Сейчас покажу ему почем фунт кузькиной матери!
Белов уже собрался выскочить из машины для проведения своей «микрооперации» по принуждению к миру и процветанию, как «танцующие под дождем» скатились кубарем с крыши на капот машины и в следующее мгновенье свалились в слякотную жижу перед авто.
Всё что успел рассмотреть Олег, это то, что «нарков» было двое, они обнимались и один из них был, кажись, в мотоциклетном шлеме.
Мотоциклист, твою мать!
Неужели тот самый?!!
Нельзя было терять ни секунды. Крепко сжимая биту вмиг вспотевшими ладонями, Олег выскочил из машины, и, обогнув её в два прыжка, остановился рядом с боровшимися на земле хлопцами.
– Не двигаться, это уголовная полиция! – крикнул Белов, давая знать драчунам, что они под колпаком. – Я не шучу!
Патлатый тип из сладкой парочки, который в этот момент находился сверху, даже не оглянулся на окрик, он всего лишь махнул своей длинной конечностью в сторону Олега, дескать, отвали, не до тебя, и Белов, к своему удивлению и вопреки желанию «отвалил». Какой-то невидимой силой его отбросило метров на пять в сторону. Благо удар от падения смягчила размокшая от дождя клумба, разбитая под окнами спящего дома. Зато «детективный» плащ Белова, не менее любимый чем его машина, да к тому же единственный в его гардеробе, в мгновение ока превратился в грязную тряпку.
Зря вы так, ребятушки! Эдакой отъявленной гадости Олег уже простить ну никак не мог.
Белов даже не стал терять времени на анализ ситуации. Выбравшись из клумбы, он молча метнулся к молчаливым же борцам, и с разгону съездил по черепу тому типу, который несколько секунд назад непонятным приемом швырнул его в грязь.
Удар получился смачным, потому как Белов был в состоянии аффекта и сил не пожалел, выложился по максимуму. У среднестатистического индивидуума от такого удара без вариантов образовалась бы закрытая (а может быть и открытая) черепно-мозговая травма и сотрясение остатков головного мозга со всеми вытекающими последствиями. Однако пострадавший, или кандидат в оные, только тряхнул густой шевелюрой и, не ослабевая хватки, оглянулся посмотреть, кто там за его спиной шалит.
Увидев, наконец, лицо, точнее морду противника, Белов остолбенел. На него смотрел немигающим взглядом змеиных глаз вылитый… «чупакабра» что ли. А как ещё назвать мерзкую тварь с шевелящимися вокруг пасти щупальцами?! «Чужой» из одноименного фильма с его выдвигающимися челюстями в сравнении с этой тварью выглядел просто красавчиком.
Кошмарная особь устрашающе зашипела на ошарашенного человека, отчего добрый десяток подвижных отростков, обрамлявших живой бородой усеянную зубами пасть, завибрировали, и с любопытством потянулись навстречу Белову.
От этой тошнотворной картины, Олега передернуло, благодаря чему он вышел из ступора и, продолжая действовать на инстинктах, вновь нанес удар битой. Второй контакт с битой для «чупакабры» оказался куда болезненнее, наверное, потому что пришелся хоть и, вскользь, но по чувствительным отросткам на морде существа. Уродливый чувак, злобно зашипев, отпрянул назад и, собрав в кучу свои щупальца на морде, вдруг выбросил их в сторону Белова. Короткие отростки естественно не достали до Олега, но, видимо, тварь добивалась не этого. Сорвавшиеся с щупалец капли зелёной слюны, или соплей, а может ещё какой заразы, обильно оросили Олега, запачкав вторижды его многострадальный плащ. Белов собрался было возмутиться использованием запрещенных приемов, однако не смог. Дело в том, что дурнопахнущая слизь оросила не только его защищенную плащом и бронежилетом грудь. Несколько мелких капель попали на оголенные руки и лицо. Слизь мгновенно начала разъедать одежду и кожу незадачливого опера, проникая в организм. И весь этот процесс сопровождался жгучей невыносимой болью.
Не прошло и нескольких секунд, как Олега, отравленного высокотоксичной слюной «чупакабры», парализовало. Не в силах больше держать никому не нужное равновесие, поймавший «столбняк» опер, упал плашмя на спину и потерял сознание.
Он уже не видел, что именно в этот миг «мотоциклист», воспользовавшись небольшой заминкой, любезно «подаренной» ему вмешавшимся в разборки Беловым, высвободил руку из цепких лап твари и оглушил последнюю сильным электроразрядом, от которого лопнула даже лампочка на столбе, раз и навсегда погрузив подворотню в непроглядную тьму.
В этот самое время, Олег, получивший изрядную порцию смертельной гадости, уже разглядывал «свет в конце тоннеля»…
ГЛАВА 2.
Какая борьба между жизнью и смертью происходила в отнюдь не богатырском организме Белова, не мог сказать, наверное, и господь Бог – «свет» пресловутого тоннеля то рывками приближался, то плавно удалялся, а то вообще начинал поигрывать «светомузыкой». Приятные песнопения то усиливались, то ослабевали, а пульсирующая боль то утихала, то начинала мучить с новой силой. В те редкие мгновения, когда сознание ненадолго возвращалось к Белову, ему казалось, что он действительно отошел в мир иной, попав прямиком в пекло, где плескается в кастрюле, полной кипящей смолы. Ну, может не в смоле, но точно в какой-то вязкой жгучей жидкости.
Сколько времени прошло, и сколько за это время Белова «штырило» и «колбасило», прежде чем он, наконец, открыл глаза и осмысленно посмотрел на переливающийся разными огнями такой близкий небосклон, по вполне понятным причинам опер не мог сказать даже приблизительно.
Зато чувствовал он себя на удивление сносно. Словно и не пытался совсем недавно упорно присоединиться к «большинству».
Белов повел глазами в сторону и встретился взглядом с… ангелом. Ангел – абсолютно лысый, широкоплечий мужчина, атлетического сложения, по внешности примерно его возраста, в белой тунике с двумя характерными крыльями, видневшимися из-за широкой спины, – стоял возле высокой софы, на которой лежал Олег, и пристально смотрел на очнувшегося человека. В его голубых глазах, отражались разноцветные переливы «северного сияния».
Переведя взгляд на своё бренное тело, Белов увидел его – тело – выряженное в почти такую же тунику, как и у крылатого товарища напротив.
Блин! Значит, все-таки помер, мысленно констатировал Белов неоспоримый факт и страдальчески прикрыл глаза.
– Как ты себя чувствуешь? – услышал Белов участливый голос «ангела».
– Как я могу себя чувствовать в раю?! – недовольно буркнул Олег, не открывая глаз, если кто не знает, у него там, на грешной, ещё дел было по горло. Особенно «висяков» и «глухарей». А его взяли и «перевели» на другой «участок», и даже не удосужились посоветоваться, поинтересоваться мнением. Тут было от чего выражать недовольство.
– Смею тебя разочаровать землянин, ты не в Раю, – произнес окрыленный собеседник и, предупреждая вертевшийся на языке Белова вопрос, добавил: – И, конечно же, не в аду.
– Тогда где я? – открыл глаза Олег и с тревожным любопытством уставился на голубоглазого собеседника с блестящей лысиной. – В психушке?
– Вовсе нет! – серьезно ответил «ангел» не оценив сомнительного юмора «пациента». – Ты находишься у меня… эм… в гостях.
– Это где в гостях? На седьмом небе? – с иронией поинтересовался Олег.
– Почти так, – кивнул его собеседник и немного расправил крылья, что не ускользнуло от внимания Олега. – Если говорить простым языком.
– Что всё это значит? – указал Белов на крылья «ангела», которые явно не были бутафорскими.
– Что именно ты хочешь знать? – вопросительно посмотрел на своего гостя накачанный «херувим».
Олег, не мешкая, озвучил все имеющиеся у него вопросы к незнакомцу.
– Как я здесь оказался? Где я? Кто ты? Что вообще произошло?
«Ангел» повел покатыми плечами, и крылья за его спиной вновь сложились.
– Давай для начала познакомимся, – заговорил он. – Меня зовут Элай. Я уроженец Аурриума, планетной системы из созвездия Саллигур. Я штатный сотрудник одного из галактических Бюро. Для тебя я, в вашем земном понятии, дружественный инопланетянин.
