– Я слышал, это был Чёрный Шип, – сказал один из людей Розы.

– А я слышал, это была она, которая в цепях, – сказал другой.

Джез глянула на них, хищно ухмыльнувшись, а потом снова повернулась к Кессику.

– Оставляй её или нет, – продолжила Роза. – Выбор за тобой. В любом случае, Дрейк уехал и больше не вернётся.

– А ты?

– О, я всё ещё здесь. Присматриваю за свободным городом Чад, открытым для всех и каждого.

Кессик раздумывал, и тем временем всё больше его людей окружало группу. В конце концов, казалось, он принял решение и указал на Джез.

– Привести её, – проговорил он, и женщина одного возраста с Джез в выцветшем жёлтом платье, разорванном выше колен, двинулась вперёд, чтобы выполнить приказ.

Роза сжала плечи Джеззет и поднесла рот к самому её уху, так что она чувствовала её дыхание.

– Удачи.

Женщина в жёлтом платье схватила Джез под правую руку и подняла её на ноги.

"Сильнее, чем выглядит. Сильнее, чем должна быть".

– Ну, мы тогда пойдём, – объявила Роза с лёгким поклоном.

Джеззет увидела, как Кессик передал что-то мужчине с двумя мечами, а потом снова повернулся к группе Розы.

– Проверьте каждого, – сказал он. – Убейте всех, кто не подходит. – Он пошёл прочь, а потом остановился. – Женщину отпустите. Союзники в Чаде могут быть полезны.

Джез услышала сзади протесты, но у неё не было времени оглянуться. Женщина в выцветшем жёлтом платье тащила её за Кессиком. Когда её втолкнули в крепкое каменное здание, она услышала, как крики протеста превратились в вопли боли.

Танкуил

Он никогда не видел демона во всей его чудовищной величине, а этот совершенно точно был впечатляющим зрелищем. Танкуил во все глаза смотрел на него, и разум отказывался вычислить его размер, хотя сочетание "ОЧЕНЬ большой" казалось вполне подходящим. Его громадная фигура была массой движущейся, шипастой темноты, а его голова… ну, Танкуил мог бы поспорить, что демон в состоянии проглотить целого слона. Из-за его зубов изнутри сиял яркий белый свет, а его глаза полыхали жёлтыми огнями, слепящими не хуже солнца.

А ещё цепи, которые связывали существо с Инквизицией. Гигантские чёрные звенья из металла, тёмного, как сам демон, оборачивались вокруг твари, стягивая, связывая. Танкуил раньше не видел цепи, и теперь раздумывал о том, как они устроены, и о существе, которое могло их создать. Он задумался о силе Вольмара.

Он чувствовал гнев твари – этот жар, словно раскалённая кузня, волнами омывал его, изгоняя все прочие мысли. Тысячи лет демон и все его собратья были рабами существа, которое их победило, и они не были рады такой несправедливости. Они ничего не хотели так сильно, как свободы. Демон знал, что не может убить своего мучителя – Вольмар был слишком могущественным и находился вне его досягаемости, – но это не значило, что он не мог убивать Вольмаровых слуг. Демоны хотели освободиться, и хотели отплатить Инквизиции за тысячи лет вынужденной службы.

Демон завопил, издал первородный крик, заключавший в себе чувства, которых Танкуил не понимал, не мог осмыслить, но казалось, его мощь вырывает саму душу из тела.

Он услышал цепи.

Глаза Танкуила раскрылись, и он сел прямо, вытащив свой пистолет, и…

– БАМ!

Что-то взорвалось в фонтане крови, костей и перьев.

Шип вскочил на ноги, держа топор в пятипалой руке, а нож в трёхпалой, и щурясь одним глазом в темноту. Танкуил слышал, как остальные вскакивали с той же поспешностью. Он покрылся холодным потом, часто и тяжело хватая воздух ртом. Джейкоб стоял у стройного белого дерева, забрызганного пятнами крови.

– Хули это было? – спросил Шип, глядя в темноту.

– Уф… – начал Танкуил, подыскивая слова.

– Ворон, – ответил Сузку, который сидел, скрестив ноги, на земле возле Танкуила и подозрительно глядел на Джейкоба. – Арбитр подстрелил его.

– Да? – сказал Шип. – Зачем?

Сузку пожал плечами. Танкуил до сих пор не мог подобрать слова. Сон ещё никак не выходил из его головы. Вид демона, звук цепей, вид демона.

– Возможно, это был ворон-еретик? – предположил Андерс, уже прикладываясь к фляжке.

– Эт чё… такое возможно? – спросила Генри. Она прошла перед Танкуилом и уселась возле Сузку, ухмыляясь хонину.

– Ну, вряд ли Танкуил сможет его допросить, чтоб узнать, – сказал Шип. – И раз уж все встали, можно сменить дозорных.

Танкуил медленно опустил пистолет и убрал обратно на пояс, решив, что лучше, наверное, пока оставить его незаряженным. Потом встал и потянулся.

– Я подежурю.

– Я тоже спать не буду, – сказал Сузку, не отрывая глаз от Джейкоба, который также таращился в ответ.

Шип посмотрел на них.

– И вы просто сидели вот так и пялились друг на друга всю ночь?

Сузку пожал плечами.

– Иногда один из нас моргает… впрочем, не часто.

Танкуил похлопал меч на боку – ощущение, что Миорзо всё ещё висит у бедра, успокаивало и пугало. Он выбрал направление и пошёл в ночь.

– Арбитр, не заходи слишком далеко, – сказала сзади Генри. – Не хотелось бы, чтоб ты пал жертвой еретической стаи смеющихся собак.

Он утвердительно проворчал и пошёл дальше, остановившись, лишь когда ушёл из поля зрения остальных. Его рука так сильно дрожала в кармане, что ему пришлось стискивать её, отчего заболели старые ожоги.

Андерс вышел перед Танкуилом, сунул руку в штаны и вытащил член. Громко, театрально вздохнул и испустил мощную струю.

– Арбитр, здесь, в Диких Землях, нет смысла скромничать.

Танкуил отвернул взгляд.

– У некоторых из нас больше причин скромничать, чем у других.

Пьянчуга засмеялся.

– Знаете, почему я вообще начал обчищать карманы, арбитр?

У Танкуила возникло неприятное чувство по поводу этой беседы. Кажется, он в последнее время ничего у команды не воровал, но он не всегда знал о том, что стащил что-то, пока оно не оказывалось в его владении.

– В основном из-за скуки, – продолжал Андерс, несмотря на явный дискомфорт Танкуила. – Сам научился, просто потому что больше нечем было заняться. А может, искал внимания. Мой отец был… довольно суровым человеком. Я не рассказывал, как он недавно хотел меня казнить?

Эту историю Танкуил слышал с трёх различных точек зрения, и все они между собой не совпадали.

– Сначала у меня часто не получалось, и соответственно, мой отец часто ловил меня и наказывал. Тогда его наказания были немного легче, но лишь потому, что он ещё не знал меня, иначе не сомневаюсь, что сейчас у меня не хватало бы не пальца, а руки. – Андерс помахал искалеченной рукой, потерял контроль над струёй и чуть не обмочил Танкуила, а потом снова схватился за член и перенаправил поток. – Так было до тех пор, пока меня не отрезали от семейной казны, вот тогда-то я и нашёл законное применение своим навыкам. В конце концов, нужно же где-то находить деньги, если у тебя нет ни гроша в кармане, и отчаянно нужно проспиртоваться.

Андерс закончил мочиться, стряхнул член и засунул обратно в штаны. Танкуил вздохнул.

– В те дни я быстро узнал множество мелких знаков. И главный среди них, что у многих людей, особенно у тех, кто боится что-то потерять, есть привычка регулярно проверять, на месте ли оно. И это лучший знак, потому что всегда знаешь, что у них можно украсть что-то ценное… за исключением одного раза, когда я нашёл в кармане одного человека мышь… – Казалось, Андерс не знал, что сказать.

– Я вот о чём, арбитр – я всё думаю, что же так чертовски боится потерять охотник на ведьм, особенно тот, который прекрасно знает всё об этих мелких знаках? – Танкуил обернулся и увидел, что Андерс смотрит на него без обычной пьяной дымки в глазах. – Что у вас там замотано под плащом, арбитр?

– Тебя не касается, – сказал Танкуил, отворачиваясь, но Андерс проворно выскочил перед ним.

– Ах, не смешите меня, конечно, это меня касается. Думаю, это касается всех. – Он махнул рукой в сторону команды. – Но пусть это касается только меня. Или я мог бы рассказать боссу о том, что касается меня.