Эфриэл и правда разволновался, умирая от желания наконец-то взять ее и от чувства ответственности, которое сам на себя возложил. Ответственность за женщину! Расскажи он что-нибудь подобное год назад в Финнеасе, посмеялся бы первый. Но сейчас все было не так, как год назад. И не так, как сто лет назад, и даже не тысячу. Он и правда разволновался настолько, что не сразу смог попасть в нее, тычась бессмысленно, как слепой котенок. Но Бранвен раскрылась перед ним доверчиво и с готовностью, сердцем угадав, что без ее помощи ему не обойтись. И едва это произошло, он понял, что умер и возродился заново. Возродился для новой жизни и для вот этой женщины, что лежала под ним.

Она была восхитительно узкая, и горячая, и бархатистая. Эфриэл держался на локтях, чтобы не давить на нее всем телом. Бранвен закрыла лицо ладонью и постанывала, и он понимал, что стонет она не от наслаждения. Надо было прерваться, дать ей передышку, успокоить ласками и словами, но он чувствовал, что не в силах этого сделать.

- Потерпи... чуть-чуть... - еле выдохнул он, прижимаясь к ней все сильнее и сильнее.

Он хотел говорить еще, но не смог. Успел только выскочить из нее в самый последний момент, после чего упал ничком, ощущая блаженную опустошенность.

- Я немного отдохну, - прошептал он, - прости, что получилось не так, как ты хотела... В следующий раз я все сделаю, как надо, обещаю... Но как я счастлив сейчас, моя маленькая Бранвен... Скажи, что не сердишься на меня?

Она молчала, только легко гладила его по голове. Эфриэл приподнялся, чтобы посмотреть, не слишком ли она обижена за то, что он испортил ее первую ночь.

В то же мгновение знакомая сила сдавила сердце и мозг. Невозможно, но условия заклятия оказались выполнены, и его уносило обратно, в Тир-нан-Бео. Как такое могло случиться? Ведь Бранвен не испытала удовольствия, в этом он мог поклясться! Чувствуя, что сейчас покинет мир смертных, Эфриэл, вцепился Бранвен в плечи, стараясь удержаться возле нее, вопреки силе заклинания.

- Позови меня снова! - торопливо произнес он. - Слышишь? Сразу же позови! У тебя под подушкой...

Сполох золотистых искр заставил Бранвен зажмуриться, а когда она открыла глаза, Эфриэла уже не было.

Вот и все, с надоедливым сидом покончено. Больше он не станет задирать ее язвительными шутками, не станет капризничать, требуя мяса и развлечений, не будет больше обидных прозвищ и неловких ситуаций. Да что скрывать? Больше не будет длинных партий в шатрандж, поцелуев, и сердечного трепета, и... Ничего больше не будет. Бранвен свернулась клубочком и заплакала.

Проснулась она с головной болью, ощущая непривычную пустоту. Никто не стаскивал с нее одеяло и не храпел на лавке для рукоделий. Бранвен встала, прошлась по спальне, выглянула в окно и переложила с места на место свитки на столе. Не этого ли она хотела с самого начала? Конечно же, этого. Отправить сида домой было решением правильным и разумным. К тому же, она обещала.

Бранвен выглянула в окно. Только начало светать, даже слуги на кухне еще не пробудились и не топили печи. Ночью выпал снег, и утро было призрачно-белым. Эта белизна не доживет и до полудня - пригреет солнце, снег растет и превратится в грязь. Но это значит, что весна близко.

Через двор кто-то бежал, воровато оглядываясь и кутаясь в плащ. Бранвен насторожилась и прижалась лицом к решетке, хотя холодный ветер поддувал нещадно. Фигура в плаще снова оглянулась, и под капюшоном Бранвен заметила Тигришу. Куда это понесло ее сестру чуть свет? В руках у Тигриши была корзина, прикрытая салфеткой. Еще интереснее! Уж не подкармливает ли она каких-нибудь бродяг? Но Тигриша пошла не к воротам, а к Северной башне.

Бранвен схватила свой плащ и поспешила за сестрой. Северная башня таит много неприятных сюрпризов. Вдруг и Тигриша стала жертвой какого-нибудь древнего заклинания.

Цепочка следов на снегу была хорошо видна, и Бранвен, пробежав по ним до угла, затаилась и осторожно выглянула. Двери в Северную башню были заколочены, об этом позаботилась Матильда, но Тигриша не пыталась зайти внутрь. Она трижды хлопнула в ладоши, и вдруг наверху, на втором этаже, открылось окно, и оттуда упала веревка. Тигриша привязала к ручке корзины веревку, подергала за нее, и корзина медленно поплыла наверх. В Северной башне кто-то прятался.

Убедившись, что этот кто-то получил корзину, Тигриша поплотнее запахнулась в плащ и пошла обратно. Она смотрела под ноги и поэтому заметила Бранвен только тогда, когда столкнулась с ней за углом. Она испуганно вскрикнула, а Бранвен схватила ее за плечи:

- Что ты здесь делаешь в такой час?

- Гуляю, - сразу же ответила Тигриша.

- А что за корзинку ты отправила в Северную башню? Кто там прячется? Вот скажу матушке...

- Тише! - сестра прижала палец к губам. - Об этом никто не должен знать! Даже матушка...

- Кто там прячется? - настаивала Бранвен. - Говори немедленно!

- Там... там Айфа, - прошептала Тигриша.

- Айфа?! Ты же говорила, она пропала!

- Она появилась месяц назад, и с тех пор прячется. Я ношу ей еду. Я правда-правда не знаю, что с ней произошло, Бранвен! Она попросила помочь - и разве я могла ей отказать?

- Пойдем в мою комнату, поговорим там, - Бранвен взяла сестру под локоть, и Тигриша покорилась.

В спальне Бранвен раздула угли и подкинула несколько самшитовых веточек в жаровню. Было холодно, и сестры забрались в постель, укрывшись вдвоем одним одеялом.

 - Итак, вся Эстландия ищет Айфу, а она прячется в Роренброке?

Тигриша шепотом рассказала, что Айфа появилась еще более замученная и оборванная, чем Бранвен, к тому же, она была ранена, но строго-настрого запретила приводить лекаря.

- Теперь ей уже лучше, - заверила Тигриша. - Я приносила травы, какие она говорила. Наверное, Айфа сама вылечилась.

- Я уважаю твою сестринскую верность, - строго сказала Бранвен, - но ты поступила неразумно. Айфа ранена, быть может - больна, а ты оставила ее в Северной башне, в холоде и одну. Как вы туда проникли? Ведь двери заколочены!

- Там стена рухнула, - объяснила Тигриша застенчиво, - через дыру и пролезли. Прошу, не говори матушке, Айфа сказала, что это очень важно - чтобы никто не узнал о ней. Она боится, по-моему, - последние слова Тигриша произнесла шепотом, прижавшись губами к уху Бранвен, хотя подслушать их никто не мог.

Она оперлась ладонью о подушку, и что-то зашелестело под ее рукой.

- Ты читаешь в постели? - Тигриша с удивлением извлекла кусок пергамента, на котором было начертано несколько строк бисерным почерком. - Glaoch air affectionately air... На каком это языке?

- Отдай! - завопила Бранвен, мигом потеряв самообладание, и вырвала пергамент у сестры. - Тебе нельзя этого читать! Это... это...

- Что ты так разволновалась, - Тигриша пожала плечами, - я ничего и не читаю. Ты, главное, не говори маме про Айфу.

- Пока не скажу, - процедила Бранвен сквозь зубы. Она прижимала пергамент к груди, и он жег ей и ладони, и сердце. - Но с вашей стороны было бесчеловечно скрыть от матери, что ее дочь жива.

- Мы потом как-нибудь скажем, - беспечно отозвалась Тигриша. - Тогда я пойду? А то проснется Киарана и устроит мне допрос еще почище тебя!

Едва только шаги сестры затихли в коридоре, Бранвен подбежала к столу, зажгла свечу и поднесла ее к записке, чтобы разглядеть получше. Так и есть. Вот они - заветные пять строк, благодаря которым можно вернуть Эфриэла. Вернуть... Разве не об этом он просил ее перед тем, как исчез? Он сказал: под подушкой. И под подушкой оказалось призывающее заклинание.

Растаявший воск капнул на палец, и Бранвен вскрикнула.

- Что за глупости я думаю! - сказала она, поставила свечу и бросила пергамент на стол, не зная, как поступить - то ли уничтожить его сразу, то ли прочитать заклинание.

Она приводила тысячи доводов, почему не должна поддаваться искушению, взывала к чувству долга и после мучительных сомнений упрятала заклинание в самый нижний ящик комода, туда, где раньше лежала колдовская книга.