Перья индюка, украшающие гастовеха, – длинные, тонкие, коричневого цвета. Они напоминают нам о тех, кто нас кормит – о крупных птицах, что когда-то трещали под каждым кустом.

Красное перо напоминает нам о скальпах наших врагов. Скальпах и белых людей, и индейцев. Но в былые дни моих предков этого обычая еще не существовало, он утвердился потому что очень поощрялся европейцами, которые скупали скальпы враждебных им племён.

Волчий мех на гастовеха напоминает нам о мах-инг-ане, огромном волке, нашем Брате. Он бродил по нашим лесам еще до прихода белого человека, прежде чем тот довел его, как и индейцев, до грани вымирания.

Я добавлю еще несколько слов о волках.

В дни моих предков у волков было много общего с индейцами. Те и другие бродили и охотились, озирая ночами поля белых людей с опушки леса. Волки пугали белых людей. Они угрожали его скоту. Они имели превосходный слух. Индейцы тоже могли, приложив ухо к земле, расслышать ваше приближение. Волк мог издалека слышать, как корова пережевывает сено.

Те и другие лечились травами. Те и другие отмечали пределы своих охотничьих владений. У индейцев, как и у волков, имелся свой язык знаков.

На моем головном уборе есть еще и вампум. Разноцветные бусы священных раковин. Со временем бисер добавился к раковинам на вампумных поясах. Вампум был источником силы и гордости. Но с появлением белых он стал предметом наживы.

Оленьи копыта на моем гастовеха напоминают нам об одежде, утвари и пище – всем необходимом для жизни, что давал нам щедрый Брат Олень.

И наконец, хвост рыжего лиса напоминает нам… об Ункасе. Ункас, Лис, который петляет. Имя это – самое подходящее, потому что Ункас был искусным и хитрым. Это Ункас создал племя мохеганов, когда Сассакус сделался вождем пекводов. Это Ункас способствовал истреблению пекводов.

В 1826 году писатель Джеймс Фенимор Купер написал книгу, которая называется «Последний из могикан». В этой книге он называет Ункаса «благородным дикарем» и «другом белых людей». Достойно сожаления, что эта книга не помогает раскрыть исторической правды, потому что Ункас был коварным хитрецом, который использовал белых и индейцев в собственной игре, стравливая их.

После уничтожения пекводов, Ункас отказался от всех притязаний на земли пекводов. Он заявил, что эти земли теперь являются законной собственностью коннектикутских колонистов. А вместе с землями пекводов ушли и земли моих предков.

Запомните этого Ункаса. Мне еще предстоит к нему вернуться. Он был толстым, вечно пьяным предателем, которого в конечном счете возненавидели все – белые и индейцы. Гастовеха рассказывает и его историю.

Гастовеха рассказывает историю моих предков, об их образе жизни, о моем наследии. И, как мой народ, она заслуживает места на земле, постоянного дома.

Глава 6

После того, как резервация Голден Хилл была отдана моим предкам, положение индейцев Коннектикута ухудшилось. Отношения с белыми людьми были скверные. И вот наконец несколько племен на самом деле объединились вместе, как и боялись колонисты, в попытке освободиться от ига белого человека.

Пять племен конфедерации погассетов не принимали в этом участия. Но дальше к востоку, воины вампаноа вышли на тропу войны с наррагансетами. Их повел Метаком, которого англичане называли «Королем Филиппом». Историки белых людей говорят об этом как о «Войне с Королем Филиппом», в последней попытке индейцев сохранить чувство самоуважения.

Война продолжалась с 1675 по 1676 годы и кончилась для индейцев плохо. Они были наголову разбиты в битве у реки Мистик, так же как и пекводы. После этой бойни, жизнь белого человека на этих землях никогда не подвергалась угрозе.

И снова сыграл свою роль Лис по имени Ункас. Теперь он был стар, толст и всегда пьян. Он сделал всё, что мог, чтобы помочь белым, выискивая благоприятные условия для себя и мохеган.

Несколькими годами ранее Ункас захватил в плен Миантономо, сахема наррагансетов, и подстроил его убийство. Теперь он помогал англичанам уничтожить племя наррагансетов, так же как он помогал уничтожать пекводов.

Ункас дожил почти до ста лет. Он умер в бесчестье в 1683. Запомните его. Я еще к нему вернусь. Просто запомните этого Ункаса и войну с королем Филиппом.

По окончании этой войны большая часть индейских земель в Коннектикуте была отнята белыми путем «покупок», прямого воровства или вторжений. Вторжения были злой, крадущейся формой проникновения, во время которой все права индейцев игнорировались.

То было печальное время. Для традиционных индейских занятий и образа жизни земли уже было недостаточно. Индейские территории со всех сторон были окружены поселениями белых людей. И впервые за десять тысяч лет в истории коренных американцев, мои предки были вынуждены приспосабливаться к обычаям белого человека для того, чтобы выжить.

Вместо этого многие представители племен погассетов решили переселиться. Одни отправились на запад за пределы своих исконных племенных земель. Другие пошли на север. Но некоторые остались. В 1680 году в Голден Хилл стояло примерно сто вигвамов.

В тот год погассеты обратились в Верховный Суд колонии Коннектикут в Хартфорде в связи с потерей резервационных земель. Восемьдесят акров неуклонно сокращались из-за вторжения белых людей и незаконных покупок.

Было проведено слушание, и племени присудили сто акров земли в местности под названием Корум-Хилл на западном берегу реки Хусатоник. То было второе местоположение резервации погассетов.

Но лишь немногие из моих предков решили переселиться на Корум-Хилл. Почва там была бедной. Каменистая земля затрудняла занятия фермерством. Племени присудила также права на охоту и рыболовство, но дичь в лесах исчезла; исчезали и сами леса.

К 1710 году на Голден-Хилл осталось лишь двадцать пять вигвамов. В 1714 г. были проданы двадцать акров на Корум-Хилл. Еще один надел был продан через десять лет. Племя нуждалось в деньгах, чтобы выжить.

Все больше и больше распродаж сокращало территорию резервации, пока племя погассетов не было вынуждено разделиться.

Многие члены племени двинулись дальше на запад, в Нью-Йорк, чтобы присоединиться к ирокезам, особенно онайдам. Онайды предоставили помощь и пристанище, и большая часть погассетов отбыла туда. Другие отправились на север, сделавшись теми, кого именуют скатикоками или Нью-Милфордом. Некоторые направились в Скотбридж, Массачусетс. Или ушли на запад, добравшись до самого Висконсина, где их можно найти и сегодня.

Те, кто остался в районе Бриджпорта, должны были привыкать к белым людям – посещать их школы, принять христианского бога.

К 1760-му году от начальных восьмидесяти акров на Голден-Хилл осталось лишь шесть. Белые соседи постоянно терроризировали моих предков. Они сжигали вигвамы и вынуждали их уходить. И легче было уйти, чем выносить подобные унижения, потому что местные власти не реагировали ни на какие жалобы.

Но дым от этих сгоревших вигвамов достиг самого неба – достиг Создателя. Дым всегда достигает Создателя. Вот почему мы бросаем табак и ароматную траву в огонь обрядовых костров.

Я хочу, чтобы вы запомнили это – что дым от пылающих костров вигвамов достиг Создателя. Запомните Дым, Ункаса и войну короля Филиппа. Я еще вернусь к ним.

Глава 7

На стене моей бревенчатой хижины висит текст молитвы, которую время от времени я люблю повторять. Она придает мне силы. Она помогает мне сохранять терпение, рассказывая свою историю.

Вот она:

«Верь в то, что ты являешься отпрыском Творца, что родился чистым, в добре и силе, как и все его дети. Верь в то, что если ты отошел от поучений своих Старейшин, ты не пропал. Восстанови свой путь, и Творец дарует тебе видение и силы поверить в себя. Почитай Творца путем Благодарения и молитв, за дар поступать правильно и творить добро. Проси Старейшин направить твою жизнь, обратить ее к мудрости древних путей. Не отчаивайся. Сделай свою жизнь ровной и благодарной. Ищи мира и обрети ясность. Верь в то, что с помощью Творца ты сможешь восстановить контроль над собой».