Помимо того, Пер-Шаври направил пару агентов порыться в архивах, вызнать биографию цур Горберга. Вообще-то, чисто формально ему самому это сделать было куда проще и безопаснее. Стоило подать официальный запрос, и все бумаги лежали бы на его столе. Вот только Омару не хотелось, чтоб об этом узнал сам Фредерик – а он бы непременно узнал. Версия о том, что в чертовщине, творящейся вокруг дела об отравлении, каким-то образом замешан ведущий его следователь, была, пожалуй, наиболее неприятной. А, кроме того – сулила самые большие проблемы. Разрабатывать её нужно было с огромной осторожностью, допуская, что здесь имеется интерес самого следователя, кого-то из высокопоставленных сотрудников СБП… или кого-то, способного оказывать влияние на высокопоставленного сотрудника СБП. При том вариант был отнюдь не самый перспективный, а затрат сил требовал огромных. Потому Пер-Шаври тянул, стараясь сперва разобраться с более мелкими проблемами и высвободить все собственные, не завязанные на Службу Безопасности ресурсы. Даже теперь он ограничился сбором самых общих сведений. Получалось, что Фредерик цур Горберг, выходец из бедной семьи мелких хокландских дворян, тридцати четырёх лет от роду, холостой, служил в одной из дальних южных провинций. Сперва в криминальной полиции, затем в СБП, последовательно, хотя и весьма быстро поднимаясь по карьерной лестнице – до старшего следователя. Так вот служил, служил потихоньку, а потом раз – и был переведён в столицу в связи с дефицитом кадров. Имеет мелкие награды за выслугу, более ничем не примечателен. Так его описывали официальные досье. А вот неофициальные сведения, вроде личных связей, ещё предстояло собрать. Агенты, которым было поручено этим заняться, обещали предоставить комплексный отчёт дней через пять. Омар возлагал на него определённые надежды, однако судьба распорядилась иначе. Событие-катализатор произошло раньше.

На третий день после выезда к месту убийства лавочника, ближе к вечеру, когда здание СБП начало пустеть, в кабинет Омара без стука вошёл человек в мундире жандарма. Пер-Шаври, уже складывавший бумаги в ящик стола, вскинул голову, и удивлённо поднял брови:

— Ты чего сюда явился?

— Вы сказали – "в случае большой срочности"…

— И что за срочность? — следователь со стуком задвинул ящик, запер его на ключ.

— Сегодня ночью наблюдаемая нами Эльда Каррисо должна встретиться с неким информатором, обещающим раскрыть некую информацию о цур Горберге.

— Она с такими информаторами всю прошедшую неделю встречается. Если можно назвать "информаторами" её собственных друзей из жандармерии и обывателей, которых Фредерик когда-то допрашивал по паре дел. Чем же этот особенен?

— А вот теперь – интересный момент, — человек в васильковом мундире присел на стул. — Мы не смогли установить, кто он, и как она на него вышла. О том, что встреча запланирована, узнали только сегодня, почти случайно. Потому я и сообщаю в последний момент – мы отчаянно пытались хоть что-то выяснить. Ни-чер-та. Уж простите. Остаётся отследить непосредственно на контакте.

— Понимаю… — мрачно кивнул Пер-Шаври. — Неожиданный поворот. Чтоб охранка, да чего-то не знала, а? Кто б поверил… Правильно, что не стали разводить самодеятельность.

Следователь встал из-за стола и направился к вешалке.

— Растворись отсюда. Я сам всё организую и пригляжу за выполнением.

— Нужно только ваше решение, мы и сами можем сработать.

— Можете, не обижайся, — Омар надел шляпу и надвинул её на лоб. — Только засиделся я в кабинете, мочи нет… Вреда вам от меня не будет, верно?

Каррисо стояла прямо под уличным фонарём, словно на мостике – заложив руку за спину и расставив ноги на ширину плеч. Наблюдать за ней было удобно даже из тёмного переулка, где притаилась карета охранки, успешно маскирующаяся под ночного извозчика. Завернувшийся в плащ кучер, казалось, дремал на облучке, фонари не горели, окна экипажа были задёрнуты шторками. Тем не менее, стоял "извозчик" так, что сидящему внутри Омару было всё отлично видно через узенькую щёлочку в занавесях. Да и кучер, вроде бы понуривший голову, отнюдь не спал, присматривая за адмиралом с помощью лежащего на коленях зеркальца. Кроме него и группы внешнего прикрытия, следователь взял с собой ещё двух полевых агентов – неприметного, но очень толкового Отто Шнипке, а также щуплого инородца Кшу Ук-Хшу, напоминающего ящерицу вытянутым черепом, грубой кожей, немалыми когтями и манерой двигаться. Оба занимали диванчик напротив, и делали вид, что не скучают. У инородца, больше работавшего в засадах, чем в слежке и сопровождении, получалось лучше.

— Она там почти час торчит, — тихонько произнёс Отто, оттягивая шторку со своей стороны. — И как не мёрзнет? Каменная она, что ли.

— Потому что не холодно, потому и не мёрзнет, — также полушёпотом ответил Омар, не глядя на агента. Каррисо, действительно прибывшая около часа назад в обычной съёмной коляске (которую тут же отпустила), всё это время торчала на месте почти недвижимо. Поводила плечами, переступала с ноги на ногу, оглядывалась – но не более того. Даже шага в сторону не сделала, хотя большинство людей на её месте уже давно прислонились бы к фонарю или начали б прохаживаться туда-сюда. Впрочем, Омар уже убедился, что терпения и выдержки инородке было не занимать.

— Ну да, весна нынче… Хм… — Шнипке замолчал, поняв, что начальство не расположено к беседе. Прошло ещё несколько минут. Тонко жужжала какая-то мошка, ухитрившаяся пробраться в салон. Каррисо на той стороне улицы, казалось, разглядывала носки своих ботфорт. Омар, не удержавшись, отвернулся, зевнул, снова глянул в щёлку, и тут же подобрался.

— Внимание, парни…

Проезжавшая по улице неприметная карета вдруг свернула к обочине и остановилась напротив адмирала, загородив женщину от наблюдателей. Пер-Шаври вгляделся. Простенький экипаж, никаких украшений. Корпус окрашен коричневой краской, окна зашторены. Запряжён парой тягловозов серой масти. Кучер одет просто, опять же без очевидных примет…

— Ни черта не видно, — пожаловался Отто. — Что они там делают?

— Рхасгхаваривают. Хштож ехщщё, — подал голос его напарник. Язык он знал отлично, но из-за устройства органов речи говорить без акцента не мог.

— Не думаю, что они будут обсуждать серьёзные вопросы прямо тут, — качнул головой Омар. — Скорее всего, покатаются по кругу, и обсудят всё в карете. Наша задача – отследить, куда информатор поедет после того, как расстанется с адмиралом. Вот тогда…

Он не договорил. По ту сторону "наблюдаемого" экипажа, там, где должны были стоять Каррисо и её собеседник, вдруг полыхнуло зелёное пламя, вжикнул выстрел. Кучер информатора вскочил на ноги, замахнулся на кого-то электроплёткой – и кулём повалился с козел на мостовую, сражённый прилетевшим откуда-то сверху мушкетным зарядом.

— Дьявол! — воскликнул Шнипке, хватаясь за пистолет. Омар молча оскалился, тоже доставая оружие и готовясь выскочить наружу. Не понадобилось. Обращённая к наблюдателям дверца распахнулась, оттуда стрелой вылетел лысый мужчина в городском костюме, подхватил плётку, вскочил на облучок и стеганул тягловозы. Карета рванула с места, и следователь увидел Эльду – лежащую навзничь на тротуаре. Испугаться за неё он не успел – инородка приподнялась на локте, вскинула правую руку. В её ладони ярко сверкнуло, из "кормы" удаляющейся повозки полетели щепки…

— Давай туда, помоги, если надо, зря не светись! — скороговоркой выпалил Пер-Шаври, пихая в спину Отто. — Ян, гони!

Стоило полевому агенту спрыгнуть на мостовую, как "извозчик", взревев моторами, пустился в погоню. Выскочив из переулка, он развернулся, едва не встав на два колеса, и помчался вдоль по улице, подпрыгивая на выбоинах. За окном мелькнули чёртов фонарь и стоящая на коленях, держащаяся за плечо Каррисо, прижавшая к голове уши. Встала сама, значит, ничего серьёзного…