Между нами повисло молчание, и я, не выдержав тяжелого взгляда Мартина, посмотрела на проезжую часть, где изредка проезжали машины. Я не знала, как на это реагировать, не знала, что ответить и что сделать, и мое незнание стало ошибкой.

— Давай, Таня, ограждайся от меня, — сказал Тимофей, отходя от меня к своей машине. — Раз ты хочешь забыть меня навсегда, то я не буду тебе мешать.

Я не крикнула ему «постой», не побежала за ним, чтобы остановить. Я, молча, проследила за тем, как он сел в машину и уехал. И без его присутствия, я наконец-то почувствовала полную майскую прохладу ночи, и поспешила скрыться в машине.

Всю дорогу до дома меня терзало чувство вины, словно я повторяла ту роковую ошибку прошлого. Эта мысль словно свинцовым молотом стучала в голове, а толковые идеи лишь легким дуновением проскакивали и исчезали.

Едва оказавшись дома, я с усталостью взглянула на часы, отмечая, что время близится к пяти утра, и я, решила, что как только посплю, хорошие идеи будет танцевать в моей голове ламбаду.

Но стоило утром, которое перекатило за полдень, открыть глаза, мой телефон надрывался от нескольких не принятых звонков от Вадима. Решив не обижать друга, я сразу же перезвонила ему.

— Ты где затерялась, подруга? — первым делом спросил Орлов, едва подняв трубку. — Обещала появиться через неделю, а уж полмесяца прошло.

— Извини, извини, извини, — зачастила я с извинениями, маяча по своей комнате. — Ты не представляешь, сколько у меня сейчас проблем!

Мне не очень-то хотелось сваливать всё на Вадима, но терпеть я больше не могла: мне нужно было выговориться.

— Надеюсь, не с законом, — засмеялся Вадим на другом конце провода.

— Нет, нет, что ты! Разве что чуть-чуть с родительским…

— Когда в вашей семье образовалась монархия?

— Наверное, с того момента, как мама захотела выдать меня замуж за Олега.

На том конце провода повисла тишина, и я уж было подумала, что связь прервалась, когда Вадим снова заговорил.

— Разве не она с месяц назад говорила, что лучше съест живую крысу, чем обзаведётся зятем в виде Олега?

Я засмеялась. Да, что-то такое в репертуаре мамы явно имелось.

— Да, но понимаешь, Вадим, она поставила меня перед выбором. Или я выхожу замуж, или я иду в семейный бизнес, бросая танцы.

— Извини, но в какой промежуток времени между нашей последней встречей и этим разговором твоя мама успела стать эгоистичной стервой?

— Наверное, в тот момент, когда узнала, что я переспала с Тимофеем.

Вадим подавился и закашлялся, и словно едва дыша, прохрипел:

— Это тоже случилось в этот промежуток?

— Нет, это случилось несколько лет тому назад. И да, в этот промежуток тоже, но она об этом не знает.

— Таня, скажи мне честно, ты обладаешь сверх способностями?

— Что? Вадим, нет, конечно, ты сейчас вообще о чем?

— Тогда я не понимаю, как у тебя за это время накопилось столько проблем? Я за это время успел только научить Лизу готовить кофе в кофе машинке.

— Лиза никогда не дружила с техникой.

— А ты с головой!

— Такой факт оспорить сложно. Практически невозможно. Так, что, приняв твою правоту, я хочу спросить, что же мне делать дальше.

— Честно? Бороться, Таня, иначе никак. Это твоя жизнь, и никто не имеет права ставить перед тобой несправедливые выборы. Это я тебе как юрист говорю.

— Но, как я могу бороться с мамой?

— Ой, ты так говоришь, будто она Злая Королева.

— Иногда мне кажется, что да.

— Тогда будь хитрее, отрави её яблоком первой.

— Во-первых, она моя мама и я травить её не буду. Во-вторых, отравленное яблоко из другой сказки.

— Это было образное выражение, Таня! Вечно ты портишь мои заумные фразы.

— Я бы портила твои заумные фразы, Вадим, если бы они были.

— Мы сейчас будем говорить обо мне, или о твоем маме? Слушай, нам надо составить план. Точно! И кодовое название у него будет «Злая Королева»!

— Иногда я сомневаюсь, что тебе отроду двадцать с лишним лет и у тебя есть ребёнок.

— Я тебя ненавижу! Почему ты не можешь отключить свой мозг и поддаться веселью? С головой ты всё равно не дружишь!

— Вот поэтому и не могу его отключить. Контакты потеряны, и мой мозг будет работать вечно.

— Звучит, как угроза апокалипсиса.

— Ты, правда, думаешь, что я смогу переубедить маму?

— Если сначала переубедишь себя.

— Спасибо, Вадим, чтобы я без тебя делала.

— Представить боюсь. Позвонишь, как поговоришь со Злой Королевой.

Я засмеялась и прервала звонок, радостная от сложившегося разговора. Мне действительно стало легче, и я была решительно настроена, поговорить с мамой.

***

— Я тебя правильно услышала, дорогая?

Вадим был прав — моя мама Злая Королева. Длинная черная юбка в пол, в тон рубашка со стойким воротником и волосы собранные вверх. Тон матери тоже не был пропитан добродетельностью, и мне казалось, что она вот-вот меня заколдует.

— Да, мама, — отважилась ответить я. — ты правильно меня услышала. Я сама решаю, что мне делать. И я не выйду замуж за Олега, и не вступлю в ваш семейный бизнес!

— В ваш? — переспросила мама яростно. — А ничего, что этот бизнес прокармливал тебя все твои годы?

— Тогда я больше в нем не нуждаюсь. Справлюсь сама, — ложь, я не справлюсь, но отступать я не намерена.

— Раз так, то ступай, но больше не проси нас оплачивать твои счета, Татьяна. Мы слишком тебя избаловали.

Слишком избаловали? Будто это вы мне квартиру купили, будто это вы оплатили мой реабилитационный курс, в котором, по вашим словам, я не нуждалась после аварии. Я промолчала. Моя идеальная семья рушилась на глазах.

— Хорошо, мама, — протянула я медленно. — Удачи вам с папой в вашем семейном бизнесе, который вам дороже всего на свете.

Я развернулась, уходя из дома родителей, чувствуя небывалую легкость и счастье. Если это все не сон, а реальность, то я не брошу танцы, не выйду за Олега и буду жить своей жизнью. Осталось только найти работу, чем я и занялась.

Как, оказалось, найти работу не бывало трудно, потому что я толком ничего не умела. Высокооплачиваемые должности нуждались в полном образовании и опыте работы, а другие, что принимали всех, были связаны с цифрами, которые я ненавидела. Единственное, что я по-настоящему умела — танцевать.

Я долго сомневалась в правильности своего решения, но это оставался последний шанс попасть на должность с высокой зарплатой. Работа танцовщицей в клубе. Нет, не стриптизершей, а простой танцовщицей. Я не раз видела их в клубах и ничего пошлого не наблюдала в их работе. Они просто танцевали.

И вот теперь я стою напротив популярного клуба в нашем городе, и занимаюсь самовнушением, что я не разучилась танцевать. Была, не была, Танька. Настало время действовать.

Часть вторая.

— Девушка, клуб закрыт для посетителей.

Едва я успела войти, как меня остановил грубый голос молодого охранника, смотревшего на меня не дружелюбно.

— Я знаю, — ответила я, ожидая, когда он отступит с моей дороги. — Молодой человек, мне прекрасно понятно, что вы исполняете свою обязанность, но я сюда пришла на собеседование.

Парень моментально отступил, пропуская меня. Стараясь не фыркать, я прошла мимо него.

Кабинет «босса» находился на третьем, последнем этаже. Первый этаж занимал бар, стойка ди-джея, танцевальное поле, в общем, убойная зона. На втором этаже, как я поняла, находились комнаты танцовщик и подсобки. А вот на третьем этаже собралось всё правительство.

Я прошла вглубь коридора до кабинета с табличкой «Лев Александрович Никитенко». Рядом находилась ещё одна дверь с табличкой «Катерина Сергеевна Лебедева. Администратор». Наверное, мне все же к первой личности.

Осторожно постучала в дверь, и, дождавшись кроткое «войдите», зашла в просторный кабинет. Честно, я ожидала увидеть пузатого дядечку лет за сорок-пятьдесят, но представленные передо мной образ приятно удивил. Молодой человек, возраста от двадцати семи, приятно слаженный, подтянутый, с красивой щетиной и в дорогом костюме.