– Не знаю, – честно призналась, Татьяна, – помню, как я увёл у Алекса «Бобо» его тёлку. И меня за это здорово отметелили. Я, конечно, отомстил потом. Много было крови.

– Господи, помилуй! – прошептал себе под нос Семён с ужасом и жалостью, глядя на Таню, – Давай сходим к психотерапевту?

– Ты всё-таки считаешь меня дурой?

– Нет. Просто я не могу найти объяснения твоему феномену.

Семён долго выбирал врача, по отзывам посетителей, стоимости посещения и месту расположения его клиники. Наконец, был выбран самый титулованный и раскрученный психиатр Москвы, клиника которого находилась в пешей доступности от Кремля. По всем параметрам доктор подходил для Тани, как никто другой. К тому же, по отзывам посетителей, Савелий Авигдорович Хазенфус, так звали известного доктора, мог погружать своих пациентов в прошлые жизни. Семён не верил в эту ерунду, но решил попробовать.

Савелий Авигдорович внешне оказался типичным представителем своей национальности – невысокого роста, худощавый брюнет с большим, слегка сгорбленным носом. На вид ему было около 30-35.

– Проходите, молодые люди, – любезно пригласил он в свой кабинет Таню и Семёна.

– С чем ко мне пожаловали, любезные? – поинтересовался доктор, когда Таня и Семён сели в огромные мягкие кресла.

– Понимаете, – начал Семён, – Татьяна не так давно попала в больницу с черепно-мозговой травмой после одного инцидента на аттракционе.

– Что Вы говорите! – ахнул Савелий Авигдорович. – А я помню этот жуткий репортаж с открытия аттракциона в Измайловском парке. Вы очень бодро выглядите, Татьяна. После такого полёта не всякий остался бы в-живых.

– Да-да, – продолжил Семён, – но я не об этом. Таня поправилась. Но теперь она утверждает, что в её теле живут разные личности.

Семён посмотрел на реакцию врача. Но тот и бровью не повёл, продолжая внимательно слушать пациентов.

– И с некоторыми я уже знаком! – добавил для верности Семён.

– Простите! Я Вас перебью, – произнёс доктор. – Хотел уточнить, а кому собственно требуется моя помощь? Вам? Или Вашей супруге?

– Я же тебе говорила, что и здесь нас примут за идиотов, – спокойно сказала Татьяна, попытавшись встать с кресла.

– Ну, что Вы! Что Вы! – остановил её примирительным жестом Савелий Авигдорович. – Я опытный доктор. Мне приходилось встречаться с инцидентами массового помешательства. Но пока, я уверен, это не тот случай. Продолжайте, пожалуйста!

– Во-первых, – продолжил Семён, – она стала ругаться «по фене», круче любого старожилы Бутырки. Она просто «Аль-Капоне в юбке». Во-вторых, она всё время меня называет другим именем. А, однажды, она сказала, что была Джорджем МакЛафлином и увела девушку у Алекса «Бобо».

– У Алекса «Бобо», – эхом отозвался Савелий Авигдорович. – Типичный случай. Видимо, у Вашей супруги очень богатая фантазия. И во время трагического инцидента, так скажем, её воображение перешло в плоскость реальных воспоминаний. И теперь она полагает, что её фантазии основаны на реальных событиях. Я бы здесь, как доктор, заострил внимание на имени её вымышленного соперника. Алекс «Бобо». Трагедия сильно повлияла на её психику. Свою боль и страх, пережитые во время падения с аттракциона, она подсознательно пытается отстранить от своего «я». Называет свою боль Алекс «Бобо» и непримиримо с ним враждует. Да. Именно так. Этот случай обязательно войдёт в мою диссертацию.

– Не спешите с диссертацией, – разочарованно вздохнул Семён.

Он достал распечатанный листок бумаги и стал читать:

«

Джордж МакЛафлин – один из членов Чарльстонской группировки. Участник войны ирландских группировок Бостона с 1961 по 1967 год…»

– Случайное совпадение фамилий, – перебил доктор.

Семён многозначительно посмотрел на Савелия Авигдоровича и продолжил:

«… «яблоком раздора» в данном случае послужило то, что Джордж МакЛафлин увёл девушку сторонника другой банды Алекса «БоБо», за что был избит Уинтерхиллской преступной группой. Глава Уинтерхиллов «Бадди» МакЛин отказался выдать виновников, и небольшой инцидент привёл к открытому конфликту двух крупнейших банд Бостона.  Ход событий войны ирландских группировок сравнивают с Троянской войной. В результате разборок вся организация неудачливого ловеласа – Чальстонская ОПГ была полностью уничтожена. Выжить удалось лишь самому зачинщику бойни – Джорджу МакЛафину.»

– Забавно! – заметил доктор. – Если Вы не возражаете, я предложил бы Вашей даме пройти курс погружений под гипнозом в «прошлые жизни». Часто эта терапия помогает пациенту найти своё «я».

– Что за прошлые жизни? – с недоверием спросил Семён.

– Считается, что наша бессмертная душа переселяется время от времени из одного человека в другого на протяжении тысяч лет, проживая всё новые и новые жизни. Но с каждой реинкарнацией память о прошлых жизнях стирается. Или точнее, уходит в глубокое бессознательное. В случае с Татьяной это самое «глубокое бессознательное» оказалось не так глубоко, видимо.

– А это не опасно? – спросил Семён.

– Нет, конечно, – успокоил Савелий Авигдорович, – просто наша Танечка поспит немножко. Хорошо?

– Ты готова? – спросил Семён Таню.

– Давайте попробуем! Должно быть весело, – согласилась Таня.

– Ложитесь на эту кушеточку, – сказал Савелий Авигдорович, поставив на стол включённый диктофон, – и постарайтесь расслабиться. А Вас, Семён, я попрошу подождать в коридорчике. Никто не должен отвлекать Танечку от процедуры.

Семён послушно вышел из кабинета. Он сел на кушетку рядом с полной блондинкой лет 35 и взял в руки первый попавшийся журнал.

– Простите, – обратилась к Семёну женщина, – Вы к Савелию Авигдоровичу на погружения пришли?

Семён посмотрел на даму:

– Получается, что так.

– Семён Авигдорович очень опытный регрессолог, – затараторила женщина. – Меня, кстати, Кира зовут.

– Семён, – пожав протянутую руку, ответил Семён.

– Я погружалась во многие свои прошлые жизни с помощью этого великого доктора, – продолжила скороговоркой говорить Кира. – Его методы погружения уникальны и очень эффективны. На первом погружении я не смогла преодолеть свои блоки, но уже на шестом погружении Савелий Авигдорович помог мне увидеть истоки моих проблем.

– Вы тоже головой ударились? – спросил Семён.

– Что Вы себе позволяете, Семён? – не поняв до конца вопрос, ответила Кира. – Я не сумасшедшая. Многие  обыватели неадекватно воспринимают современные методики психотерапии. Я, например, паталогически боялась микробов и разных паразитов. Мне казалось, что в моей голове живут черви.

Семён посмотрел на даму и подумал, что же делают эти черви в её голове для того, чтобы она так быстро говорила?

– Но Савелий Авигдорович, – продолжала Кира, – помог мне погрузиться в прошлую жизнь, где я была боевым офицером русской армии, пережила газовую атаку и мучительно умерла от брюшного тифа. Вы знаете, как умирают от тифа?  Дикая, нескончаемая боль в животе, высокая температура, во рту сухость, как в пустыне. Ты пьёшь воду, а язык всё равно сухой. И галлюцинации, кошмарные видения…

– А. Понятно, – скептически протянул Семён, думая сам о том, как бы этот «великий доктор» не залечил его Танюшку до такого психического состояния, как у этой дамочки.

Минуты мучительно тянулись, а Кира даже не думала останавливаться. Она говорила и говорила.

«Боже! – подумал Семён. – Когда она дышать успевает?»

В этот момент из кабинета вышел взволнованный доктор и дрожащими руками достал из кармана пачку сигарет. Он сунул сигарету в рот и посмотрел на Семёна.

– Ну, что, доктор? – Семён встал с кушетки. – Как Татьяна?

– Татьяна, – по привычке эхом отозвался доктор, – Татьяна в порядке. Первое погружение всегда сложное, надо провести ещё ряд погружений. И, думаю, мы докопаемся до истоков её странного поведения.