«Она называется Любовь, она древнее, чем род человеческий, чем сама эта пустыня. И она своевольно появляется, когда встречаются глазами мужчина и женщина…
…Посреди ли пустыни или в большом городе – всегда один человек ждет и ищет другого. И когда пути этих двоих сходятся, когда их глаза встречаются, и прошлое, и будущее теряют всякое значение, а существует лишь одна эта минута и невероятная уверенность в том, что все на свете написано одной и той же рукой. Рука эта пробуждает в душе любовь и отыскивает душу-близнеца для всякого, кто работает, отдыхает или ищет сокровища. А иначе в мечтах, которыми обуреваем род людской, не было бы ни малейшего смысла…»
<p>
</p>
Пауло Коэльо «Алхимик»
<p>
POV Эдвард.
На часах ровно двадцать пятьдесят пять. На крупный мегаполис, расположенный в десятке километров от этого дома уже опустилась темнота. Время пришло. Наконец-то! Я нажал на четыре заветных цифры и прикоснулся к кнопке, открывающей все видимые и невидимые двери этого поместья, отключающей все видеокамеры периметра, делая охрану совершенно слепой. У тебя есть две минуты. Всего две минуты, чтобы пробраться сквозь скрытую вьющимся плющом дверь, о которой никто не знает кроме нас, пройти до заднего входа, к которому с вечера никто не подходит по моему указанию, и по темной лестнице, освещаемой тусклым светом пары ламп подняться на второй этаж, чтобы наконец попасть в комнату, где тебя жду я.
Ты не знаешь, но как только ты появляешься здесь, все преображается. Эта чужая и холодная без тебя комната, наполняется уютным теплом и бесконечным счастьем. Счастьем, которое я испытываю лишь рядом с тобой.
Я слышу летящее по пустому коридору эхо быстрых шагов. Я специально убрал ковры, чтобы слышать тебя, потому что даже звук твоих шагов наполняет меня ликованием. Ты пришла!
Ты осторожно входишь, затворяя за собой дверь. Привычный капюшон скрывает тебя, чтобы исключить любую возможность увидеть, но здесь он тебе не нужен, и ты с легкостью стягиваешь его. Я вижу в твоих глазах радость, когда ты смотришь на меня и делаешь еще несколько быстрых шагов разделяющих нас. Наконец-то я чувствую под своими руками твое тело, трепет которого передается и мне. Ты снова рядом со мной.
- Я скучал, - тихо шепчу я в шелк твоих волос, которые пахнут клубникой.
- Я тоже, - отвечаешь ты. – Сегодня рассвет в пять ноль семь, - слышу я тихое добавление.
- Значит, у нас есть восемь часов и десять минут, - отвечаю я, когда ты смотришь на меня своими бездонными темными глазами. – Не будем терять ни секунды.
Я тянусь к самым сладким губам, которые приветственно раскрываются для меня. Всего лишь восемь часов и десять минут. Время пошло…
Если бы хоть кто-нибудь сказал мне, что я смогу полюбить вот так безоглядно, с оттенком сумасшествия, да и еще и с первого взгляда, я бы покрутил у виска. Но один лишь взгляд темно-карих глаз и нежная приветливая улыбка заставили мое сердце застучать, а душу взлететь очень высоко, касаясь самых небес.
Я не мог подойти к тебе просто так. Личные секьюрити и наводка объективов фотоаппаратов, готовых захватить любую часть моей личной жизни, – все это заставило меня сидеть на месте за столиком какого-то кафе и пораженно смотреть на тебя, словно прозревший, впервые увидевший солнце. Сначала тебе было не по себе от моего пристального внимания. Потом ты посчитала это смешным, ослепляя меня своей искренней улыбкой; и я улыбался тебе в ответ, уверенный в том, что похож на идиота. Но разве это было важно?! Важно было то, что сейчас ты можешь встать и выйти за дверь, а я больше никогда не увижу тебя. Обосновывая мои страхи, ты посмотрела на часы, потом твой взгляд вновь вернулся ко мне. Ты нахмурилась, глядя на моих охранников, а потом твои губы изогнулись в лукавой улыбке. Ты игриво подмигнула мне и взяла салфетку. Написав на ней что-то, ты скомкала ее и бросила на пол, вставая и забирая свой плащ. Еще раз окинув меня внимательным взглядом, ты вышла за стеклянную дверь и села в пойманное такси.
- Я отойду, - проговорил я своему Сэму, вставая. Рядом с заветным бумажным комочком я сделал вид, что уронил ручку, и победоносно улыбнулся, когда почувствовал в своей руке мягкость салфетки. Боже! Будто снимаюсь в очередном детективе.
Закрыв замок двери туалета, я наконец-то смог развернуть эту белую бумажку. На ней были заветные цифры и твое имя. Белла. Красивое имя, которое тебе очень подходило.
- Белла, - я произнес его, чувствуя, как оно проходит внутрь и оседает жаром в моей груди…
Ты была такой естественной в своей простоте. Я улыбнулся, когда узнал, что ты даже не видела со мной ни одного фильма, поэтому не знала, с кем флиртуешь в кафе. Ты не любила смотреть популярные блокбастры, отдавая предпочтение мировой классике. Ты слушала не современную музыку, а никогда не выходящие из моды песни Тото Кутуньо, Элвиса Пресли, Битлз или Адриано Челентано. Ты была другой, но такой близкой мне.
Конечно, мое лицо было тебе знакомо, но не больше того.
Тебе было страшно начинать со мной отношения, учитывая мою популярность. Ты сторонилась всего шумного, предпочитая тишину и спокойствие. Я бы прокричал всему миру, что безумно влюблен, но ради твоего покоя был готов на все условия. Мы разработали целый план, по которому ты была бы со мною целую ночь, и ни одна живая душа не могла увидеть тебя при этом. И у нас получалось. Мы принадлежали друг другу целую ночь. Пока очередной день не вступал в свои права, знаменуя свой приход рассветом. Рассветом, который отнимал тебя у меня. Рассветом, который вновь заставлял одевать нас свои маски. Меня – маску известной кинозвезды Эдварда Каллена, тебя – простого программиста из маленькой фирмы по продаже обуви Изабеллы Свон…
- У меня новая роль, - начинаю я тяжелый разговор. Ты лежишь в моих объятиях, твои волосы спутаны после продолжительных нежных и одновременно страстных ласк. Наши ноги переплетены, и я наслаждаюсь, чувствуя легкие касания твоих пальцев на моей груди. Только на мгновение твое тело напрягается после моих слов. Ты смотришь на меня понимающим взглядом.
- Надолго ты уедешь? – слышу я тихий вопрос.
- Договор на полгода, - отвечаю я, и ты тяжело вздыхаешь. – Но я постараюсь прилетать хотя бы раз в неделю.
- Это твоя работа, - не знаю, кого ты больше из нас уговариваешь. – Это твоя жизнь.
- Моя жизнь – это ты, - шепчу я в ответ и смотрю на часы. Без одной минуты полночь. – У нас осталось пять часов и восемь минут, - я нежно обхватываю ее лицо ладонью и приникаю к мягким чуть припухшим губам…
Сможешь ли ты когда-нибудь принять мою жизнь, которая чаще проходит в свете софитов, чем в семейном уюте? Сможешь ли примириться с постоянным вниманием общественности и якобы разоблачающими скандальными статьями желтой прессы. Недавно мне вновь приписали роман с известной моделью. Мое имя вызывало скандал за скандалом, ни один из которых даже на крошечную толику не был правдив.
