- Я не шлюха, чтобы ложиться, - резко ответил он, едва сдерживая раздражение, и вдруг понял, что выходит на ринг совсем не ради денег.
- Ты хоть узнай, сколько это будет стоить, прежде чем отказаться, - засуетился менеджер.
Итиро промолчал, он сидел в позе лотоса, прикрыв глаза, гладил пальцами даймон в форме дракона, всегда висевший у него на шее, и вспоминал. Перед глазами в подробностях вставали картины его побед, лица противников, уважительные рукопожатия зрителей. Это он помнил хорошо, а вот когда и сколько ему вручили денег, из памяти стерлось.
"В чем-то старик был прав. - Думал Итиро. - Мне не нужны деньги, которые я могу заработать на унижении, мне нужна только победа, победа любой ценой, пусть даже ценой денег"...
Из состояния глубокой задумчивости его вывел мальчик- посыльный.
- Бык не будет сегодня драться. У него заболел зуб, - сказал он, улыбаясь во весь рот.
- Ты чего смеешься, - спросил он мальца.
- Сейчас тебя объявят победителем - звали, - пояснил парнишка.
- Я не пойду. А ты возьми мой выигрыш и отнеси мне домой. Можешь себе купить по дороге, что тебе захочется.
Парнишка обалдело вытаращил на него глаза.
Итиро ушел, уверенный, что покидает ринг навсегда, ушел, не представляя себе, что делать дальше, ведь он не знал другого пути, кроме того, к которому готовил его Мамору.
С этого дня он перестал появляться в борцовском зале, где обычно тренировался. Чжао напрасно несколько дней поджидал его у входа. Китаец был сильно расстроен, но не тем, что потерял заработок, а тем, что не знал, где ему искать Итиро. Чжао обошел все тренировочные площадки, спортивные залы и даже фитнес-клубы, но нигде ничего не знали о японском юноше по имени Итиро. Если бы Чжао узнал, что Итиро просиживает дни и ночи напролет в библиотеках, и какие слова набирает в поисковых строках всемирной паутины, он бы был сильно взволнован. Еще сильнее, чем теперь, когда он стал подозревать, что Итиро убили на ринге в боях без правил. Смерть его нанимателя казалась ему самой правдоподобной причиной его исчезновения.
- Найди его, - Сонг поджала губы, глаза ее яростно сверкали.
Чжоу склонился в поклоне, он еще не заслужил право перечить Сонг. Он лишь маленькая сошка в большом механизме клана. Его должны были "повысить", если бы он принес "информацию", но он потерял из вида ее источник - парня по имени Итиро. Ради чего он терпел побои в течение нескольких недель? Все напрасно...
- Ты должен его найти и любым способом узнать, где он прячет бумаги. Любыми, ты понял? Если у него есть круг близких людей, вотрись к ним в доверие, подбирайся
Чжоу кивнул, не поднимая головы.
- Только будь осторожен. В его окружении опасайся двух людей. У них могут быть разные имена, но в семье Такахаси их знали под именами Мамору и Якудза.
Чжоу невольно усмехнулся - каламбур якудза по имени Якудза.
- Что-то ты развеселился. Или ты забыл, что этот японский поганец надругался над твоей сестрой? Разве ты не знаешь, что она никогда уже не сможет удачно выйти замуж, воспитывая японского ребенка.
- Я помню, - нахмурился Чжоу, - Я выполню поручение... Наша договоренность остается в силе?
Сонг засмеялась. Ее полное тело мелко затряслось в такт покатившимся, будто бусы по полу, смешинкам. Чжоу поежился. Он побаивался Сонг особенно тогда, когда она так смеялась. Он слышал, что она зверски расправилась со своим мужем. И хотя он был якудза, а значит туда ему и дорога, ее многие боялись, не только Чжоу.
***
Итиро несколько дней пропадал в библиотеках, рылся в древних фолиантах, изучал легенды, искал пути доступа к секретным материалам. Он серьезно углубился в изучение архивных материалов о кланах якудза, гербах старинных аристократических родов. Он искал упоминание о самураях рода Такахаси и клане Водяной дракон. Но нигде не находил никаких следов истории, рассказанной ему в детстве Мамору. Иногда в его душе зарождалось сомнение, что Мамору сочинил историю, пытаясь использовать его, мальчика без роду, без племени для своих тайных целей, но сразу же отбрасывал эти мысли прочь, как только доходил в размышлениях до вопроса "зачем" и кто он сам.
После долгих сомнений и размышлений, Итиро принял решение оставить институт и отправиться обратно туда, где прошло его детство - в общину, и в разговорах с бывшими якудза попытаться найти ниточки, которые приведут его к родственникам.
Гл.18 ЁШИКО
Где-то в прошлом осталась ноющая грусть о неисполненном обещании, сейчас Мамору мучил стыд за то, что он собирался сделать, но это чувство облегчало твердое убеждение в том, что у него нет другого выбора. Итиро предал память отца. Где он ошибся? В какой момент воспитанник перестал верить идеалам предков? Легкая досада на себя за непонятные ему самому оплошности в воспитании ученика, которые он мог допустить, не могла поколебать решимость Мамору. Кто бы ни был виноват, клан должен получить нового кумитё, Кацуро должен быть отомщен, а враги должны быть повержены.
Итиро не оставил ему выбора. Если сын Кацуро не желает идти по пути отца, то это сделает другой человек. Мамору держал этот план на самый неблагоприятный расклад. Он зародился в его голове в тот момент, когда испуганная страшной гибелью бывшего мужа Ёшико решила спрятать старшего сына у дальних родственников в Корее.
Подавая Мамору сопроводительное письмо, она сказала:
- Мне больно расставаться с сыном, но я знаю, что так будет лучше для всех. Если мой мальчик погибнет от рук врагов его отца, я не переживу этого горя. Отныне мы не должны видеться ради его безопасности.
Ёшико плакала одними глазами. Ни один мускул на лице "старшей сестры" не дрогнул. Мамору верно служил Ешико с того самого дня, как Кацуро, забрав младшего сына Дайсуке, уехал в свою китайскую резиденцию. Ёшико редко разговаривала с ним на семейную тему, но он знал, как тяжело она перенесла сначала развод, и затем расставание с мужем. И вот теперь она вынуждена была разлучиться с любимым сыном.
- Брат, сделай для него все, что в твоих силах, - продолжала Ёшико. - Кацуро хотел, чтобы его сын продолжил его дело, вернул былое величие и отнятое врагами богатство его семье. Он мечтал поднять герб клана "водяной дракон" так высоко, как он возвышался во времена междоусобных войн...
Ёшико примолкла, будто хотела сказать что-то еще, но внезапно забыла. Мамору воспользовался паузой, чтобы задать давно беспокоивший его вопрос.
- Прости, сестра. Я не решался. И теперь не должен. Но возможно, это наш последний разговор... на долгие годы... Я хотел бы знать, если ты доверяешь мне...
Мамору встретил горестный взгляд Ёшико и невольно опустил глаза. Он знал, что влезает не в свое дело. Он не имеет право владеть этой информацией, но в истории гибели Кацуро слишком много странностей. Он хотел знать, к чему ему следует подготовить Итиро - к битве за честь семьи или к мести за гибель родных. Что угрожает самой Ёшико, если она решилась расстаться с сыном, спрятав его среди бывших якудза, предавших клятву данную своим оябунам.
- Спрашивай...
- Это может быть не легко для тебя, - сказал он, - Я хочу знать то, во что ты не считаешь нужным меня посвящать.
Ёшико наклонила голову, показав тем самым, что слушает своего собеседника очень внимательно. Мамору поклонился, не решаясь посмотреть в лицо "старшей сестры". "ее талия в тридцать три так же тонка, как в двадцать два", - подумал он, а вслух произнес:
- Ты развелась с Кацуро, когда враги стали донимать его своими кознями, сменила имя, а потом вышла замуж за простого чиновника для того, чтобы отвести глаза врагов от сына?
Ёшико еле заметно кивнула. Тогда Мамору решился на большее, он, не поднимая головы и показывая своим видом покорное смирение, и задал главный вопрос:
- Почему же Кацуро не оставил тебе и младшего сына?
