверную репутацию, не ставил, добавляя для густоты еще черных красок. Так почему же Максиму в первый же день знакомства было показано все? Я так уверен, что при удобном случае он никому не проболтается – бред. Если уж на то пошло, я вообще не говорил ему скрывать сей факт наличия у меня квартиры, машины, самостоятельной жизни. Даже намеков с моей стороны не было. Но Макс и не спешит делиться этим с окружающими. Наверное, на его счет я всё же не прогадал. Если вообще изначально строил какие-нибудь догадки. Возможно, просто поступил опрометчиво и не попал впросак. Просто как-то странно всё это… Начиная с наших совместных (почти) ежедневных встреч и тусовок, заканчивая этими странными взглядами, которыми мы так часто друг с другом перекидываемся. Видно, что оба втянулись в мнимую игру, лживую конспирацию, черт знает зачем придуманную. План был изначально лажевый, и это факт. Но кто бы нам позволил просто сидеть сложа руки? Ебанная гордыня. Весь корень зла в скрученной, как канат, годовой репутации, весь корень зла в слухах, опутывающих и его, и меня, как лианы.

Еще две недели пронеслись, я и не заметил. Время, словно оседлав самых быстрых лошадей, уносило всю бытовую суету и круговерть дальше и дальше. Кажется, не я один, все окружающие едва успевали следить за его течением. Суета в школе: подготовка к выпускным экзаменам, шумиха вокруг грядущего футбольного матча, бытовые махинации и перестановки в учебном плане. Сейчас каждый ученик старших классов на собственной шкуре ощущал всю тяжесть падающей на него ответственности. Конечно, почти каждому едва было до этого дело: понимать – понимали, а вот никаких действий по улучшению своего светлого будущего никто не предпринимал, прекрасно зная, у кого в руках кольцо всевластия. Родители за каждого все давно решили. А если кто-то и думал иначе, то только потому, что так позволили оные.

Класс вновь заполнил своей массой весь кабинет. Разделившись по парочкам–троечкам каждый нашел себе дело, как всегда перемалывая избитые темы.

- А ты чего такой веселый сегодня? – задал вопрос Тёма, появившийся на горизонте и не вовремя спаливший мое счастливое лицо.

Кажется, в потоке своих мыслей я дошел до самой «сладкой», пропуская ее через призму еще свежих воспоминаний: та самая, я бы сказал, неожиданная, но такая обескураживающая ночь на заднем сидении моей машины… Природный блеск в глазах, кажется, стал ярче, превращаясь в горящие огни. Как такое не заметить вкупе с довольной ухмылкой?