Мистер Униатц снова промочил горло. Он оказался лицом к лицу с проблемой, которая его интересовала, но как ее решить, у него не было ясного представления. Он, однако, хорошо помнил о второй причине, побудившей его сюда прийти. Сейчас он как никогда раньше понял правильность своего решения. Ему только не хватало необходимой информации, чтобы подкрепить свою теорию. Задача состояла в том, как раздобыть ее. Все греки были туповаты и необщительны, по мнению Хоппи, а этот оказался типичным представителем своей нации. Мистер Униатц чувствовал, что его ждет неминуемое поражение.

Ощутив с необходимость дополнительных усилий с его стороны, чтобы не выпустить инициативу из своих рук, Хоппи решил, что ему придется выложить на стол остальные карты.

– Послушай, друг. Босс не собирается торговать. Он хочет взорвать источник.

– Какой источник? – спросил Галлиполис, открывая прищуренный глаз.

– Иностранный, – с трудом выдавил из себя мистер Униатц. – Тот, откуда идут поставки Марчу.

Грек прошел в глубь комнаты, где коптила лампа, и подвернул огонь.

– Какой Марч? – спросил он и вернулся к бару.

– Рэндолф Марч, – прорычал мистер Униатц. – Тот, у которого...

– Ты имеешь в виду миллионера в медицинском бизнесе?

Мистер Униатц навострил уши, но решил себя не выдавать. Он раньше об этом никогда не слышал, но это могло послужить зацепкой.

– Возможно, – многозначительно заметил Хоппи. – Во всяком случае, у этого Марча есть источник – вот он-то нас и интересует. Единственное, что требуется от тебя, так это сказать, откуда поступает это питье.

– Ты совсем задурил мне голову, детина, – ответил Галлиполис с улыбкой. – Уж не хочешь ли ты сказать, что этим напитком торгует Марч?

– Конечно, – сказал Хоппи. – Ему это ничего не стоит, один чистый доход. Так что если мы завладеем источником, может быть, босс не станет возражать, чтобы ты примкнул к нашей компании.

Грек достал третью бутылку и налил себе.

– Что-то я немного устал, мистер. Давайте присядем. – Он подошел к одному из столиков и придвинул Хоппи стул. Когда Хоппи сел напротив него, Галлиполис отпил из стакана и продолжал: – Я торгую этим напитком много лет, – сказал он, – но впервые слышу, что производит его Марч.

– Святой всегда обо всем узнает первый, – гордо заметил Хоппи.

Грек вполне мог бы промолчать, но не тут-то было.

– Ты считаешь, что Марч производит его благодаря своему источнику? – не унимался грек.

– Так, значит, у него есть источник! – поймал его на слове Хоппи.

Галлиполис провел рукой по черным кудрям.

– Думаю, его можно так назвать, – капитулировал он. – Только сам он называет его охотничьим домиком. Но у него есть пара землечерпалок и несколько ребят, которые роют ему канал и бассейн для яхты. Ты имеешь в виду это?

Мистер Униатц взял бутылку и снова оросил горло горячащим напитком. Рука у него не дрожала, потому что невозможно было ожидать какого-то внешнего проявления волнения у человека, чья нервная система состояла из нескольких железных узелков, небрежно соединенных между собой крепким канатом. Однако внутренний накал был весьма ощутим и мог прорваться наружу, подобно землетрясению, в любую минуту. Бочкообразная фигура придавала ему сходство с огромной квакающей лягушкой.

– Должно быть, это, – искренне отозвался Хоппи. – Они роют, чтобы углубить источник. И прячутся на яхте, прикрываясь медициной. А мы с боссом решили перехватить их. Ты знаешь, где этот источник?

Галлиполис наклонил стул и стал раскачиваться на задних ножках.

– Конечно, мистер, я знаю, где он находится. – Так как Галлиполиса можно было считать в некотором роде иностранцем, то ему простительно буквальное толкование слов Хоппи; не станем осуждать его за это. – Мне об этом рассказал пожилой мсье, у которого я покупаю этот напиток. У него там неподалеку был завод, но они его выжили оттуда, когда начали свои работы.

Мистер Униатц со зловещим видом придвинулся к нему:

– Ты сможешь отвезти нас туда?

Глаза грека сузились до щелочек.

– Говоришь, мне тоже кое-что перепадет?

– Ты сможешь отвезти нас туда?

– Может быть, и смогу, – медленно проговорил Галлиполис, – или найду парня, который вас отвезет, но сколько я заработаю на этом деле?

– Много, – сказал Святой.

Он стоял в дверях, добродушный и невозмутимый, и улыбался. Во рту у него была сигарета. Глаза светились, подобно молнии на фоне голубого неба. Он знал, что достиг наконец благодаря Господу Богу и неистребимому желанию Хоппи Униатца выпить вожделенного пункта назначения.

– О, не видел вас целую вечность, – сказал Галлиполис. Его голос был нежным, как летний бриз, шелестящий в оливковых садах Македонии. – Берите стаканчик и присаживайтесь, мистер Святой. Ведь вас, наверное, тоже мучит жажда.

– Такой огонь не для меня. – Саймон сел и уставился на мистера Униатца злобным взглядом. – Какой я молодец, что вычислил, где тебя найти, Хоппи.

В его тоне слышался явный упрек, понятный даже толстокожему Хоппи. Святой взирал на него с укоризной, но сохраняя самообладание.

– Босс, – принялся оправдываться Хоппи, – ведь вы велели мне прийти сюда, так? Когда мы были в забегаловке? Так что прослушав Роджерса, я спросил у вас, могу ли я идти, и вы сказали, что могу...

– Знаю, знаю, – терпеливо ответил Святой. – Я так и понял. Хотя у меня ушло много времени на это... Не обращай внимания. Ты сделал огромное дело.

– Я тоже так думаю, босс, – весело отозвался мистер Униатц. – Я сам все рассчитал. Галлиполис – нормальный парень. Мы его принимаем в свою компанию, а он отведет нас к источнику.

Святой откинулся назад и улыбнулся. Он испытывал чувство благодарности, которое нельзя было выразить словами. Конечно, это было совпадение, при мысли о котором у него кружилась голова; и все-таки уже не в первый раз проделанная мистером Униатцем умственная работа приводила к таким результатам, к которым не могли привести умственные усилия более сообразительных людей. Он пробрался на барку, как всегда, в тот самый момент, когда Галлиполис произносил блистательную по невразумительности речь, способную любого повергнуть в отчаяние.

Своими крепкими пальцами Святой барабанил по краю стола.

– Вчера вечером вы мне предложили работу, Галлиполис, а сегодня я хочу предложить работу вам.

Грек блеснул своей белозубой улыбкой:

– За хорошую плату?

– За хорошую.

– Может, вам покажется смешно, но у меня есть совесть. – Галлиполис снова наполнил свой стакан. – Если работа слишком трудная, цена должна быть выше.

– Сначала я хочу знать, – сказал Святой, – ты дурачил Хоппи, когда говорил, что у Марча есть охотничье пристанище или как там он его называет?

– Нет, сэр.

Саймон поднес горящий конец сигареты к самым губам и выпустил облачко дыма вместе с табачными крошками.

Все было красиво, совершенно, законченно... Еще двадцать четыре часа назад ему казалось невозможным среди миллиона бухточек Флориды отыскать пристанище таинственной подводной лодки, которая навела его на мысль, в которую ему не хотелось верить. А двадцать четыре минуты назад казалась еще более невероятной сама мысль о том, что он сможет проследить курс яхты «Марч хэер» и обрести надежду... И вот теперь у него был ответ сразу на оба вопроса. И снова оказалось все так просто, что он должен был бы давным-давно обо всем догадаться. Если бы только он знал наверняка... Но если бы кто-нибудь искал то, что искал он, то наверняка тоже не додумался бы. Человек, подобный Марчу, само собой разумеется, мог иметь охотничий домик в Эверглейдзе, но если он хотел вырыть канал и поставить на якорь такое большое судно, каким была яхта «Марч хэер», – тогда это было всего лишь прихотью миллионера, которую он мог позволить себе удовлетворить. Хаскинс наверняка все это знал, но ни разу не обмолвился. А теперь Святой не мог обратиться к Хаскинсу...

Святой снова раскурил сигарету.