Я снова взглянула на парня, который представился Авдием — брутальный молодой человек. Ещё и будущий маг. И держится, как аристократ, сразу видно, что он из благовоспитанной семьи. Он единственный, кто представился, а другие только кивнули и всё. Надеюсь, Мы подружимся с Авдием. А вот девочки… даже не знаю.
— Завтра встретимся на парапсихологии, там и пообщаемся, — пообещал Авдий, поднимаясь из-за стола.
Чёрт, как неловко вышло. Они все здесь одарённые и уже, наверняка обладают
магическими навыками. Что если этот Авдий, читает мои мысли?
Климент, тяжело вздохнул. Почему? Что его так расстроило?
— Хорошо, — сдержанно ответила я парню.
После обеда Климент отправил меня домой. Завтра всё повторится и я счастлива. Жизнь обретает смысл. Да я и сама обретаю смысл и это высокий бонус за бессмысленно потерянное время. Больше не будет надоедливых мыслей о бесполезности существования — они жутко изводили меня. Наконец-то, я стану сильной и уверенной, а не хныкающей затворницей.
Первые удачи
Первые удачи.
— Алиса, тебя вызывает к себе Иван Петрович.
Что я натворила? Директор не жалует меня вниманием, а тут, не успела я появиться в театре и сразу ему понадобилась. Решил проверить, на рабочем ли я месте с утра, хоть, и не занята в репетициях? Так вот она я, прошу любить и жаловать. Я выполняю внутренний распорядок и следую всем предписаниям, только мало толку от моего усердия. У меня сразу не заладилось с новым руководством. Иван Петрович, как только принял руководство театром, открыто стал игнорировать меня, не только, как актрису, но и как человека. Его назначили к нам и уволили прежнего режиссёра. Не понимаю, зачем было увольнять, если смену не нашли? Теперь уже третий год тянется вся эта неразбериха. Иван Петрович не ахти какой «хозяйственник». Всё пришло в упадок, а вышестоящим органам, как будто и дела нет до нас. Обидно, что из сильного театра, мы превратились в горстку пытающихся выжить актёров. Труппа расслоилась на «чужих» и «своих» и это страшно раздражает. Любимчики работают и получают приличные зарплаты, а другие томятся без дела и в конце месяца считают гроши — нет работы, нет и зарплаты.
— Алиса, я хочу предложить тебе работу, — посмеиваясь, как-то странно, сообщил Иван Петрович, когда я вошла в кабинет и села за длинный из чёрно дерева стол. Мне не нравится этот человек. «Слащавый» он какой-то, и улыбка у него неестественная, даже оскорбительная. Кстати, антипатия у нас взаимная.
— Хорошо, — кивнула я, потому что в моей голове не нашлось другого ответа. Моё согласие прозвучало несколько дерзко, что меня приятно удивило. Что называется, домашнее задание выполняю исправно и потихоньку освобождаюсь от оков страха. Все побаиваются начальство, но в театре это острее чувствуется, нежели в другом месте.
— Это самостоятельная работа и режиссёром выступлю я сам. — Ничего себе! Он в своём уме? — Время тяжёлое, сама понимаешь, но спектакли должны выпускаться, пусть это и самостоятельная работа.
Только этого не хватало. Так мы из профессионального театра превратимся в кружок «кройки и шитья».
Сижу, молчу. Почему я? У него есть своя команда, свои любимчики. Или они послали его далеко и надолго?
— Ну, что скажешь?
Улыбается противненько так и ждёт моего согласия, конечно.
— У меня появилась подработка, — неспешно начала я. — Самостоятельная работа это хорошо, но для меня, актрисы с высшим образованием и восьмилетним стажем, ваше предложение не представляет интереса.
Нет, это надо было видеть, как побагровело лицо Ивана Петровича, когда он услышал мой отказ. Конечно, он вне себя от злости. Но, что он может мне сделать? Уволить? Как бы, не так, я молодой специалист и закон на моей стороне.
— Это всё? — спросила я.
— Можете идти, — резко перейдя на «вы» произнёс директор.
— Всего доброго, Иван Петрович, — сказала я и вышла из кабинета.
Поверить не могу, что я это сделала. Впервые в жизни сказала то, что всегда хотела сказать и не могла. Что теперь будет, я не знаю. Но мне плевать, что будет в театре, я жду, когда придёт ночь. Там моя жизнь, там я учусь жить по-новому, не боясь и не озираясь по сторонам. Там я освобождаюсь от оков, которые затянулись до предела, оставив кровавые раны в моей душе.
Счастливая и свободная я прибежала домой. Наскоро перекусила и вернулась в комнату. Дневной отдых должен войти в привычку, иначе мне придётся туго. Учёба в Академии не должна мешать и утомлять, а для этого нужно запасаться энергией.
Я легла на диван и закрыла глаза. Необязательно спать, можно просто отключиться от внешнего мира. Это полезно, в какой-то степени, ведь иногда, чтобы услышать себя, нужны молчаливые часы. Вот теперь я могу всё обдумать.
Конечно, я очень люблю театр, я обожаю сцену. Особенно мне нравятся репетиции. Незабываемые чудесные дни, недели, месяцы, а потом премьера. Выходишь на зрителя показываешь проделанную работу — как будто прощаешься со старым другом, навсегда. Да, я люблю театр, но он многому меня научил. Я уже не та девочка, которая вошла в «храм искусства» с распахнутой душой и восторженным взглядом. Я с упоением вдыхала запах кулис, восхищалась игрой именитых актёров, просилась на репетиции, хоть и не была занята в постановке. А потом всё изменилось. Пообтёрлась, обтесалась, поняла, что в распахнутую душу легче плюнуть. Пришло время, когда от восторга ничего не осталось, и я даже задумывалась, правильную ли профессию выбрала, или случилась досадная ошибка. Легко поверить, что ты бездарная актриса, если тебе твердят об этом в течение трёх лет. А с другой стороны, легко стать бездарной актрисой, если тебя не привлекают к работе. Отсюда депрессия, смутные мысли о бесполезности существования и в результате смирение с превратностями судьбы. Смирение… ненавижу смирение.
Но теперь в моей жизни появился смысл. Я не знаю, к чему приведут меня занятия в Академии, но я хочу там быть, каждую минуту, каждый час, каждый день. Понятия не имею, зачем мне вся эта магия, но думаю, с ней жизнь станет легче.
Я стараюсь не думать, что у Булгакова, Маргариту, магия сгубила. Высшие силы помогли ей, но в результате влюблённые получили жизнь совсем иного плана — небытие. Получилась «медвежья услуга» — вы счастливы, вы вместе, но вам нет места в этом мире. Мне совсем не нравится такой исход. В романе понятно, там герои, но я-то реальная и хотела бы остаться живой.
Ну, это уже слишком. Мысли завели меня в дебри и надо поскорей выбираться оттуда, пока я окончательно не запуталась.
В одиннадцать тридцать я у подъезда. Стараюсь быть пунктуальной и не портить о себе впечатление.
Климент проводил меня в аудиторию Парапсихологии и ушёл. Обещал встретить после лекции.
Я вошла в аудиторию. Глазами отыскала Авдия, а он уже машет мне рукой, показывая, что оставил для меня место. Я благодарно улыбнулась ему и стала пробираться сквозь ряды кресел. Он любитель последнего ряда? Мне бы лучше сесть поближе, чтобы всё слышать. Но лучше сидеть с ним.
— Привет, — поздоровался он, когда я села в кресло рядом с ним.
— Привет, — ответила я смущённо. Если честно, Авдий мне понравился, отсюда и
смущение. Так всегда происходит, если между людьми пробежала искорка, с намёком на чувства.
В этот момент в аудиторию вошёл Магистр Гелий. Он остановился, отыскал меня взглядом и произнёс короткую речь.
— Алиса Моон, я рад видеть вас среди слушателей Академии. Надеюсь, мой предмет заинтересует вас.
Ничего себе, какое уважение к слушателям. Я смутилась и поблагодарила Магистра за внимание к моей скромной особе.
— Тебе, наверное, кажется странным всё это? — поинтересовался Авдий. — Ничего, привыкнешь. У нас тут всё по-простому, без лишних церемоний.
— Я заметила, — отозвалась я.
— Ты пришла в конце учебного года, значит, Академия нуждается в тебе, — заметил Авдий.
— Думаешь? — удивилась я.
— Иначе, они не зачислили бы тебя. Обычно, только «избранные» появляются посреди учебного года.
