Я созрела для просьбы о помощи у местных, примерно через неделю безуспешных попыток войти в Сенмод. Надо было раньше, но кто же знал, ведь пару раз, у меня едва не получилось.

А дальше я столкнулась со второй проблемой, и это была просто вымораживающая медлительность этого старого энта. Я целый час, пыталась втолковать лохматому дереву, что мне нужно. Еще пол дня, мы искали одно конкретное дерево, которое у них самое древнее, причем в ходу поисков Лохматый трижды засыпал. Потом оказалось, что он находился на другом краю леса, а дальше мы медленно и печально шли туда, и идти мне приходилось со скоростью самого энта. Я думаю, мне достался самый медлительный энт, даже по меркам своих сородичей. Те, как я позже поняла, соображают пошустрее. Что поделать, у этих созданий абсолютно другая физиология.

Как оказалось: самого старого энта звали Древобород. Выглядел он как и его собратья - огромным, поросшим мхом гуманоидом с древесной корой вместо кожи. Его рост составлял около четырех метров, у него были длинные руки и ноги со спутанными корнями, заменяющими пальцы. Вытянутая вверх голова Древоборода сидело прямо на широких плечах, а борода из длинных прутьев доставала прямо до середины туловища.

- Я знаю твоё имя, - произнёс глубоким, раскатистым голосом он, когда я представилась. - Его сказал деревьям, Серый дух в облике старца. Он попросил помочь тебе, когда ты явишься передо мной. Мы уважаем его, поэтому я выслушал его слова, но старец не правит энтами, никто не правит энтами.

Древобород задумчиво замолк и пожевал губами, заскрипев корой, заменяющей ему кожу.

"Значит Митрандир это дух", - подумалось мне. Не то чтобы такое вызывает удивление, я подобное начала подозревать, изучив факты о нем, но приятно получить подтверждение своим мыслям.

- Мы сами решаем свою судьбу, - наконец продолжил энт. - Поэтому мы соберемся вместе и будем думать, о своих словах для тебя.

Замолкнув Древобород развернулся, и удивительно​ тихо для своего роста, потопал вглубь леса: так я и оказалась здесь и теперь жду решения этих живых деревьев.

О том, что именно дает им жизнь, я узнала в одном из немногих разговоров с древолюдьми. К этому времени, я уже примерно представляла где находится источник и была уверена, что смогу сама найти его, но не хотела ссориться с местными. Провизии в свитками пока хватало, так, что можно немного подождать и потренироваться в сборе природной энергии, разлитой в воздухе этого леса.

Мои неторопливые мысли прервал тихий скрип, на грани слышимости. Прислушавшись, я узнала знакомую походку - это был мой старый знакомый энт.

- Konichiwa Дерево-сан! - с улыбкой воскликнула я, когда энт показался из за деревьев. - Вы наконец, что то решили? Надо же, не прошло и месяца. Прошло всего три недели.

Лохматый уже открыл рот, очевидно собираясь, что то сказать, как вдруг неожиданно замолчал, нахмурив поросшие мхом брови. Серьезно? Он опять сломался? Так сейчас лучше помолчать и не сбивать его с мысли. Пусть обработает полученную информацию, а то еще загорится.

- Два... двадцать два раза солнце поднималось и садилось, - медленно сказал своим скрипучим голосом энт. - Три недели - это двадцать один.

То есть, он все это время считал. Ладно.

- Я просто округлила... - стоп! Молчи. С ним надо разговаривать только по теме и максимально односложно, - Забудьте! Так что решили жители Фангорна?

Энт медленно, с шумом втянул в себя воздух, затрещав всем телом. Забвано, я почти никогда не видела, как они дышат. Первое время, я вообще не подозревала о существовании легких у этих созданий. В самом деле - это же деревья! Но как оказалось они дышат, хоть и не совсем по человечески. Они ведь как-то разговаривают, а для этого нужен воздух.

Наконец дерево продолжило:

- Альдаломэ решил, - энт даже слегка приосанился, приняв величественную позу. По его мнению, разумеется. - Я отведу тебя в священное для нас место.

Нет, только не этот тормоз! В лесу полно энтов пошустрее!

Но увы, делать нечего, так что я уныло вздохнув, медленно поплелась за ковыляющим деревом. Кстати, почему он сказал Альдаломэ? Вроде бы, это одно из названий леса. В переводе с одного из эльфийских языков, это означает - "Тень дерева".

Сами энты называют свой лес по разному, но чаще всего на квенья. Помню один из них называл его Тауреморна, что вроде бы означает "Черный лес", а другой Тауреморналомэ. Понятие не имею, что это значит, но очевидно, что то связанное с "черным лесом".

Так, занятая своими мыслями, я и добралась до небольшой, окруженной исполинскими деревьями, поляны, сквозь которую пробегал быстрый ручеек. Он брал своё начало из родника, рядом с которым стоял каменный кувшин примерно, как я ростом. Капли воды, бьющие из ключа, разбивались об искуссно обработанные грани и ярко блестели на солнце.

Я подошла к роднику и присела на корточки, и открутив пробку со своей серебряной фляги, подставляю узкое горлышко под серебряную струю. Думаю на первый раз достаточно и одного маленького глотка. Подношу полупустую емкость к носу и осторожно вдыхаю. Оттуда приятно пахло летним лесом и свежестью.

- Ну, помогите мне предки. - пробормотала я, делая небольшой глоток. От воды ощущалась сильная сенчакра, но так как я уже могла пить из Самоцветных Озера, без особых последствий то не сильно боялась и была готова к большому количеству природной энергии.

Но не смотря на мою готовность, сенчакры оказалось слишком много. Энергия, бурлящим потоком, распространялась из моего желудка прямо по чакроканалам и выходила из тела. Кое как поправив баланс энергий, я со скрипом открыла глаза и поняла, что мне предстоит множество месяцев тренировок.

- Shimatta, - выругалась я, посмотрев на руки, на которых сквозь рукава, пробивалась молодая зеленая травка.

Очень много тренировок.

******

Огромный заснеженный лес, которому не было видно конца и края, тихо скрипел и шуршат ветвями. С небес падали редкие снежинки. Иногда, одно из деревьев неожиданно встряхивается, сбрасывая с веток снег, будто оно обладало собственное волей. Но может быть это, и в самом деле так.

В центре, засыпанной белым искрящимся снегом, поляны медитировала смуглая, темноволосая девушка. Она сидела на коленях, с закрытыми глазами и размеренно дышала, выпуская облачка пара. Из одежды, на ней были только штаны из темной, легкой ткани и черная металлическая сетка, закрывающая высокую грудь. Хотя, правильнее было бы сказать: открывающая. На руке девушки, была татуировка, не знакомая никому из этих мест.

Девушка открыла глаза и к ней подошла ее точная копия. В руках у той была искуссно обработанная каменная чаша, которую она поднесла к губам темноволосой. Дождавшись короткого глотка, копия поставила чашу в снег, как вдруг, посерела и распалась на несколько камней.

Со смуглянкой, тем временем, проходили заметные метаморфозы: вся ее кожа позеленела, а на лбу и щеках заметно огрубела, став похожей на древесную кору или апельсиновую корку. Если бы кому-то здесь, были известны апельсины, разумеется. Её волосы, и ранее достававшие до лопаток, быстро выросли еще на целую ладонь.