Литмир - Электронная Библиотека

- Прекрасная девушка. Я влюбился в тебя с первого взгляда. Мы будем счастливы вместе, любовь моя, - жарко прошептал он, склонившись к ее ногам.

Его взгляд горел желанием, движения были полны нежности. Он подарил ей все свои положительные ранги. О, эти положительные ранги! Как мало нужно для того, чтобы понять, как прекрасна жизнь! Их было так много, что она сразу же ощутила прилив счастья и желание подарить влюбленному в нее парню все свое время. Все остальные мысли стали казаться пустыми.

- Отныне мы будем жить вместе.

- Но я падучая, - несмело возразила Улыбка, непроизвольно прикрывая фантомную голову на плече.

- Ты - богиня моей мечты. Ты - сладостные вздохи ночного видения. Ты - мое Желтое Светило, а я - твое Фиолетовое Светило. Мы будем вместе вечно. Потому что счастье наше безмерно.

Она растаяла от красоты его речей и, словно хвост за кометой, двинулась вслед за ним. Он привел ее к древней землянке на вершине скалы, с которой началась Колония Счастья. Он открыл перед ней двери и повел вниз по ступеням. Улыбка удивилась, что землянка оказалась внутри благоустроенным жилищем, ведь колонисты покинули ее несколько поколений назад. И только когда дверь захлопнулась, и свет обоих светил померк, ее осенила догадка: это ее тюрьма. Высший использует ее, чтобы естественным образом воссоздать свою расу в условиях первомира. Разумный - марионетка, а ее дети, а затем внуки и правнуки станут новыми воплощениями ее внутренних голосов.

- Посмотри, какое удобное жилище! Я его починил для нас с тобой и наших детей, - воскликнул красавец, не замечая ее настроения, - Мы сможем вырастить здесь много детей, и никто больше нам не нужен - только ты и я. Ты также счастлива, как я, милая? Ты любишь меня?

Улыбка подумала, что он даже не спросил ее имя. А потом вспомнила, что она тоже не спросила, как зовут парня. Почему это казалось ей не важным? А что тогда важно? Ее любовь? Его любовь? Или эксперимент?

- Как тебя зовут? - спросила она.

Красавец недоуменно улыбнулся, он не понял ее вопроса. Он открыл перед ней дверь. Она побежала по коридорам и переходам в поисках другого выхода и, не найдя его, спряталась в одном из многочисленных шкафов. В полной тишине и темноте, оказавшись наедине с собой, она думала о том, что все должны иметь право выбора, где жить, как жить, кого любить. Ей было безумно жаль себя, всех разумных, и даже всех высших. "Бедный мальчик, - подумала она о том, кто сейчас носился по землянке, ища свою возлюбленную, - Ведь высшие не оставили ему иного смыла жизни, кроме удовлетворения инстинктов воспроизводства. Но что я могу изменить? Чем я могу ему помочь? Пожалеть и предоставить ему свое тело и жизнь? Но тогда пожалеть надо будет меня. Тогда жертвой буду я. Это не правильно. Как нам существовать, если я не хочу быть тем, что нужно другим? Должна быть иная возможность мирного сосуществования, кроме насильственной."

Она жаловалась фантомной голове на то, что не может так жить, и почему-то извинялась перед ней за то, что не хочет быть вместе с ней в одном теле.

Когда слезы высохли, обратившись в решимость, она вышла из укрытия, готовая к бою за свое право выбора, даже если ей придется лишить себя жизни, но с удивлением обнаружила, что коридоры пусты, разумного в землянке нет, а двери ее открыты. Она нерешительно поднялась по ступенькам навстречу ослепительно желтому светилу, вдохнула сладкий воздух, наполненный запахами океана и прогретых камней, закрыла глаза, сконцентрировалась - ей нужно было найти время, когда все началось, и разум, в который она сможет войти, чтобы исправить...

***

- Боже мой! Она дышит!

Акушерка, приготовившаяся завернуть безжизненный комочек мертворожденного младенца в полотно белой бязи, вздрогнула и отшатнулась от стола. Новорожденная девочка тихо дышала.

- Ой! Она открыла глаза. Посмотри. Как она смотрит. Будто бы все понимает, - охнула медсестра.

- Не говорите глупости, прошло уже 2 минуты. Она ни разу не вскрикнула. Легкие не могли расправиться. Ее мозг умер, - урезонила засуетившихся около младенца помощниц дежурный врач, - Лучше бы она... Ой, как не хорошо так говорить... Боже мой. Останется теперь калекой. Инвалид. Мучение ее матери на всю жизнь. Посмотрите, роженица пришла в себя?

- Скажем сейчас? Или пусть хоть немного покормит грудью?

- Только не в мое дежурство! Вообще, ничего говорить не будем, а то обвинят в халатности. Пусть врачи в поликлинике разбираются - инвалид или нет. Напишем, что роды прошли "без патологий".

- Мамочка пришла в себя. Глаза открыла. Посмотрите мамочка, какую вы красавицу родили. Глазоньки синие. Папины, наверное... - сладенько запела акушерка.

Врач сложила лицо в укоряющую гримасу, акушерка поняла свой промах. По данным медицинской карты мужа у пациентки не было.

Роженица равнодушно скользнула взглядом по красному комочку в руках акушерки, выдохнула:

- Уберите это от меня, - и отвернулась.

- А вы сына хотели? Зачем вам мальчик? - акушерка хотела добавить "без мужа мальчика тяжело поднимать", но на этот раз вовремя спохватилась, - Девочка - мамина радость, помощница.

- Мне никто не нужен, - чуть слышно ответила роженица, закрыла и, кажется, заснула.

-- Ой ты боже мой, - вздохнула врач, - "отказница" в мою смену! Вот еще неприятность. Одно за другим...

Гл. 3 - АНГЕЛ

ОНА любила. Это было не обычное чувство по отношению к чему-то или кому-то. Она купалась в потоках любви. Они появлялись в ней, словно бы ниоткуда, вспыхивали факелом, выплескивались из нее взрывом эмоций, счастливым смехом, громким криком. Какое счастье жить, дышать, ощущать под ногами твердь, видеть синеву небес, и... любить.

В ее легкомысленной головке, полной разной бесполезной всячины, роились неясные мечты и образы. Например, она думала, что все предметы, все растения, животные такие же существа, как она сама. Просто деревья думают по-другому, по-деревьиному, ведь они не умеют передвигаться с места на место, и им ничего не нужно для того, чтобы быть счастливыми. Бабочки летают и тоже думают по-бабочкиному, потому что они не нуждаются больше ни в чем, кроме нектара и своих крыльев. Но все, абсолютно все хотят жить, потому что жить это замечательное занятие, такое интересное, такое важное...

Вечером она засыпала с благодарностью, а утром просыпалась с надеждой. Кого она благодарила и на что надеялась, Ивана сама не знала.

Они жила в невзрачном частном домике на окраине Владивостока вдвоем с ее родной тетей Соней, интеллигентной женщиной на вид средних лет, среднего роста и полноты. Других родственников Ивана не знала. Но не потому, что их совсем не было. Соня часто рассказывала о ее маме и папе, о том, что они отправились защищать слабых и обиженных в другую страну, название которой Соня не знала, потому что это была важная государственная тайна. Ивана раз в неделю получала от них письма. Они приходили в конвертах без почтового штампа и обратного адреса. Соня говорила Иване, что их приносит тайный курьер и незаметно подбрасывает ей в сумку.

В каждом письме родители писали, что очень любят ее, и как только выполнят свой долг, обязательно вернутся домой. Когда приходило новое письмо, она доставала маленький жестяной сундучок с письмами и перечитывала их все с первого до только что полученного. Потом складывала каждое письмо вчетверо и убирала обратно в сундучок в хронологическом порядке. Более ранние - внизу, последнее - сверху. У самого дна лежали листочки, "зачитанные" ей до дыр на складках.

Она гордилась своими родителями, но втайне мечтала о том, чтобы в мире всем было одинаково хорошо и слабые, и обездоленные перестали быть таковыми, чтобы их не надо было защищать. Когда она была совсем маленькой, то мечтала стать феей и одним взмахом волшебной палочкой установить свободу во всех странах, чтобы ее мама с папой поскорее вернулись домой.

5
{"b":"580813","o":1}