– "Ну, герцог вы проиграли"

Оказывается, по их спору я должен был бы первым делом, спросить, что правда, что я за шесть минут работы получу столько благ, и теперь герцог проиграл право на месяц набирать новых гвардейцев. Как потом оказалось у них у многих имеются игрушечные армии, составленные из "разумных" и чем больше эта армия, тем выше статус владельца, а если владелец выиграл право самому решать, из какой части земного шара он наймет гвардейцев, то этот статус вырастает до небес. Но как оказалось на земле есть и раньше были запретные регионы и к ним до недавнего времени, относилась и Россия, но Герцог как раз выиграл право выбирать, откуда угодно и, скажем проще, он решил попробовать российский менталитет на прочность. Впоследствии всё оказалось немного по другому, рекрутингу подвергалось не малое число миров «разумных» и один наниматель эксплуатировал один мир.

Как бы там не было, а реальность потихоньку стала до меня доходить в виде, еще одной страхолюдины, тихо прошипевшей.

– "Рекрут! встать!"

Ну, прямо как сержант в армии. Герцог, резко повернувшись к этой морде распорядился, так сказать о "курсе молодого бойца" со своими особенностями. Делать нечего пришлось встать на ноги, хотя качало меня, похлеще, чем, наверное, на палубе в сильный шторм. Эта дылда, получившая распоряжение от Герцога, действительно оказался сержантом, да не просто сержантом, а в человеческой ипостаси сержантом американской армии. Да, влип я, "как кур в ощип", а эта поганка американская дубинкой вдруг огрел меня по хребту и как заорёт.

– "Бегом марш"

Какой тут бегом, ежели человека бросает от стены к стене, а он меня мутузит и мутузит. Кое-как с грехом пополам дотрусили мы до приёмного покоя казармы и вот тут испытал шок, в холле казармы прямо напротив входа было установлено огромное зеркало, а из этого зеркала мне корчила рожи такая же страхолюдина что и сержант, правда другой расцветки. От собственного созерцания меня ласково, при помощи дубинки отвлёк сержант, ну а там "…вспомним мы пехоту и родную роту....", оказался я так сказать в "учебке" армии Герцога, а эта дылда шевронная в ней была инструктором. Странная я вам доложу "учебка", если во всех земных армиях пытаются как-то развить тело для дальнейших нагрузок, то здесь это оказалось без надобности, потому что по окончании курса рекрута пересаживают в боевое тело-носитель, да и вообще смерть практически не грозит вас настигнуть до отведенного предела. Как они это делают, я не знаю, наверное, моих мозгов и не хватило бы, чтобы в этом разобраться. Что там такое вроде копии, которую подсаживают в клонированный организм, но с обратной связью.

Сама учебка предполагала, что подсаженное сознание должно адаптироваться к телу носителю, вернее к возможностям, что заложили в него биоконструкторы, а возможности, скажем, были не малые, сила такая, что сдури, можно было бы запросто танк на кучку обломков перевести. Броневую плиту толщиной миллиметров этак в 50, можно было рвать, как туалетную бумагу. Всяческие прибамбасы типа ночного зрения, возможности смотреть сквозь стены, возможности в течение часа находиться без скафандра в открытом космосе и под водой, встроенной системы связи на всех волнах, запоминания всего что угодно в течение пары секунд и даже (мать моя женщина) встроенный прицел переменной кратности. Короче монструозный танк, не меньше. И что добило постоянная связь с интернетом, ну не совсем интернетом, а с тем, что здесь это заменяет. Так что «киборх» во всей красе. На следующее утро меня погнали в медицинский центр, оказалось, что даже сейчас я нахожусь во временном носителе, и посему надо снять с меня параметры, слава богу хоть анализов не надо, мой ведь носитель, тьфу блин, моя тушка ведь осталась в моей реальности. Опять пинками, этот сержант пригнал меня в центр, у меня было ощущение, что этот пень дубовый – сержант изначально меня невзлюбил, ну хрен с ним, «…не нравлюсь, не ешь…». Помещение центра было довольно большим, и как-то не загромождённым какой-либо аппаратурой, по крайней мере, я так считал. Из небольшой, толи двери, толи лаза, выползло ещё чудо, генной архитектуры, помесь осьминога и паука. Это чудо приблизилось и проскрипело

– «Новенький?»

– «Да, сэр»

Рявкнул дубо-сержант, вытягиваясь по стойке смирно. Н-да всё чудесатей и чудесатей, видать это юдо, занимает немалую должность в структуре армии Герцога.

– «Из какого региона?»

Опять проскрипело это чудо, покачиваясь на своих мохнатых лапках. У него не видно было глаз, но ощущение, что он меня разглядывает так и вздыбило мою виртуальную шерсть затылка.

– «Из запретного, сэр»

Опять рявкнул сержант.

– «КАК? ЧТО? Ведь Император Вселенной наложил запрет на получение образов оттуда? Как герцог смог обойти запрет, он, что взломал защиту?»

Взвизгнул паукоосьминог, стараясь отползти от меня дальше.

– «Никак нет, сэр, просто в последней битве герцог смог победить имперских гвардейцев, и Император дал разрешение на один образ»

– «Имперских Гвардейцев? Этого не может быть. Уже полторы тысячи циклов никто не мог этого сделать»

– «Но, сэр, помните что-то около ста циклов назад. Герцог получил десять образов из государства Сербия, где образы тождественны запретным на 89%, вот эти юниты и смогли сломить Гвардию. Сейчас две трети образов Имперских Гвардейцев проходят посмертную реабилитацию»

Осминогое чудо немного поуспокоилось.

– «Этот тоже из того региона?»

– «Никак нет, сэр, из самого настоящего запретного. Причём, сэр, буквально из самого сердца этого региона. Вы помните пятый батальон?»

– «Да, крепкие бойцы, мало кто им смог противостоять»

– «Так вот, сэр, эти крепкие почти пять лет воевали с регионом под самоназванием Россия, дошли почти до самого сердца, но эти их стёрли в порошок, потеряли около 30 миллионов образов, но этих крепких чуть не в пыль растёрли»

– «Что?»

Опять взвизгнул «Ананси»

– «Герцог, что опять голубые травы употреблять начал? Куда смотрит Император, что, в конце концов, творится, так скоро и вовсе хаос наступит. Какое-то отделение разрушает практически весь полк Императорской Гвардии, а Император к ним в довесок ещё разрешает образ получить»

– «Успокойтесь, сэр, в том то всё и дело, что у того десятка это было последнее сражение, основные носители в той вселенной были разрушены в результате войны, а контракт закончился, вот и сбросили их в тамошние носители-пустышки».

– «Постойте, сержант, но почему их так долго здесь держали, максимальный срок эксплуатации носителя шесть лет, здесь что-то не то»

– «Да ничего странного, сэр, они контракт класса «А-2» подписали на 12 битв, но вы же сами знаете, что участие в битвах определяется Герцогом, а их в банках накопителей хранили»

Весь этот диалог эти два монстра, вели в моём присутствии обращая на меня внимание не более чем на стул, обидна, да? Хотя от прослушивания, крышей тронутся, можно было окончательно, образы, контракты, носители. Куда я попал? Чисто русская забава, решение вопроса «Кто виноват?» и «Что делать?». Пока я отвлёкся, в помещении воцарилась тишина, придя в себя, я увидел, что эти двое чуда, смотрят на меня. Тут Ананси обратился к Сержанту:

– «Сержант, я буду работать только в вашем присутствии, в конце концов, в моём контракте нет статей о работах с повышенной опасностью. Прикажите ему встать в круг исследований».

– «Рекрут!»

Рявкнул мне Сержант.

– «Видишь круг? Шагом марш в центр, шаг в сторону, или я тебя просто сожру заживо».

Глава 3

Я глянул туда, куда показывал Сержант, в правом дальнем углу помещения, всеми красками радуги переливался круг примерно в два метра в диаметре. Делать нечего, пришлось брести к этой штуке. Как только я вошёл в круг, какая-то сила протащила меня к центру и мягко обжала, не давая даже шевельнутся. Ананси стал что-то делать своими щупальцами, и в воздухе стали проявляться какие-то символы значки и текст, для меня абсолютно бессмысленный. Выше всего этого безобразия алела широкая полоса. Значки и символы стали меняться с большой скоростью, в такт этим изменениям, у меня возникали различные ощущения, то словно в струе раскалённого воздуха, то, как будто окатили ледяной водой, начинало сводить мышцы ног, потом пришла боль, абсолютно всепоглощающая и вот это меня и разозлило. Я стал всеми силами сопротивляться этим чувствам, когда мне стало грустно, я начал хохотать, захотелось смеяться, попытался расплакаться, стал чувствовать себя бодро, изобразил засыпание, но самым трудным оказалось сопротивляться сну.