Я специально уделил так много внимания рассматриванию фресок. Ведь в этих сюжетах могла быть заключена еще одна тайна чародея.

Саркофаг был испещрен какими-то узорами. Приглядевшись к ним, я понял, что это древние руны и иероглифы. Это могла прочесть только Виктория, поэтому я решил больше не задерживаться.

Толик стоял неподалеку от Виктории, опираясь о стенку плечом, скрестив на груди руки. На лице его читалось сосредоточенное нетерпение.

- Ничего подозрительного. Фрески, саркофаг. Но я ему не доверяю.

Ариас тут же возник прямо из стены. Он попытался улыбнуться хищной улыбкой, но вместо этого принял вид жалкого фигляра, только что неудачно выступившего на манеже.

- Ну и что вы намерены делать? - тихим вкрадчивым голосом произнес он.

- Ну, можно вытащить оттуда твои останки и устроить небольшой погребальный костер. Прямо тут, - сказала Виктория. – Есть другие предложения?

Ариас нервно задергался, выдав тем самым саму возможность такого развития событий. Значит, ловушек там не было. Или все-таки были, и оставался лишь вопрос цены?

- Ну, а если я открою выход… а вы…

Виктория была настроена решительно. Она, видимо, тоже почувствовала сомнения в поведении Мага.

- Ну нет. Мы просто выходим наружу и все. Без каких-либо условий.

Толик было подался вперед, но я постарался остановить его взглядом. Виктория тоже отчаянно пыталась намекнуть ему, меняя интонации в голосе. Она вела очень рискованную игру. Чародей в конце концов, тоже мог блефовать.

К счастью, Толик или понял намек или решил повременить с реакцией. А Ариас или не понял нашей игры, или сделал вид, что не понял.

- Хорошо, - сказал он. - Но что тогда будет с Библиотекой? Я так и не завершил ритуал. Я могу вас выпустить наружу, но полноправными Хранителями вы сможете стать только после завершения ритуала.

- Я думаю, ничего с вашей Библиотекой не случится, - с досадой в голосе проворчала Виктория. – Хотя я бы лично желала с ней покончить раз и навсегда.

Библиотеке это не понравилось. И она решила отобрать у Виктории свой подарок – меня. В тот же миг я ощутил себя лежащим на кровати.

Тут же я вскочил на ноги и кинулся поднимать отца и Виктора. Уже через несколько минут мы неслись в джипе по знакомой дороге, и я на ходу рассказывал им о событии, заставившем меня сорваться с места.

У горы все еще темными грудами валялась покореженная техника. И я не к месту подумал, что Виктория могла бы попросить Библиотеку прибраться у входа.

Мы очень долго сидели в джипе. Я уже начал сомневаться в том, что мне просто все привиделось пару часов назад. Но гора все-таки медленно заворочалась и раскрыла чрево.

Первым показался Толик. Мне показалось, что он просто промчится мимо джипа и побежит дальше пешком, лишь бы поскорее оказаться как можно дальше от горы.

Виктория вышла следом. Она по-прежнему была одета в джинсы и свитер. Куртку она просто перекинула через плечо. Когда она подошла поближе, то я рассмотрел то, что меня насторожило в ее облике, лишь она показалась из чрева горы. По левой стороне лица вниз струилась ослепительно белая прядь волос. Она не выглядела от этого старше. Наоборот. Словно Снегурочка из царства Берендея. И во взгляде ее была такая же холодная снежная пустота.

Мне стало страшно. Она не улыбнулась никому из нас. Просто молча уселась рядом со мной и моим отцом на заднее сиденье. Толик уже сидел впереди рядом с водителем. Водителем был Виктор. Он завел джип и мы тронулись в путь…

Глава 54. Виктория.

Кажется, этот раунд остался за нами.

Мы договорились с магом, что продолжим хранить Библиотеку, принимать просьбы ее посетителей. И… я обещала подумать насчет использования артефактов. Этот вопрос в конечном итоге так и остался открытым.

Стас не вышел из машины мне навстречу. И взгляд его, пойманный мною с большим трудом и случайно, выражал такое чувство вины и страха, что я невольно притихла, и решила отложить какие-либо объяснения на потом.

Уже в своей комнате, стоя у зеркала, я заметила эту белую прядь волос, и поняла причину ужаса в его взгляде.

Лично я осталась к этому изменению в моей внешности равнодушной.

Я позвонила маме и сказала ей, что еду домой. Одновременно мысленно связалась с Библиотекой и сообщила, что мне срочно нужен двухнедельный отпуск.

А братьям Зотовым велела осваивать территорию и готовить апартаменты. Думаю, вскоре забытый богом поселок превратится в реальные Нью-Васюки.

Братья Зотовы бурно возражали мне, приводя в доказательства всякие факты из прошлого. Но я наложила на них двухчасовой обет молчания. Они подергались, но вынужденная тишина заставила их хорошенько подумать о том, что у Хранителя есть масса возможностей защиты посильней, чем у рядового «азгарда» или у совсем юного мага.

Так что уже через два часа они могли говорить, но продолжали молчать. Я ловила обиду в косых взглядах, но осталась непреклонна.

Только разрешила им проводить меня до ближайшего аэродрома.

Вадим Сергеевич попросился со мной. Он решил наведаться в Питер для отчета перед руководством Контороы. После чего я решила отправить с ним братьев. Пускай развеются.

Я даже с какой-то холодной расчетливостью обдумала необходимость для Стаса как следует питаться в поездке и в Питере. Но в самый последний момент смалодушничала и запаниковала. Не смотря на все наши разногласия в последнее время, я его все-таки продолжала любить. Я его продолжала желать. И мне было не все равно, что рано или поздно он все-таки вынужден будет кем-то питаться.

И накануне отъезда мы провели безумную страстную ночь.

Утром, ощущая его сердцебиение где-то рядом с моим правым ухом, я сказала:

- Стас, ты поедешь со мной?

- Если ты меня возьмешь.

- Я беру.

И мы срочно переиграли билеты. Сделать это удалось легко. Просто по звонку начальнику ближайшего аэропорта. У него даже сомнений не закралось относительно нашей виртуальной просьбы. По окончании разговора я была уверена, что мы улетим, даже если придется оставить в аэропорту какого-нибудь важного начальника с государственной бронью.

В пути особых задержек тоже не возникло. Похоже, любая моя просьба отныне будет исполняться мгновенно. Не напугал меня и взгляд одного из пассажиров, летевших с нами до Иркутска, а затем и до Москвы. Стас мне шепнул, что этот тип и есть Повелитель Тьмы или Золотой Франк. И, присмотревшись повнимательней к его соседу, я заметила черные густые ресницы вокруг двух смертельно холодных серых озер. Гоша сидел как ни в чем не бывало рядом с Повелителем и не обращал на нас ни малейшего внимания. А вот с Франком было что-то не так. Похоже на него набросили какой-то магический поводок. И он пытался с него сорваться. Это выражалось в страшном напряжении на лице. Но потом все пришло в норму. И Повелитель только зыркнул на меня из полумрака недобрым глазом, пока я проходила в хвост самолета по личным надобностям.

В Москве мы поделились и разошлись. Время до поезда я скоротала в парикмахерской. Там мне закрасили белую прядь. Пугать родителей было ни к чему.

Мой маленький городок, в котором люди занимались по моему теперешнему мнению чем-то абсолютно непонятным, встретил меня тишиной и девственно чистым белым снежным покровом. И мне почему-то подумалось, что это символизирует чистый белый лист, на котором отныне я стану писать страницы своей судьбы. И не только своей…

Когда я представила Стаса родителям, то объяснять ничего не потребовалось. Мама посмотрела на нас и убежала искать свободное жилье. У соседей свободного жилья не оказалось, зато комендант выказал нам необыкновенное гостеприимство и выделил из резервов квартирку во временное пользование. Где мы и поселились.

Позднее, дома у родителей, когда мы закончили полуофициальный обед, мама тихонько в уголке обняла меня и успокоилась лишь после того, как я ей детально описала красоты Европы. В эти мгновения я остро почувствовала что-то вроде ностальгии по детским и школьным годам, а также по прошедшему лету, так изменившему всю мою жизнь.