- Это Эдвард Мейсен из триста четырнадцатого номера. Какая-то безумная женщина меня заперла и не выпускает.

В трубке повисла пауза, которую заполнила тихая музыка.

- Простите, сэр, но у нас не зарегистрирован гость по имени Эдвард Мейсен.

- Что за бред?! – прорычал мужчина. – Вы все сговорились?! – он выдохнул, мысленно считая до десяти. – Кто же, по-вашему, заселен в триста четырнадцатый номер?

- Супружеская пара, сэр, - ответили на том конце, - Мистер и миссис Энтони Вольтури.

***

Утро в Чикаго выдалось пасмурным, но Изабеллу Свон это мало заботило. С малолетства живя среди дождей и туманов в Форксе, она была неприхотлива к погодным условиям.

Молодая женщина перевернула страницу местной газеты, не обратив на нее никакого внимания, и отпила свой эспрессо. Кофе теперь стал для нее незаменимым спутником, помогая сильнее разгонять адреналин по крови. Лежащий на столе телефон завибрировал.

- Говори, - выдохнула Белла, нажав на кнопку ушной гарнитуры.

- Все подтверждается, - произнес звонкий голос ее подруги. – Он в Чикаго. У нас около двух часов.

- Диктуй адрес, - Белла ощутила возбуждение от предвкушения скорого возмездия. Дрожь прошлась по позвоночнику, отчего она поежилась.

Забив в навигаторе указанный адрес, она ухмыльнулась. Почти попался.

- Жду вас там через полтора часа, Элис, - произнесла Белла. – Пожалуйста, сконцентрируйся. Мы не должны его упустить на этот раз. Рано или поздно Аро все равно рассекретит наше логово, а я пока еще не понимаю, как могу все изменить.

- Сейчас меня больше волнует Розали, - выдохнула Элис.

- Она должна принять это, - Белла закрыла глаза. – Или же присоединиться к нему.

- Она надеется еще.

- Я тоже, Элис, - Белла кивнула, будто подруга могла ее увидеть. – Я тоже. Увидимся.

Белла отключилась, залпом допила остывший кофе и бросила пару монет на стол, вставая. Выйдя на улицу, молодая женщина, запахнула куртку и юркнула между зданиями, направляясь к стоянке, где ее ждал фургон. Забравшись в него, она набрала адрес в стационарном навигаторе. По пробкам придется ехать почти час. Что ж, уж лучше она прибудет раньше, чем опоздает.

***

В дверь триста четырнадцатого номера постучали, и затем она деблокировалась и открылась. Эдвард непонимающим раздраженным взглядом сканировал парочку появившуюся на пороге. Взгляд Джины был теплым, когда она взглянула на развернувшуюся перед ней картину. Шкафы были раскрыты, где на плечиках висели мужские и женские наряды. На кровати лежали всевозможные документы и паспорта. Мистера Энтони Вольтури и миссис Джины Вольтури.

- Милый, ты как? – она хотела подойти к нему, но мужчина отпрянул, будто она была прокаженной.

- Что вокруг происходит?! – раздраженно воскликнул он. – Если это шутка, то совсем не смешная.

- Тони, все в порядке, - к нему подошел мужчина, в котором он признал Деметрия Елдахаба. – Мы тебе поможем.

- Я Эдвард Мейсен! – зло произнес Эдвард.

- Нет, - тот покачал головой. – Ты Энтони Вольтури. Муж моей сестры Джины. Ты ведь и сам все видишь, - он махнул рукой на окружающий погром.

Эдвард действительно проверил все, что только было можно. Везде он значился как Энтони Вольтури: в паспорте, каких-то брокерских документах, в электронной почте. В телефоне у него не было ни одного знакомого контакта. Когда он попытался позвонить своим родителям в Форкс, то там ответили совершенно незнаковые люди, уверив, что здесь никогда не жили Элизабет и Эдвард Мейсены. Он ничего не понимал, голова гудела то ли от выпитого вчера, то ли от кошмара, который происходил в реальности. Как могла быть стерта целая жизнь личности?

- Я сумасшедший? – спросил он, опускаясь на кровать и в очередной раз хватаясь за волосы.

- Нет, милый, - Джина подбежала к нему и присела на колени. – Просто ты запутался.

- Джина, прекрати, - резко оборвал ее Деметрий. – Ему же лучше будет, если он будет знать правду.

Эдвард взглянул на мужчину.

- Вы не слишком похожи, брат и сестра, - подозрительно произнес он.

- Мы двоюродные, - мужчина явно сердился. – Но воспитывались под одной крышей. А теперь давай о тебе, - он усмехнулся. – Тебя зовут Энтони Вольтури. Отец у тебя итальянец, мать – англичанка. Ты вырос в Сиэтле, но когда твои родители разбились в автокатастрофе, ты был настолько подавлен, что придумал себе второе Я.

- Бред! – Эдвард вскочил. – Мои родители живы. Оба американцы. Я родился и вырос в Форксе. А потом перебрался в Сиэтл. Я хирург.

- Нет, ты брокер, - Джина покачала головой, погладив его по щеке. Эдвард отстранился. – Ты учился в медицинском колледже, но тебя отчисли после трагедии. Ты попал в больницу.

- Нет, - вновь покачал головой Эдвард. – Я прекрасный хирург, - он взглянул на Деметрия. – И ты…

- И я тоже, - закончил за него мужчина. – Я знаю. У твоего безумного «Я» есть друг в лице меня.

- Это уже бывало раньше? – спросил Эдвард, поднимаясь. Ему это казалось каким-то нереальным сумасшествием.

- Временами Эдвард Мейсен просыпается и не дает нам покоя, - Джина подошла сзади, положив руку на плечо.

Мужчина поежился. Нет, не может быть. Им, вероятно, что-то нужно от него, поэтому они разыграли этот спектакль. Он не мог настолько четко выдумать целую жизнь, напрочь забывая о другой. Он не мог выдумать мать и отца. Он не мог выдумать Беллу Свон. Хотя она-то как раз однажды просто исчезла из его жизни, оставив только воспоминания.

Он взглянул на Джину. Нет, она не могла быть его женой. Она даже не была в его вкусе.

- Нет, невозможно, - Эдвард отмахнулся и отошел от них.

- Сейчас приедет доктор, Тони, - Джина больше не стала подходить к нему. – Она тебе все объяснит.

- Она?

- Да, твой лечащий врач, - закивала Джина. – Доктор Мур.

- А она-то почему в Чикаго? – спросил Эдвард. – Что за такое удачное стечение обстоятельств?

- Мы знали, что это случится в ближайшее время, - неуверенно начала Джина.

- Знали? – Эдвард покачал головой, недоверчиво усмехаясь. – Удивительно.

- Послушай, - Джина подошла к нему. – У тебя начались провалы в памяти, ты начал разговаривать во сне. Каждый раз это начинается одинаково.

- Так что же ты не сдала меня в психушку? – Эдвард усмехнулся.