- Это уж ваша забота.
- Ну, а как вы относитесь к спорту?
- Ничего отношусь.
- Сами занимались спортом?
- Да, боксом. Выступал в полутяже.
- По какому разряду?
- Я был кандидатом в мастера.
- Почему же не стали мастером?
- У меня были повреждены лицевые связки.
- И это заставило вас бросить бокс?
- Понемногу я работал до последнего времени, а зимой буду тренировать заводскую команду... Кофе не хотите больше? Тогда я убираю все это.
- Среди обывателей бытует мнение, что бокс - это варварская забава, нечто вроде испанской корриды. Что вы на это скажете?
- Так оно и есть. Или примерно так. Видно, я тоже обыватель.
- Вы считаете бокс грубым видом спорта?
- Да уж куда грубей.
- А как же эстетическая сторона бокса, торжество интеллекта и воли над грубой силой? Зрители предпочитают...
- У меня бывали такие минуты, когда хотелось вытаскивать зрителей одного за другим на ринг и нокаутировать по очереди.
- Значит, вы разделяете мнение тех мам и пап, которые вообще запретили бы этот вид спорта, будь их воля?
- Этого я не говорил. Если они хотят, чтобы вечером нельзя было выйти на улицу, чтобы хулиганы приставали к девушкам, а хилые кавалеры в страхе ретировались,- пускай запретят бокс.
- То, что вы говорите, противоречиво. Какие же цели вы преследовали, надевая перчатки?
- Я хотел, чтобы меня научили драться по-настоящему.
- Вы любите драться?
- Это моя страсть.
- Нет, я серьезно спрашиваю.
- Если ко мне, или к моей жене, или к кому угодно привязался пьяный дурак, то что я должен делать? Звать милицию, спасаться бегством, проводить на месте идейно-воспитательную работу? В газетах пишут, что все блатные трусы. Да ничего подобного. Сказка для хилых мальчиков в очках. Вот и надо быть уверенным, что можешь послать пьяного хама на пол с любой позиции.
- Конечно, вы правы, милиционер не всегда оказывается рядом.
- Вот я и говорю. А мы-то, мужики, на что?
- То есть вы занимались боксом для того, чтобы овладеть навыками?
- В общем, да.
- И не жалеете о том, что бросили ринг?
- Я же сказал, что зимой начну тренировать ребят.
- Да, но вы уже не станете чемпионом.
- Я к этому не стремился. Мне не очень-то нравится бокс. На ринге ты иногда ненавидишь того, с кем работаешь, и зрителей тоже, и судью. А я не хочу никого ненавидеть без причины.
- Кстати, о ненависти... Если человека знаешь достаточно хорошо, то уже нельзя его презирать или ненавидеть. Ты видишь все мотивы, обнаруживаешь смягчающее обстоятельства, многому находишь оправдание...
- Не сказал бы. Я одного человека знал лет десять. Дружили, можно сказать. А теперь не здороваемся.
- Не тот ли тип имеется в виду, который заходил... Махаев?
- Допустим.
- Что же произошло?
- Он вынес с завода сопротивления... в общем, украл.
- Это такие разноцветные микроскопические штучки?
- Вот именно. У радиолюбителей - дефицит.
- Весь шум из-за этого?
- Он их украл, а кто украл - тот вор.
- Целое собрание будет ему посвящено?
- Нет, главным пунктом, если не ошибаюсь, какой-то новый почин, но и о деле должен пойти разговор.
- Вы скептически относитесь к починам?
- По сути, я - за. А суть одна - работать экономно, производительно, ритмично, осваивать площади, технику... Ну, если дело идет хорошо, лозунг всегда можно найти. Газетчики на это мастера.
- Камешек в мой огород?..
- Иной раз читаешь ваши передовицы, и кажется, что ты уже в раю. А когда из кабинета директора пятиметровый ковер свистнули, так об этом напечатано было две строчки мелким шрифтом, в левом нижнем углу.
- В чем-то вы, может быть, и правы, только ужасно все преувеличиваете.
- Во-во, все так говорят...
- К тому же мы снова отвлеклись. Я бы хотел задать вам несколько вопросов, но боюсь, вы...
- Я же сказал, нет такого вопроса, на который...
- Вот и отлично. Меня интересует, что же все-таки произошло у вас с женой?
- А вы человек упорный.
- Назойливый, вы хотите сказать? Вырабатываю о себе профессиональные качества.
- Что произошло? Мы разные люди. Но и это не главное. В принципе все люди друг на друга непохожи.
- Ваша жена из рабочей среды?
- Ее родители - артисты Крымской филармонии. Там-то мы и познакомились.
- В филармонии?
- Нет, на пляже. Я жил на сборах в Крыму, а Катя собиралась поступать в местное педучилище.
- Чем же она вас привлекла, помимо внешности?
- Не знаю. Разве это можно объяснить?
- Может быть, она была, ну, что ли, культурнее вас, образованнее?
- Возможно.
- Вы проверили себя раньше, чем отправиться в загс?
- В смысле было ли у нас чего до брака?
- Нет, я имею в виду совсем другое. Вы все взвесили, прежде чем пойти на такой серьезный шаг?
- Черт его знает! Вот говорят, семь раз отмерь... Но ведь портновский метр в таких делах ничего не решает. В общем, я ни о чем не жалею. Все произошло очень быстро... Море, юг, каждое слово многое значит в такой обстановке... Но я ни о чем не жалею.
- Вы говорите так, как будто самого себя хотите в чем-то убедить...
- Ошибаетесь, я говорю правду.
- Как же протекала ваша супружеская жизнь?
- Мы поженились. Около года были вместе. Все шло нормально. Потом меня забрали в армию. Раньше я не думал об этом, но когда женился, перспектива уехать на два года меня уже не прельщала. Но что поделаешь? Зимой Катя приехала ко мне. Знакомый старшина дал ключи от своего дома, и мы жили в нем три дня. Тогда-то и поссорились впервые, даже не поссорились, а просто Катя сказала, что не может и не хочет больше ждать и что она уезжает. Мне оставалось служить еще долго...
- Что же было потом?
- Что потом? Потом через восемь месяцев родилась недоношенная Нюшка.
- Вы хотели сына? Расстроились, наверное?
- Нет, я хотел девочку.
- Почему, если не секрет?
- Они беззащитные и нуждаются в тебе.
- А ваша жена, как она реагировала?
- Положительно. Но ее немного угнетали пеленки и вся эта возня. Понимаете, она всегда мечтала о какой-то другой, замечательной жизни, покупала иностранные журналы, польский "Экран", и все такое. Может, тайно ей хотелось сниматься в кино. А я доказывал, что самое главное происходит в нас самих и никакой другой жизни нет...
