Я протягиваю им руки. Глаза у них загораются, и они протягивают свои ладошки мне, как будто мы заключили секретный договор. Причем мне он нужен ничуть не меньше, чем им.

Совместными силами собираем из конструктора линкор, авианосец и камеру пыток (это Эрик додумался). Братья постоянно спорят и ссорятся – точно как я себе и представляла близнецов. Все так естественно, и я почти забываю о том, что оба мальчика на лечении в онкологической больнице. Почти забываю. Но холодок в груди никуда не девается и, сколько ни смейся, не исчезает.

Четыре часа пролетают на удивление быстро, и вот уже в дверях показалась медсестра: детям пора убирать игрушки и возвращаться в палату.

– А ты еще придешь? – спрашивает Эрик, заглядывая мне в глаза.

– Думаю, в следующую субботу приду, если вы не возражаете.

Он пожимает плечами, словно ему безразлично, но потом смотрит на меня искоса и ухмыляется до ушей.

– Значит, договорились. – Поднимаюсь на ноги и треплю его волосы. – Пока-пока, Эрик! Увидимся в субботу. – Поворачиваюсь к Дереку. Сейчас он застенчиво улыбается, и я замечаю красноту вокруг глаз и опущенные плечи. Четыре часа игр его утомили. – Пока-пока, Дерек! До субботы, хорошо?

– До свидания, мисс Ливи.

Махнув на прощание Диане, я медленно выхожу в коридор, где меня ждет женщина со светлыми волосами, наскоро собранными в хвост на затылке.

– Здравствуйте, я Конни, мама близняшек, – говорит она. Ее глаза с темными кругами от недосыпания смотрят сквозь стеклянную дверь, где мальчишки упоенно спорят, в какую коробку положить деталь конструктора. – Я смотрела, как вы тут с ними играете. Я… – Она откашливается. – Знаете, я давно не видела, чтобы они так много улыбались. Спасибо вам.

– А я Ливи. – Протягиваю ей руку. Ладонь у нее жесткая и твердая. Конни в униформе официантки, наверное, только что с работы. Надо думать, приходится вкалывать, чтобы оплатить больничные счета. Наверное, поэтому исхудавшее лицо словно обтянуто кожей, и она улыбается мне такой вымученной улыбкой. От этой мысли у меня сжимается сердце, и я стараюсь не думать об этом. – У вас два классных юных джентльмена.

Она все смотрит на детей, сжав губы и думая о своем.

– Для меня они всегда останутся малышами, – шепчет она и часто моргает, отгоняя слезы. – Всего доброго! – прощается она и входит в игровую с сияющей, полной надежды улыбкой.

– Ну что? – раздается за спиной голос сестры Гэйл. – Как прошло первое дежурство?

– Отлично, – рассеянно шепчу я, глядя, как близнецы виснут на руках у матери. Конни такая хрупкая, но справляется с обоими, крепко прижимая к себе. Даже когда Эрик пытается выскользнуть из ее рук, она еще какое-то время удерживает его, крепко зажмурившись. Она обнимает их так, словно никогда от себя не отпустит. И я не могу не думать о том, что для нее каждое такое объятие может стать последним.

А что, если это так? Что, если я приду как-нибудь в субботу, а их больше нет? Разумеется, я же не слепая, и понимаю, что в такой больнице это обыденная реальность. Только теперь их смерть это не просто отвлеченная возможность: за ней конкретные лица и голоса. Похоже, я сейчас расплачусь. Нет, я должна это принять. И двигаться дальше. Но если я приму это, если я стану врачом, то сколько раз еще буду стоять и смотреть, как родители прижимают к себе своих детей? Сколько раз мне еще придется договариваться с собой? Смогу ли я когда-нибудь избавиться от этого холодка внутри?

Тревожные мысли толкутся у меня в голове, и вдруг я широко распахиваю глаза, сраженная внезапной догадкой. А ведь это впервые за последние девять лет – да-да, я впервые подумала не «когда я стану врачом», а «если».

– Как там Принстон?

– Ошеломляет, – со вздохом признаюсь я. – В четверг и пятницу заблудилась, пока искала нужную аудиторию. В результате опоздала и явилась, когда преподаватели уже знакомились со студентами. У меня чуть припадок не случился. – Ведь я никогда не опаздываю на занятия. И знала, что территория кампуса очень большая, но только сейчас поняла, насколько. Чтобы избежать подобных недоразумений в будущем, составила план, как добираться на остальные лекции.

– Жуть! А сегодня ты должна была поехать в больницу, так? Ну и как тебе? – спрашивает Кейси, а я с трудом ее слышу на фоне воплей Мии и маниакального гогота нашего друга Бена.

– Понравилось. Там есть два мальчика…

– Подожди-ка, Ливи! – Слышу какой-то шорох, как будто она прикрывает микрофон ладонью. – Ребята, ну я же говорю с Ливи! Неужели нельзя… заткнуться?! – Потом слышу «Привет, Ливи!» и топот, от чего у меня сердце сначала радостно ёкает, а потом сжимается. Убрав ладонь, Кейси говорит: – Извини, Ливи! Ты же знаешь, какой у нас дурдом в субботу вечером.

Завистливо вздыхаю. Да, я прекрасно знаю, как у нас проходят субботние вечера. Кухонный стол на восемь персон мал для всей честной компании. Кроме нас с сестрой и Трента, обязательно заходят знакомые из клуба «У Пенни». Иногда заглядывает хозяин нашей старой квартиры, Таннер. Наверное, сейчас Шторм убирает со стола, а Дэн моет посуду – если сейчас не на дежурстве и не отлавливает преступников Майами. Это очень разношерстная компания, но все равно это… семья. Это дом.

Обвожу глазами комнату в общежитии и вздыхаю. Здесь чисто и уютно, только не знаю – когда новизна пройдет, буду ли я здесь чувствовать себя как дома.

– Ну и что там в больнице? Говоришь, познакомилась с двумя мальчиками? – Слышно, как хлопают дверцы буфета, значит, Кейси сегодня дежурная по кухне и, общаясь со мной, убирает со стола после ужина. На кухне Кейси подобна урагану.

– Да. Близнецы. Эрик и Дерек.

– Да ладно! – Я словно вижу, как сестра закатывает глаза.

– Представь себе. Такие классные малыши.

– И у них. – Она не договаривает. В этом нет необходимости, и сердце у меня снова сжимается.

– Но прогноз хороший. – Хотя я не уверена в сказанном, я произношу это намеренно – так нам обеим будет легче. На обратной дороге у меня было много времени, чтобы все хорошенько обдумать. Я отдаю себе отчет в том, что первый день в детской клинике с больными, может быть, даже смертельно больными детьми – это серьезное испытание. Со временем все придет в норму. Наверное, когда поступлю в медицинский, первое занятие в морге тоже будет для меня шоком. У всех так бывает. Это естественно. И вовсе не означает, что медицина это не мое призвание, и я с этим не справлюсь. Когда вечером я вернулась в общежитие, тревожные мысли отступили. Однако горечь после разговора со Штейнером усилилась многократно.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.