Вирен до глубины души был потрясён новым транспортным средством, позволяющим быстро перемещаться по всей Ойлуре.

- Рени…

- Я же просил тебя так ко мне при посторонних не обращаться, – укоризненно сказал Вирен младшему мужу.

- Извини, дорогой. А кто тебе сегодня так интенсивно названивал?

- Догадайся.

- Неужто бывший начальник?

- Бери выше. Райд вернулся с заседания “семёрки” и не обнаружил меня не только на рабочем месте, но и вообще в пределах доступности.

- Ой!

- Всего, что он мог бы мне сделать, я благополучно избежал. Ребята звонили, сказали, в первый момент, когда Райд узнал о моём отъезде, орал как потерпевший, мол, как они могли меня без его ведома отпустить, как они меня вообще могли отпустить. «Он не имел права покидать Викстару!»

- Ужас какой! Я даже боюсь это представить, не то что услышать.

- Так он на меня кого только не натравил… всё пытались давить на мою совесть и гордость, но я не поддался, сказал, что не мог оставить младшего сына одного, без поддержки. Но Райд и здесь меня уколоть хотел – «Ты такую работу нигде не найдёшь! Кем ты будешь в Анклавах? Никем… там глушь, зачатки цивилизации…». Я чуть не заржал, хотел сказать, что Викстара гораздо большая глушь, нежели третий Анклав в общем и Ойлура в частности. А под конец нашего разговора Райд велел мне не дурить и возвращаться. Ага, щазз, помчался! Но я дискутировать с ним не стал.

- Да, дорогой, а тебе сказали, что тут долгая суровая и снежная зима? Целых полгода.

- В первый же день, но меня этим не испугать, я привычный. Если честно, то я по настоящим морозам и снегу сильно соскучился.

- Ты случайно не знаешь, что такое интересное в красивых коробочках подарили Ферехт?

- Случайно знаю. Жутко дорогую ароматную воду, ограниченный подарочный выпуск, мне уже рассказали.

- Оууу, надо будет попросить у Икки понюхать.

- Я тоже об этом подумал. Ты внуков спать положил?

- Они сами попросились в постель, без моего напоминания, вскоре после побега их папули с новым мужем. Ты видел, как забавно отплясывали малыши Зоргена? Такие лапочки!

- Ты поаккуратнее рядом с ними языком…

- Не понял…

- Говорят, у них острый глаз, отличный слух и великолепная память, а соображалка еще лучше работает.

- А, понятно. Вот, значит, чего они везде шныряли, юные разведчики.

- Вот-вот. Ну и когда мы тут убирать всё будем? – Вирен окинул взглядом столы с кучей тарелок.

- Завтра, еду рэрди разобрали, здесь, как и у нас, то, что осталась еда после свадебного застолья – считается признаком того, что свадьба удалась и нужно обязательно все на следующий день доесть.

- Значит, не такие мы с ними и разные, – улыбнулся Вирен.

- Я видел, ты со старшим мужем Эвы познакомился.

- Угу. Как ни странно, нормальный рэрд. Пошли-ка спать, а то что-то мы заболтались.

Уложив исинэ спать, Мири припрыгал к Зоргену.

- Представляешь, у Икки с Вэйлом сегодня первая ночь, – мечтательно проговорил он, улыбаясь. – Какой у Икки порядочный муж! Ждал дня свадьбы...

- Ты на что, хвостюня, намекаешь, вернее, на кого?

- Ни на кого, просто мысли вслух. Мы с Ю решили с тобой сегодня вместе поспать, просто поспать под мужниным бочком.

- О, какой дивный подарок!

Фе с удовольствием наблюдал, как устраиваются рядом с ним его рэрди в коротеньких соблазнительных пижамках, и любовался ими. Он до сих пор не мог понять самого себя, своего желания иметь двух мужей, но лежать вот так, рядом с ними, ему казалось более чем правильным и естественным, словно так и должно быть. Только рядом с его рэрди он чувствовал свою целостность и испытывал непривычное умиротворение. Фе ласково провел руками, которыми обнимал своих хвостатых строптивцев, по низу их спинок и основаниям хвостов, что обхватывали его бедра с двух сторон. Те тихо заурчали во сне, еще плотнее прижимаясь к старшему мужу.

Мири и Ю заснули почти сразу, уж больно прошедший день оказался длинным и суетным. Они лишь немного повозились, поудобнее устраиваясь возле Фе. А к скраду сон не шёл. В этом теле так периодически бывало – причём Фе так и не смог уловить закономерность наступления этих непонятных периодов бодрствования. При необходимости он мог до пяти дней не спать без какого-либо ущерба своему здоровью.

Вот и сейчас он лежал и просто смотрел то на одного мужа, то на другого, то на потолок, прикидывая, что надо сделать в первую очередь – балкон или лестницу в замке деКондо. Фе воспринимал этот замок именно как владения второго клана, а не одиннадцатого. Рэрды воспринимались им как временные жильцы, поскольку космоны веками владели замком и вросли в него. Это чувствовалось сразу, еще на подходе к замку драконов. Даже его душа космона Лоэ трепетала, когда Фе видел лишь просто изображение замка. А еще скрад сделал себе мысленную пометку посмотреть крышу над крылом, принадлежащим сейчас отцу и сыну деКондо. У нее действительно была странная, нехарактерная форма. Последние реставраторы явно допустили где-то ошибку – Фе нашёл в хрониках эрлингов упоминание об этом событии во времена правления серебряной королевы Коры, которая и отдала свой замок рэрдам.

Внезапно на Фе накатило – ему захотелось на Зирру или, на худой конец, в святилище на Виму. Конечно, можно было сходить к своему цветку, но в настоящий момент он спал. Фе чувствовал это и не хотел будить, нарушая его естественный ритм “жизни”. Скрад прикрыл глаза, сконцентрировался на Мири и едва не расхохотался в голос.

«Есть подзарядка! Во мой Мири устроился… хотя, похоже, весь процесс происходит независимо от него самого...» – тонкий слой чужой энергии, каким-то образом прилипший к Мири в результате посещения Зирры и общения с Ойю, в одном месте истончился, и через него происходил интенсивный энергообмен между Зоргеном и Мири. Скрад «видел» его в виде довольно толстой, связывающей их верёвки. Организм Мири в настоящий момент явно компенсировал дневную энергопотерю, а может, и за больший период времени.

«Надо же, как интересно… утром посмотрю, что получится в результате. Вампирчик ты мой… Миричка… ишь, не нравится ему…»

Фе прикоснулся губами к его макушке, вглядываясь в мужа, и случайно влез в иллюзорный мир снов своего рэрди – оказалось, его унесло на Зирру, на тот маленький, расположенный посреди моря островок. И вдруг скрада закрутило и понесло куда-то, перед глазами мелькали неясные смазанные образы, потом вокруг него образовался вихрь, и он провалился не пойми куда… казалось, Фе падал с огромной высоты, но вот куда?

Внезапно мельтешение перед глазами и падение прекратились…

Фе стоял на том самом… а может, и не на том?... островке, узнавая и одновременно не узнавая его. Вечный лес со всех сторон окружал скрада, шелестел, словно хотел что-то рассказать важное… Фе даже показалось, что некоторые деревья, едва видимые сквозь просветы, растут прямо из морской воды. Они заполонили все видимое пространство, и внезапно к Зоргену пришло осознание того, что это недалёкое будущее.

И вот уже он с трудом пробирается среди плотно разросшихся деревьев, почти касающихся друг друга стволами. Фе о таком даже не слышал. Его вёл зов Источника, и Фе стремился к нему изо всех сил. Наконец показалась хорошо знакомая ему скала, и он ахнул – у ее подножия расстилался диковинный ковёр из крошечных призрачных цветов, а посреди него на довольно тонкой ножке чуть покачивался огромный, почти четырёхметровый цветок с огромными лепестками, свисающими почти до земли, и чуть светящейся серединкой. Два его лепестка сильно отличались от остальных – один двойной, подарок Источника Фе, и второй в виде голубого лезвия от Источника разящего клинка на Виме. Они даже колыхались каждый в своём ритме. Фе протянул руку, и двойной лепесток охватил ее, словно здороваясь. Вдруг цветок развернулся в его сторону и накрыл собой Фе, словно коконом, а когда, словно нехотя, отпустил, рядом с ним возникла призрачная фигурка, чем-то похожая на Мири, со светящимися огромными глазами и распущенными волосами в виде лепестков.