(голос Дроздова за кадром)

А теперь, дорогие телезрители, мы снова сможем вернуться за наблюдениями за этими без сомнения, интересными и уникальными созданиями.

====== Часть 2. Человек. Глава 2 ======

*** В темноте Рис открыл глаза. Некоторое время, не мигая, пялился в потолок. Потом сел, свесив ноги с дивана и отключив боевой режим. Отбросил одеяло. «Местное время 2.14 ночи, 19 марта 2184 года» «Уровень опасности – минимальный» Встав, гибрид бесшумно побродил по комнате. Зайдя на кухню, напился сока из холодильника. Снова вернулся к себе на диван. Сел. Тот заскрипел. Склонив голову к плечу, Рис потрогал пружины под обивкой, прислушиваясь к протестующему скрежету. Диван ему нравился. Это было место гибрида, ночью безраздельно принадлежащее лишь ему. Днем Заф мог сесть на диван. Это делали даже его немногочисленные гости. Соня, или Егорович. Или Маничка. Визит Манички со своим боевым Unit’ом принес некоторые разрушения. Толстый человек так плюхнулся на диван, что пружины немного погнулись, и теперь тихо скрипели в некоторых местах. А еще Маничка сильно намусорил, и гибрид весь следующий день доставал из всех щелей по квартире шелуху от семечек и какие-то металлические проводки. А потом еще Рис на полу под диваном нашел несколько кусочков пластика. Они напоминали изломанную микросхему – вероятно, человек держал ее в заднем кармане штанов и когда садился, то раздавил ее своим весом. Егорович же, приходя «в гости», предпочитал сидеть на кухне и пить с хозяином чай. Хотя в 87% встречи проходили не на территории хозяина. Соня Адлер была самым частым гостем, садящимся на диван Итанима. Но под ее весом пружины вовсе не деформировались. А еще она приносила разные шоколадки и конфеты, и гибриду тоже что-то перепадало. Поэтому он не был против ее визитов. Рис снова провел ладонью по дивану. Соня сказала несколько недель назад, что боевые куклы в домашних условиях абсолютно бесполезны. Хорошо, что Заф с ней не согласился. Итаниму было комфортно тут, в этой квартире, с таким хозяином. Ему нравилось функционировать. Сам Заф не считал его бесполезным. Рис частично убирал со стола, складывал одежду, открывал двери, когда хозяин возвращался домой с сумками... Ну и пусть, что не было случая ни разу продемонстрировать работу второй системы. Когда потеплело и дневная температура на улице поднялась до нуля, хозяин снова принялся брать его с собой на тренировки. Только перед выходом из квартиры Итаним должен был надеть куртку поверх комбеза и обмотать шарфом шею. А во время спаррингов у гибрида был четкий приказ – нападать, в то время как Заф должен был отбиваться. Куда более логично было бы приказать Итаниму защищаться, а самому отрабатывать удары. Но лае никогда так не делал. И в магазин Заф брал с собой гибрида. Но тут помощь Риса была незначительной – самый легкий пакет донести, или тележку покатать между стеллажами. Второе занятие Итаниму нравилось. На длинных участках вдоль полок можно было сначала немного отстать, а потом на несколько секунд разогнаться и оторвав ноги от земли, проехать пару метров. Сначала это действие Рис увидел в одном из фильмов, а потом краем глаза заметил, что так делают не достигшие репродуктивного возраста люди в супермаркетах. Несколько дней гибрид размышлял – рассчитывал траекторию, ускорение, длину тормозного пути, а потом не удержался – и прокатился. До этого момента походы в магазины были, конечно, интересными, но и только. Расходуется немного больше энергии, чем при мытье посуды, и все. А еще всякие яркие коробки, упаковки и ящики можно поразглядывать. Конечно, все эти вещи можно было увидеть в сети или в фильмах, но зато в магазине можно было коробку повертеть. Потрогать. Взвесить. Наклонившись, Рис вытащил из-под дивана пластиковую головоломку в форме додекаэдра с двенадцатью гранями. Сначала гибрид увидел гиганминкс в рекламе каких-то развлекательных предметов из набора «15 по цене 14, доставка – 10 процентов от стоимости заказа». Потом, поискав в сети, Итаним нашел его в сети в онлайн-магазине. А через пару дней, зайдя в один из прежде неизученных разделов в супермаркете – нашел в яркой упаковке на полке, между миниатюрными пластиковыми флайерами на солнечных батареях и «набором юного генетика». Попытка сформулировать фразу с объяснением о необходимости перемещения данного предмета с магазинной полки сначала в тележку, а потом в квартиру провалилась с треском. Рис смотрел на гиганминкс, и не мог придумать ни одного варианта. Программа самообучения снова пасовала. А потом подошел Заф, посмотрел сначала на Итанима, потом на полку с товарами... И положил гиганминкс в тележку. – Можно говорить «я хочу вот это» или «давай возьмем вот то-то». Или даже «мне нравится такая игрушка», – негромко пояснил он гибриду, когда мимо прошла женщина с полной тележкой подгузников. Рис весь вечер провозился с гиганминксом, проворачивая разноцветные грани. Правда, чтобы запутать игрушку, приходилось отдавать ее Зафу. Но так было снова и снова интересно приводить додекаэдр в начальное состояние. Но сейчас гибрид лишь подержал на ладони игрушку, после чего снова спрятал ее обратно под диван. Итаним уже выучил, что живым существам снятся сны. Но одно дело – знать это про людей и ксеносов и видеть в фильмах, и совсем другое – испытывать функцию «сон» самому. В действительности Рис даже не был уверен, видит ли он именно сны, или это какой-то очередной сбой в процессоре. Записать увиденное не получалось, как-то выяснить, откуда к нему приходит данная информация – тоже. Поэтому, когда Заф сказал, что это скорее всего сон, гибрид послушно кивнул, сохраняя этот ответ. Хорошо. Сон. Если хозяин так говорит, значит, это правда. Вот только сегодняшний сон был другим. Странным. Неприятным. Нечетким. Посидев еще несколько минут, Рис поднялся, беззвучно направившись в спальню. Постоял на пороге, всматриваясь в темноту и не подключая тепловое зрение. Заф спал, накрывшись одеялом с головой. Сердцебиение, температура и размеренное, медленное дыхание сообщали о том, что все с хозяином в порядке. Гибрид простоял неподвижно еще одиннадцать минут, пытаясь принять решение. Наконец, сделал шаг вперед, заходя в комнату. Приблизившись, Рис уселся на пол, оперевшись спиной и затылком о бок кровати. Подтянул колени к груди, обнял руками. Этот жест он увидел в одном фильме с терминала. Жест Итаниму понравился, и он старательно его сохранил в памяти. Заф заворочался на кровати, перевернулся на другой бок. Натянул одеяло повыше. «Опасность отсутствует» – после длительного сканирования помещения доложила система. Рис мотнул головой, убирая упавшую на глаза отросшую челку. Посидев неподвижно около часа, гибрид вернулся к себе на диван. Неприятного сна сегодня больше не было. *** – Данному утверждению можно верить? Это не повреждение процессора? Вы уверены, что мне действительно снился сон? Печенье, на которое Заф намазывал вторым слоем мед (поверх масла), хрупнуло, разваливаясь на две неровные половинки. – А что именно ты видел? – на всякий случай уточнил хирург. Гибрид подтянул к себе не испорченное падением на стол печенье, попробовал. – К сожалению, я не в состоянии воспроизвести увиденное, так как все происходило без участия процессора, – доложил Рис. – Но я видел... Человеческую особь мужского пола с ортопедической тростью в руке. Человек стоял и ругался. – На тебя? – предположил Заф, снова взявшись за размазывание по печенью масла. – На меня. Еще кулаком бил. И тростью. Вот сюда, – гибрид поднял руку, коснувшись пальцами левого виска. – Приказал отключить ускоренную систему регенерации. А потом я открыл глаза, и понял, что нахожусь тут, а не там. Хирург пододвинул к Рису еще одно политое медом печенье. – Это плохой сон, – подумав, произнес Заф. – Всем иногда снятся плохие сны. – Вам тоже? – И мне тоже, – кивнул лае. – А что вам снится? – мгновенно спросил Итаним, тряхнув челкой. Волосы у него отрастали, и уже падали на глаза, мешая обзору. Чем дальше, тем чаще Рис задавал вопросы. Порой они были простые, вроде «Почему Заф прячет крылья от людей?» или «Зачем на упаковках пишут про стопроцентное содержание мяса в пельменях, если при сканировании там в среднем не больше сорока?» Но иногда гибрид спрашивал, на первый взгляд, про совершеннейшую мелочь, а лае приходилось долго обдумывать ответ. – Мне снится, что кто-то из моих братьев покалечился, а я не успеваю прийти на помощь, – посмотрев на печенье в своей руке, произнес Заф. – Или с Отделом что-то случается в то время, когда меня там нет. – Например? Заф уже несколько раз порывался объяснить про «Отдел», но обычно все стопорилось на кратком объяснении, состоящем из трех букв. Дом. Отдел – это дом. – Опорные столбы разрушатся, или химеры нападут... – Перечислил лае, а потом вздохнул, протянув гибриду еще одно печенье. – Подсознательные страхи, ничего более. Они выходят из своих темных углов, когда я, или ты, беззащитен. – В подсознании есть углы? – Уточнил Рис озадаченно. Заф засмеялся негромко, размешивая сахар в чае. К утреннему питью кофе он так и не смог пристраститься, и поэтому плюнул на этот человеческий ритуал. – Это просто метафора, – пояснил он через минуту. – Фраза с непрямым смыслом. – Когда вы спите, то беззащитны? – снова сорвался на «выканье» гибрид. – Не то чтобы полностью, просто, когда я или устал, или разозлился, или перенервничал, то снятся мне в таком случае не очень приятные вещи. После нового года мне пару раз снилось, что с тобой что-то происходит нехорошее, а я не успеваю тебя спасти, – негромко заметил Заф. В действительности он еще месяц просыпался посреди ночи и прислушивался – спит Рис в зале или опять куда-то порывается удрать. – Если вам снится, что со мной что-то происходит, а вы не в состоянии мне помочь – это не очень приятная вещь? – Верно. Не очень приятная. – Утвердительно мотнул головой хирург, добавляя в чай молоко. Вкус у напитка получался еще лучше. – Тогда почему вы меня не отформатируете? От такого вопроса Заф вздрогнул, едва не выронив ложку. Но Итаним продолжал сидеть ровно, наивно и любопытно рассматривая его лицо. – Ведь со мной «что-то» происходит. Я узнаю новую информацию. Вы сказали, что это называется «развитие», – заметив непонимание, пояснил Рис. – Это хорошие изменения, – попытался объяснить все Заф. – В моих плохих снах все происходит не так. Мне снится, что ты упал и руку себе сломал, или тебя охотники на... На лае поймали. Или насильно увезли в IMT-Компани... Понимаешь? – Плохо для вас во сне – это когда я получаю физические повреждения? – Дотошно уточнил гибрид, взяв с блюдца еще одно печенье. – Да. Физические, психологические и любые другие, – согласился хирург. Не смотря на уверения Сони, что гибрид больше не отправится в IMT-Компани, Рис время от времени словно заклинивал, по несколько раз переспрашивая – достаточно ли он безопасен для дальнейшей эксплуатации. Возможно, дело было уже не в компьютерной начинке, а в мозгах Итанима. И на все эти вопросы лае снова и снова отвечал, объяснял и уверял, что Рис очень безопасный и очень надежный. И полезный. Соня только фыркала недовольно – терпения для повторения почти одинаковых по смыслу фразу у нее не было. – Теперь понимаю. Но по какой причине вам доставляет дискомфорт ситуация, в которой мне причиняют вред в вашем сне? Заф заглянул в свою чашку, силясь найти ответ. – Потому что я несу ответственность за тебя так же, как и за моих младших братьев. Я же говорил. Ты у меня под крылом. – Под крылом. – Послушно повторил Итаним, положив себе в чай еще одну, пятую по счету, ложку сахара. – Ответ сохранен. Заф чуть улыбнулся. Обычно фраза «ответ сохранен» означала, что теперь Рис на некоторое время успокоится, чтобы «усвоить» новое знание. Обычно это занимало от пары часов до нескольких дней. Гибрид протянул руку за еще одним печеньем.