— Все нормально. Я уже долгое время с этим живу. Я просто так среагировала, потому что ты собираешься сделать ей предложение и...

Я обдумывал, что же делать дальше. Перед глазами стояла Оливия. Но Сидни была моим другом. Не в моих привычках говорить плачущим девушкам отвалить. Ладно, можно сделать это быстро. Я протянул ей платок, и она начала вытирать лицо.

— Сидни, посмотри на меня.

Она подчинилась.

— Я был одинок. Всю свою жизнь. Я был популярным ребенком. Всегда был окружен толпами людей, но при этом невероятно одинок. Я не знал, как это исправить. До того дня, как встретил Оливию. Впервые я увидел её стоящей под деревом, — я рассмеялся и потер подбородок, вспоминая. Я не побрился. А стоило бы. — Когда я увидел её, то сразу понял, что именно её мне и не хватает. Звучит безумно, но так и есть. В голове возникла картинка, как она сидит на моем кухонном столе с волосами, собранными в неряшливый пучок, пьет кофе и смеется. Именно тогда я понял, что когда-нибудь женюсь на ней.

Сидни смотрела на меня с таким трепетом, что я не был уверен, сделал ли я еще хуже или наоборот. На мгновение мне захотелось, чтобы на меня так смотрела Оливия. Мне приходилось бороться за её любовь. Я был в постоянном поединке с ней. А мог бы быть с такой женщиной, как Сидни, которая обожает меня. Я мог возродить старые чувства к Сидни. Она была доброй и красивой. Я покачал головой. Забудь, Калеб. И сказал ей правду.

— Когда ты найдешь его, то его имя будет течь по твоим венам. Так Оливия течет по моим. Она протекает по сердцу, мозгам, пальцам и члену, — Сидни рассмеялась сквозь слезы. Я улыбнулся.

— Ты найдешь его, Сидни. Но это не я. Я принадлежу другой, — я обнял её. Она сидела на моем столе, а я стоял между её ног. — Возвращайся на вечеринку, мне нужно идти.

Когда я поднял взгляд, Оливия стояла в дверном проеме. Я почувствовал прилив крови к сердцу. Слышала ли она, что я сказал Сидни? Видела ли коробочку с кольцом? На мгновение я запаниковал, не зная, что делать.

Она произнесла мое имя. Я заметил, как Сидни вскочила и быстро вышла из комнаты. И прежде чем закрыть дверь, бросила взгляд на Оливию через плечо.

Эмоции застыли на лице у Оливии. Медленно до меня начало доходить, что она увидела, когда вошла. Как это выглядело. Я боролся с желанием все ей рассказать. Если я объясню, кто такая Сидни, то придется рассказать про кольцо и дом. Я собирался все объяснить, сделать что угодно, лишь бы стереть выражение лица, когда она впервые сказала, что любила меня.

— Я любила тебя.

Сердце сжалось от боли. Это должен был быть одним из самых счастливых моментов в моей жизни. Но она это сказала не потому, что искренне этого хотела. Она сделала так, чтобы ранить меня. Потому что подумала, что я сделал то, что причинило боль ей.

Я услышал слова матери о том, что она сломлена. Все смешалось. Как бы я хотел, чтобы этого не случилось, но нет. Я не мог исправить её. Не мог любить её достаточно сильно, чтобы уберечь от всей боли, которая сопровождала её. Мои мысли о совместной жизни в доме и дворе полном детей перенеслись к Оливии, плачущей в углу, обвиняющей меня в том, что я втянул её в то, к чему она была не готова.

Затем она обвинила меня в том, что я похож на ее отца.

Это было больно. Особенно после того, как весь прошлый год я провел, пытаясь доказать ей, что не такой, как он. Когда она выбежала из кабинета, думая, что я изменил ей, я не остановил её.

Я стоял, не шевелясь. Коробочка с кольцом прижималась к бедру. Комната вращалась вокруг меня.

Я прислонился руками к столу и зажмурил глаза, дыша через рот. Пять минут. Вся моя жизнь изменилась за пять минут.

Она хотела видеть только плохое. Может, это к лучшему. Может, я видел только свою любовь, но не оценивал её последствия.

Стив вошел в мой кабинет и остановился.

— Я только что видел Оливию?

Я посмотрел на него, мои глаза пылали. Должно быть, он что-то увидел на моем лице.

— Что произошло? — он закрыл дверь и подошел ко мне. Я поднял руку, чтобы остановить его и уронил голову.

— Она видела меня здесь с Сидни. Она подумала…

— Калеб, — сказал Стив. — Иди за ней.

Я резко поднял голову. Это было последнее, что я ожидал услышать. Тем более что не был уверен, как его изменила моя мать.

— Она хочет уйти, — ответил я. — С того самого момента, как мы сошлись. Она всегда находит причину не быть вместе. Какая нас ждет жизнь, если она так делает?

Стив покачал головой.

— С некоторыми людьми труднее, чем с другими. Ты влюбился в очень сложную девушку. Ты можешь обдумывать, насколько тяжело будет вам двоим, но прямо сейчас тебе нужно решить, сможешь ли ты прожить без неё?

Через секунду я вышел из кабинета. Нет. Нет, я не смогу жить без неё.

Я пошел по лестнице. Чтобы выйти из офиса, она воспользовалась бы ею вместо того, чтобы вызвать лифт. Я бежал через две ступеньки. Когда вышел наружу, на улице было уже темно. Боже, когда день успел закончиться? Если бы только я ушел вовремя…

Ее машины не было. Я вернулся в кабинет, чтобы забрать ключи. Она, вероятнее всего, не даст мне объясниться. Если я поеду к ней, то она даже не откроет дверь. Но если мысли о том, что я мог ей изменить, не покинут её голову в ближайшее время, она в это поверит, и пиши пропало. Что же я могу сделать? Как все исправить? Я ходил по кабинету. Она не похожа на других женщин. Я не мог просто появиться перед ней и все объяснить.

Черт. Это плохо. Мне нужно придумать, как найти её.

Кэмми.

— Она со мной, — сказала Кэмми, когда я позвонил ей.

— Дай мне поговорить с ней, пожалуйста.

— Нет, она не хочет с тобой разговаривать. Дай ей остыть.

Я повесил трубку, думая о том, что собирался предпринять. Но через несколько часов все-таки поехал к Кэмми. А когда добрался до неё и не увидел машины Оливии, понял, что она мне соврала. Поэтому я поехал в отель.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Настоящее

Без Оливии всё во мраке. Кажется, что я нахожусь в постоянном ожидании её света. Я не слышал о ней с той ночи, когда ушел из её квартиры после того, как она рассказала о Ное. Прошел месяц, а я понятия не имею, что она решила. Зато знаю, что решил я.

Я отправлю ей сообщение.

Развелась?

Ответ приходит практически сразу же.

О: Отвали.

Ты на работе?

О: Да!

Буду у тебя через десять минут.

О: Нет!

Выключаю телефон и жду. Я уже был на парковке, когда отправлял первое сообщение. Еще примерно минуту сижу в машине, потирая пальцем нижнюю губу. Точно знаю, что она собирается сделать, и ухмыляюсь, когда вижу её, выходящую из здания. Она пытается уехать до моего приезда. Я выхожу из машины и направляюсь к ней. Она замечает меня только в самый последний момент. У неё в руках ключи от машины, но когда она пытается сбежать, каблук её туфель застревает в асфальте.

— Собираешься куда-то?

Ее плечи дергаются, и она оборачивается.

— Почему ты всегда так чертовски рано?

— Почему ты пытаешься сбежать?

Она злобно на меня смотрит, глаза мечутся по сторонам в поисках пути побега.

Я протягиваю руку.

— Да ладно тебе, Герцогиня.

Она быстро оглядывается через плечо, прежде чем протягивает руку. Притягиваю её к себе, и она крошечными шажками идет ко мне. Я не выпускаю её руку, а она не пытается вырваться. Когда я смотрю на неё, она кусает губу. И выглядит испуганной. Ну и правильно.

Открываю перед ней дверцу машины, а потом бегу к своей. На ней красное платье в белый горошек. Глубокое декольте. Она не смотрит на меня, а вместо этого разглядывает свои ноги. Красные туфли на шпильке, красный лак на ногтях. Мило. Её образ — комбинация стилей Жаклин Кеннеди и цыганки — моя прекрасная противоречивость. Волосы убраны в пучок, заколотый ручкой. Я наклоняюсь и вытаскиваю ручку. И её волосы рассыпаются черным каскадом.