Когда новоиспеченный опекун со своими подопечными вышел от Варгена, то его вдруг осенило. И он решил показать мальчишкам зону отдыха космопорта Ойлуры со знаменитой на весь Анклав лестницей, украшенной перилами с диковинным цветочным узором.

Металлические цветочки местами блестели словно недавно отполированные – романтичные местные рэрди придумали байку, что ежели хочешь, чтобы задуманное сбылось, обязательно нужно потереть три, а еще лучше пять цветочных лепестков на кованых перилах лестницы. В процессе нецелевого использования перил лестницы неожиданно выявились конкретные цветки, осуществляющие мечты рэрди, именно их листочки и блестели от чрезмерного натирания пальчиками юных и не очень мечтателей. Но что самое интересное, Фе несколько раз тут засекал и рэрдов, в том числе и Гиала, украдкой трущих лепестки, и потом в одном из разговоров мимолетом обмолвился, что, мол, надо помягче относиться к перилам, а то, дескать, цветки могут сломаться или отлететь. Так сам же Гиал недели через две заставил скрада пропаять все выступающие детали перил, поскольку заинтересованные лица высказали свою озабоченность данной информацией.

Ликас и Рорри восхищенно застыли на лестнице, с восторгом оглядываясь вокруг, а потом задрали головы вверх. В это время мимо проходил Клай, напарник Мири, и поведал им шепотом, украдкой от скрада, местное поверье. И мальчишки, прикрывая друг друга, стали спешно натирать нужные листочки. Фе укоризненно посмотрел на довольного Клая, мол, зачем надо было учить детей всяким глупостям. Но тот лишь улыбнулся и отмахнулся от него.

Потом Фе провел ребят в зону отдыха, но, к его сожалению, в кафе был технологический перерыв, поэтому ему только и осталось, что показать им цветущие круглый год кустики, травку и фонтанчики, из которых можно было пить.

Наконец они вернулись к граву, провожаемые заинтересованными и в некотором роде нездоровыми взглядами персонала и посетителей космопорта Ойлуры. Но скрад сделал вид, что никого и ничего не заметил.

Оставив Ликаса и Рорри слушать рассветную песню ликсаи, Фе пошел к дому, но не привычным ему путем, а со стороны кухни, в окне которой он и углядел аппетитную попку Мири, еле прикрытую короткой домашней рубахой.

«Чего это моему хвостюне не спится? Пойду-ка я узнаю…»

И Фе прокрался на кухню, чтобы полюбоваться своим красавцем поближе. И почувствовал заинтересованное оживление своего тела ниже пояса. Он хотел было куснуть за выступающую часть тела мужа, но Мири вдруг обернулся.

- О, отлично, ты-то мне и поможешь! Держи! – и всучил скраду очередной кухонный агрегат – маринатор мяса. – Ставь на стол. И проверь, работает ли этот чудо-прибор.

Пока Фе выполнял его то ли требование, то ли просьбу, Мири стал активно что-то мыть в раковине, пританцовывая и мурлыча себе под нос. Фе прикрыл глаза, пытаясь определить свою степень свободы на данный момент времени. Почти все домашние спали, а проснувшиеся были где-то в саду. Он ухмыльнулся, оглядев Мири сзади, и решительно пристроился к нему, плотно прижавшись нетерпеливо выступающей вперед частью своего тела. Фе ласково куснул своего хвостюню за шейку и стал оглаживать попку, подсунув руки под домашнюю рубаху, под которой больше ничего не было.

Обычно Зорген был крайне осторожным в своих проявлениях чувств в общественных местах, а тут.. ну не доглядел, не покрутил головой по сторонам… и на глухой «бум» за окном не обратил никакого внимания, поскольку был занят ответственнейшим делом – ласкал Мири, разумом понимая, что занимается перед работой не тем, чем надо, но инстинкты говорили ему совсем другое… Мири так соблазнительно прогибался, подставляясь ему, что у скрада снесло крышу… наигравшись и спешно приведя себя в порядок, Фе вызвал ИИРЗа прямо к дому, а следом за ним к граву выскочили сонные Линад и Фетти. Учебная неделя началась…

А в это самое время ошарашенные и потирающие отбитые попы в результате неожиданного падения с дерева исинэ долго пытались сообразить, к кому обратиться за разъяснениями по столь щекотливому вопросу. Они задрали друг другу хвостики и внимательно все под ними рассмотрели, и всерьез озадачились. В результате они выбрали жертву – Молли. И тотчас помчались к нему. Выбрав момент, они дернули рэрди за руку.

- Молли… – нерешительно начали исинэ, – у нас к тебе вопрос.

И они замерли, пытаясь правильно его сформулировать. И нет бы Молли немного подумать и внимательно посмотреть на шкод, но он отнесся к этому весьма легкомысленно, не ожидая никакой подлянки с их стороны.

- Ну спрашивайте, любители задавать вопросы, – разрешил им рэрди, не подозревая, на что он обрек себя.

Исинэ переглянулись, и Скай решился, что было для него равносильно подвигу.

- У папы Фе такая большая писа… бывает… а как она… ну… туда… влезает? – закончил Скай свою мысль и в упор уставился на потерявшего дар речи Молли. Рэрди впал в ступор, пытаясь сообразить, что тут можно и можно ли сказать. Первой его мыслью было просто послать исинэ далеко и надолго в мягкой форме, потом – отправить за разъяснениями к Фе, но вдруг до него дошло, что дети обратились по адресу. И внезапно ему пришел в голову резонный в данном случае вопрос:

- И где же вы, неугомонные, видели у папы Фе… кхммм… большую пису?

- Ну… – замялись исинэ, – мы случайно… мы не хотели… папа Фе и папа Мири на кухне…

- Ах, они на кухне…

«Ну ваши папы и проказники!» – ухмыльнулся про себя Молли.

- Так-так-так… знаете что, мои дорогие, я, пожалуй, немного подумаю, как правильно ответить на ваш вопрос, и чуть позже вам обязательно отвечу.

“После консультации с вашими папами”.

- А когда? – спросил Лин.

- Вечером или завтра утром, – понимая, что бессмысленно затягивать ответ, сказал Молли, поскольку он по опыту знал, если уже начались разговоры на этот счет, то надо вовремя предотвратить их разрастание и кое-чье чрезмерное любопытство. А то, что этот вопрос рано или поздно всплыл бы, с учетом регулярных интим-упражнений скрада с мужьями, Молли даже не сомневался.

«Ох, Мири, я тебя так обрадую… будем сегодня вырабатывать общую концепцию взаимоотношений рэрдов и рэрди. Жаль, что Фе улетел, он бы от души повеселился. Хотя можно задействовать и его…»

А в данный момент Мири позвонили с Зирры и осчастливили, что через семь дней он должен туда вернуться. Строительство явно велось рекордными темпами. И он тут же сообщил новость старшему мужу. Фе неожиданно разозлился.

- Я против! Тебе в твоем состоянии только сейчас на Зирру и лететь! Видят Боги, что моему драгоценному рэрди для его же здоровья нужно сидеть на Ойлуре и никуда не рыпаться.

- Фе, как же так? И что мне делать? – ахнул Мири. – Как нельзя уезжать с Ойлуры? Почему? Это же всего две недели! Я не согласен, – всхлипнул он. – Зорги, мне обязательно нужно на Зирру.

- Ми, маленький мой, ты только-только немного восстановился… я боюсь тебя отпускать на Зирру. К моему сожалению, твой энергоуровень не настолько стабильный, как мне хотелось бы. У тебя все там так непрочно и неопределенно… «да еще эта непонятная вуаль… как она себя поведет на Зирре?»

- Я… я клянусь, что буду пить всю ту гадость, которую мне прописал Эрги. Фе, пожалуйста! Ну должен же быть какой-то выход, мне надо закончить свою работу. Я столько мучился, а ты предлагаешь мне отдать кому-то чужому мое детище?! Ты не представляешь, как это обидно! Они ж все там испортят и сделают по-своему, а я ведь продумал до мельчайших деталей весь интерьер... Зоргииии!

- Цветок, что ли, каменный тебе с собой дать? – вслух стал размышлять Фе. – Или лепесток у источника для тебя попросить? Понимаешь, ты на Зирре теряешь свою энергию, которая потом с большим трудом восстанавливается только тут, на Ойлуре.

- А если я ее потеряю, то умру?! – Мири аж затрясло от ужаса.

- Это в лучшем случае, в худшем станешь бесчувственным, ничего не понимающим «телом» или будешь годами лежать в бессознательном состоянии.