— Я серьёзно, Мари. Не будь сучкой. Я не влюблена в него, я люблю его. Господи, я действительно его люблю.

— Только не говори мне, что звонишь после очередного оргазма! Это как-то странно.

— Нет. Я стирала.

— Стирала?

— Да. Я стирала руками его носки. Понимаешь? Без брезгливости, спокойно, никто меня не заставлял. Я нюхала его рубашку, а потом стирала вручную его носки.

— Ты ненормальная.

— Я пропала, Мари. Я люблю его.

— Так чего ты так нервничаешь?

— Ведь это все. Теперь я полностью в его власти.

— Мне кажется, что он будет этому очень рад.

— Ещё бы. Но что, если наши чувства не взаимны?

— Ты полная идиотка. Я вешаю трубку.

— Что? Мари? Алло? Сучка! — рявкнула я телефону и забросила его на диван.

Никакой чертовой поддержки от подруги. Я совсем одна со своими свалившимися чувствами. Никто меня не понимает, даже Мари. А я боюсь. Господи, как же я боюсь, что не удержала своё сердце и полюбила. Чертово податливое сердце! Чертов Томас Кент!

Совершенное мною открытие никак не могло быть чем-то по-настоящему хорошим, ведь со мной редко случаются поистине отличные вещи. Или же случаются, а потом судьба больно бьет меня “по шапке”, сбрасывая с облаков обратно на землю. Я знаю, что мне хорошо с Томасом. Более того, думаю, что и ему со мной хорошо, иначе бы он уже давно убегал прочь, сверкая пятками. И, делая разумный вывод, я могу предположить, что все у нас должно получиться. Но откуда тогда эти непонятные и противные мыслишки, это ощущение подвоха? Как, черт побери, научиться полностью доверять человеку и открыться, не боясь быть раненным за свои странные чувства. Почему мне так сложно переступить через себя и признать, что без Томаса Кента я уже не смыслю жизни, как бы банально это не звучало? Почему факт моей любви не похож на быстрые взмахи крыльев бабочек в животе, а больше смахивает на поглощение Чужим всего организма: от головы, до самых пят. Неужели вся моя странность настолько сильна, что не даёт полностью расслабиться и прыгнуть в объятия любимого, веря, что он подхватит моё впечатляющее тело и крепко прижмёт к своему, вселяя уверенность в завтрашнем дне и наших отношениях? Господи! Как сложно жить! Жить и любить! Любить Томаса Кента!

Надо срочно чем-то унять свои мысли: уборкой или алкоголем. Ха! Выбор очевиден. Поправляю волосы и иду на кухню, где в одном из ящиков нахожу белое полусладкое. На автомате открываю бутылку, наливаю в бокал вино и делаю глоточек. Ещё один. Ещё. Кажется, мысли понемногу приходят в норму. Кажется, это круто, что у нас с Томасом любовь. Ну, во всяком случае, с моей стороны стопроцентная любовь к секси-шмекси мужчинке. И пофиг на шальные мысли! Делаю ещё один глоток и улыбаюсь, наливая ещё одну порцию. Чего я вообще несколько минут назад втыкала в стену, размышляя непонятно о чем? Любовь-это прекрасно! Любовь-двигатель прогресса! Любите все! Любить здорово!

Допиваю бокал и возвращаюсь в комнату, вновь хватая рубашку Томаса. Прижимаю её к груди и улыбаюсь. В этом доме живёт любовь!

Если вы думали, что на этом я успокоюсь или усну, после выпитых бокалов, вы глубоко заблуждаетесь! Во мне проснулась невероятная сила, которая не давала мне успокоиться и здраво мыслить. Я болтала ногой, сидя на диване, вертела головой из стороны в сторону и думала, думала, думала. Вполне возможно, что мой мозг вскипал, но остановить шальные мысли я уже не могла. Эта бешеная скачка идей испугала бы кого угодно, более того, доктора бы стопроцентно предложили мне примерить белую кэжуальную рубашечку с длинными рукавами. Но меня не пугал очередной всплеск таких эмоций, для меня это было в пределах нормы. Да, вообще, у понятия “норма” нет определённых рамок. И попрошу ко мне это странное слово не применять! У меня тут мыслительный процесс! План, так сказать! Гениальный мыслительный поток!

Как сказать Томасу, что я его люблю? Для меня самой это такое шокирующее открытие, что я до сих пор с трудом перевариваю свалившиеся чувства. Я полюбила Томаса Кента. Красивого, умного, сексуального, обаятельного мужчину, который хочет быть со мной и тоже твердит о чувствах. Пьяный случай связал нас вместе и мы обрели друг друга. Пусть не все у нас гладко и это, честно говоря, больше моя вина, чем его, но только с Томасом я по-настоящему счастлива. Он невероятный мужчина и я полностью в нем растворилась, отдавая каждую частичку себя в его заботливые руки. Он терпелив со мной и внимателен, а это вряд ли под силу любому другому человеку. С ним мне не нужно притворяться кем-то другим, строить из себя идеальную куколку и краснеть от смущения, слушая комплименты. С ним все легко и так, как должно быть — просто, весело, чувственно и правильно. Я люблю его всего и так счастлива, что смогла за всеми этими сплетнями и наговорами узнать Томаса именно таким, каким он бывает только со мной. До чего же приятно осознавать, что рядом с ним я могу быть счастлива и любима, удовлетворена и сыта. Да, про “пожрать” никогда не стоит забывать, а Томас с радостью готов меня накормить, когда я голодна. Во всех смыслах. Чертов, Томас Кент, я люблю тебя и, кажется, ты победил. Пора тебе в этом сознаться. Сказать, что я тебя люблю, козлина. Ты добился своего. Люблю, паразит!

Верчу в руках ключ, отливающий золотом при свете лампы, и фантазирую. Как лучше признаться в своих чувствах, чтобы это было эффектно и запоминающе? Может, рассыпать лепестки роз по всей его квартире и встретить любимого в неглиже? Банально. Или надуть уйму воздушных шариков и купить торт? Глупо. Пожалуй, лучше заказать еду в ресторане, аккуратно выложить ее на тарелки и соврать, что приготовила ужин сама. Надеть кружевное белье, обуть высокий каблук, подобрать чулочки и распустить свои пшеничные локоны. Или вообще выпрыгнуть из-за угла с криком” Попался!”, а потом уже и “люблю” сказать, пока от шока отходит. Вполне в моем стиле. Все варианты интересны, но всё равно что-то не то. Надо думать дальше, ведь гениальная идея обязательно должна прокрасться в мою не менее гениальную голову. Наношу макияж, хватаю ключи и мчусь в дом Томаса. Решено! Сегодня я признаюсь ему в любви!

Томас

Устало волочу ноги по ступенькам, чтобы попасть в свой дом. Нужно проверить — все ли закончили строители. Да, и убрать беспорядок, который оставляют после себя рабочие, тоже не помешает. Это был очень сложный день. Мне нужно расслабиться и успокоиться, прежде чем отправляться к Лиззи. Боюсь, что запросто могу на ней сорваться, а этого совершенно не хочется. Слишком она мне дорога, чтобы взваливать на ее плечи мои проблемы.

Открываю дверь, спотыкаюсь о шнур, и снова матерюсь. Твою ж мать, неужели нельзя было вытащить удлинитель из розетки? Как же я всех ненавижу! Сжимаю кулаки и делаю несколько длинных вдохов и выдохов. Спокойствие, Томас, только спокойствие. Ты сильный и уравновешанный мужчина, никакие трудности и неурядицы не способны тебя сломить. Ты можешь отпустить ситуацию и расслабиться. Можешь. Черт! Хрена с два я могу расслабиться! Вырываю удлинитель из розетки и швыряю его со всей силы в гостиную. Получи, сраный удлинитель! Будем считать, что порция скопившегося во мне гнева выпущена наружу. Только желание продолжать все крушить никуда не девается. Сегодня я облажался: упустил многомиллионный контракт, над которым работал несколько недель. До сих пор не могу понять, что именно и в какой момент пошло не так. Просто сорвалось и ушло. До ужаса обидно, а ведь Браун меня предупреждал, что к сделкам нужно готовиться тщательнее, стараясь не рисковать. И я сам не понимаю, почему именно сегодня изменил нашей тактике, почему поверил в свои быстроразвивающиеся способности супермена. Хрен я оловянный, а не супермен. Мудак, бл*! Просрал такую сделку! Обидно.

Направляюсь прямиком к барной полке, чтобы унять нервозность алкоголем. Мне не помешает стакан виски. Нет! Мне необходим стакан виски! Я в нем попросту нуждаюсь. Замираю, когда слышу звонок в дверь. Кого еще ко мне принесло? Шагаю к двери и открываю ее, не глядя в глазок.