— На себя? — изумленно воскликнула я, приходя к разгадке. — Диана думает, что он спорил на неё! Ты понимаешь, что Диана сегодня пошла к нему, чтобы поставить над этим точку.

Мы с Ярославом, не сговариваясь, схватились за свои телефоны, начиная названивать друзьям, но, что Артем, что Диана трубку не брали.

— Придется ждать утро следующего дня, — пробормотала я, перестав названивать Диане на мобильник.

— Артем завтра уезжает в другую страну, понимаешь? — пробормотал Ярослав. — Он на несколько недель уезжает в Италию, причем со своей матерью, которая, просто ненавидит Диану. Ты хоть понимаешь, как его мать может переклинить ему мозги?

— Во сколько у Артема рейс? — спросила я, рассчитывая, сможем ли мы успеть перехватить его до того, как он улетит.

— Около шести утра, — ответил Ярослав, разрушив мой только создающийся план, ведь если я останусь на сегодняшнюю ночь с Тимофеем, то я ему вовеки веков не объясню, зачем уходила в пять утра из дома. — Я попробую его перехватить, но сомневаюсь, что Лис включит телефон, а какими путями он поедет, я не знаю.

За нашим столиком повисла тишина, и даже официантки, смотря на наши хмурые лица, не решались к нам подойти.

— Ладно, — вздохнув, сказала я. — У меня тоже времени сейчас в обрез, так что остается надеяться только на чудо и на то, что эти пару недель отсутствия Артема в городе, его мать не вынесет ему мозг и разум.

Ярослав кивнул, и мы попрощались, вместе выйдя из кафе. Ярослав, сев на свой мотоцикл, умчался, а я побрела домой, обдумывая сложившуюся ситуацию.

Дома я быстро разобрала сумку, разложив свои вещи по полочкам, и поставила букет ромашек, чей аромат уже наполнил всю квартиру, в вазу, после чего я побежала собираться.

Как назло выбрать подходящий наряд я не могла, ибо хотелось показаться перед Тимофеем в чем-то обворожительном, а то, что висело у меня в шкафу он либо видел, либо не подходило к случаю, либо просто мне не нравилось.

Поэтому, взяв телефон с прикроватной тумбочки, я напечатала Тимофею сообщение.

«Тимофей,

Через сколько

ты приедешь?»

«Через три часа,

Не раньше, милая»

Я удовлетворенно вздохнула, и, взяв карточку, на которой у меня хранились деньги от бабушек и дедушек, помчалась в магазин за новым нарядом для этого особенного вечера.

В магазинах я пробыла около чуть больше двух часов, поэтому вероятность того, что с Тимофеем мы можем пересечься около подъезда, сильно возросла, а заставлять парня меня ждать, или собираться при нем я не хотела. Ничего не оставалось делать, как бежать в салон красоты к моей матери, надеясь, что на работе она отсутствует.

Хвала всему, мамы действительно на работе не было, поэтому я уложила себе волосы и заодно переоделась в купленное платье красного цвета.

Не повезло мне в одном — как только я добралась до дома, обнаружила машину Тимофея, которого самого в машине не было. Испугавшись, что Тимофей меня ждет около входной двери, поэтому схватила лишь телефон и ключи, я выскочила из машины. Но, как оказалось, парня в подъезде не было. Все было гораздо хуже — Тимофей был уже у меня дома.

— Привет, — скромно пробормотала я, входя в гостиную комнату, где и расположился Тимофей в черном шикарном костюме, в руке вертя ключи от моей квартиры, которые я отдавала Диане.

— Привет, — скупо отозвался Тимофей, осматривая мой наряд недовольным и рассерженным взглядом в темноте комнаты. — Не для Ярослава ли ты так оделась?

— Что? — оторопела я, уставившись на парня. — Тимофей, о чем ты вообще говоришь?

— Ты же только что встречалась с Ярославом, так? — откуда он узнал об этом, я и понятия не имела, но врать не было смысла.

— Я виделась с Ярославом около трех часов назад, ибо он не мог дозвониться ни до Артема, ни до Дианы, а мы случайно пересеклись в кафе, — все же немного приукрасила я, не имея права говорить о том, что на самом деле происходит в жизни его сестры.

— Знаешь, даже не это важно, ибо если ты все же с Ярославом, то так даже лучше, наверное, — проговорил Тимофей, поднимаясь с дивана и направляясь ко мне.

— Тимофей, что ты такое говоришь? Не хочу я быть ни с Ярославом, ни с каким другим парням, кроме тебя, — панически воскликнула я, надеясь, что весь этот разговор заключается лишь в его необузданной ревности, сделав шаг навстречу к парню.

— Мне все равно с кем ты хочешь быть, но со мной ты все равно не будешь! — закричал Тимофей, вытащив из своего черного пиджака мобильный телефон. — Зачем ты это сделала, идиотка? Зачем?

На экране его телефона одним за другим сменялись изображения, где были запечатлены фотографии мои «гениальных» планов мщения Юлии. Разбитая машина, испорченное платье и туфли.

У меня словно весь мир рухнул. Я боялась вымолвить и слово, хотя, кому я вру, ведь я просто не знала, что сказать. Я даже перестала дышать, испуганно взирая на фотографии, страшась посмотреть на Тимофея.

Но в планы парня не входило немое кино с моим участием, и он, убрав телефон, с силой дернул меня за подбородок, поднимая голову.

В шее отозвалась глухая притупленная боль, но я не обратила на это внимания, смотря в изумрудные глаза Тимофея, которые пылали ненавистью.

Я лишь осторожно прикоснулась своей ледяной ладонью к руке Тимофея, что до сих пор держала меня за подбородок, но парень отступил от меня на шаг так, словно ему были противны мои касания.

— Тимофей, — едва выдохнула я, не сдерживая жалких слез.

— Что Тимофей? — закричал парень, заставляя меня зажмурить глаза и сильнее плакать. — Что ты ноешь, а? Это я ныть должен из-за того, что связался с тобой! Боже, почему я такой дурак, раз связался с ней?!

Я еще горше заплакала, сотрясаясь от рыданий, не в силах вымолвить и слова в свою защиту.

— Что ты молчишь? — продолжал орать Тимофей, с силой хватая меня за плечо, сжимая до боли его. — Ничего сказать в свое оправдание?

— Тимофей, — сквозь слезы прошептала я, раскрывая глаза, но, не поднимая на него взгляда. — Я не думала, что моя ревность так далеко зайдет, но смотреть на тебя и нее было невыносимо больно, понимаешь? Мне до одури было больно из-за того, что я три года добивалась тебя, а она пришла и мигом все забрала. Я не смогла найти причину остановить себя, прости меня!

— Ты с ума сошла, Таня, — безразлично ответил Тимофей на мои слова. — Я пытался сдерживать себя, старался не ревновать, но что делала ты? Ты просто предала мои чувства. Ты жалкая.

Терпеть это всё было выше моих сил, и я просто села на пол, прямо в ноги к Тимофею, и ревела, понимая, что это конец. Я сама все разрушила из-за своей глупой ревности.

Я и правда выглядела жалко, сидя на полу в ногах Тимофея, который холодно смотрел на меня, уничтожая своим взглядом. И мне было физически больно ощущать на себе взгляд любимых изумрудных глаз, в которых не было даже ненависти. Лишь жалость. Ко мне. К моим чувствам.

Я умирала, сидя в его ногах, не в силах ни произнести и слова, ни встать с холодного пола. Я умирала, осознавая, что все то, за что я боролась, больше нет. Я умирала, и это было лучшее решение всех проблем.

А Тимофей, возвышаясь надо мной не только в физическом плане, добивал меня своим взглядом. Он просто стоял и смотрел, как я, молча, осознаю свои ошибки и морально умираю.

Мой мир, который был состроен только вокруг Тимофея, рухнул, оставляя только груды и руины. Я осталась совсем одна в мире. Тимофею теперь будет все равно, как я буду дальше жить. Мои родители едва ли не отказались от меня. Диане сейчас будет совершенно не до меня.

Но вдруг Тимофей присел около меня на корточки, вновь поднимая мою голову на себя. В душе едва расцвела надежда, заметив слабую улыбку на лице парня.

— Жаль, что ты всё уничтожила, Таня, — печально сказал Тимофей, вновь убираю руку в карман своего пиджака. — Держи, малышка, на память.

И кинув мне на колени что-то, Тимофей поднялся на ноги, и печально на меня взглянув, вышел из моей квартиры и из моей жизни.