А чего я ожидала? Дружескую встречу и красный ковёр?

Я гневно бросила один из моих полупрозрачных огненных шаров в деревянную дверь. Дверь выдержала, и что ещё хуже, она была защищена заклинанием. Как в замедленной съёмке я смотрела на то, как огненный шар отбросило от двери. Выглядело так, будто луч света попал в зеркало и был отражён. Я больше не смогла увернуться. С глухим звуком меня сбило с ног. Острая боль пронеслась по руке, когда я упала на землю. Я прощупала её, но казалось, что она не сломана. Застонав, я встала и посмотрела на себя.

Мой и без того не слишком сильный огненный шар ударил в мою сумку, теперь порванная, она дымилась у меня на боку. Я заругалась, когда увидела, что мои пожитки лежат разбросанные по земле. Список с вопросами ещё пылал, лагнусовые волокна уже полностью сгорели.

Мой паёк хлеба из обрубочного жёлудя стал несъедобным. Я была благодарна за свою интуицию, держать бутылочку с нурфурским туманом прямо у тела. Если бы я оставила её в сумке, то сейчас бы она разбилась.

Меня охватило отчаяние. Что-то мне нужно придумать, да быстренько, а то придётся убираться отсюда несолоно хлебавши. И тут я увидела что-то тонкое, светлое между моими горящими пожитками. Удивлённо я взяла это в руки и почти не поверила глазам.

В руках я держала волшебную полочку из грофотома. Огонь снял чёрную упаковку, якобы бесполезной волшебной палочки. Она всё время была у меня. Я чуть не обругала профессора Хенгстенберг и её суждение, но смогла ещё сдержаться.

Теперь нужно поспешить. Иначе переполох, который я здесь устроила, кто-нибудь заметит. Это мысль заставила меня поторопится. Я повернулась к воротам храма и направила волшебную палочку на замок. Я закрыла глаза и представила, как задвижка открывается, металл двигается. Металл - это элемент земли и должен подчиниться моей воли. Хотя такие вещи мы будем проходить только на седьмом семестре, с волшебной палочкой из грофотома у меня был шанс всё-таки открыть замок.

Тихий щелчок заставил меня снова посмотреть. Я с облегчением вздохнула. Всё сработало. Я нажала на ручку, открыла дверь и проскользнула быстро в тёмную комнату, которая слабо освещалась только несколькими огненными шарами. Она пахла старой бумагой и пылью и простиралась далеко в глубину. Мои шаги глухо отдавались эхом издалека.

Нечётко я видела, что стены до потолка были заставлены книжными полками. Толстые, пыльные фолианты возвышались рядом со стопками пожелтевших свитков. Мой взгляд блуждал по комнате в поисках, пока я наконец не увидела её. Хроника Акаши лежала посередине храма на золотой подставке. Это была однозначно книга из моего сна. Я узнала её. Когда я подошла ближе, я почувствовала энергию, исходящую от книги. Я протянула руку, чтобы прикоснуться к кожаному переплёту.

Покалывание в пальцах становилось всё сильнее, чем ближе я приближалась к хронике Акаши. Это было не неприятное чувство. С благоговением я подошла ещё ближе и осторожно открыла тяжёлую обложку.

Пожелтевшие страницы были пустыми. Одно мгновение я подумала о Парэлсусе, и что он отдал бы за то, чтобы в этот момент быть здесь. Если я выберусь отсюда живой, то расскажу ему, где он сможет найти хронику. Я у него в долгу. В конце концов только благодаря его помощи, я смогла продвинуться так далеко.

Теперь мне нужен нурфурский туман, а потом остаётся только надеяться, что ритуал сработает, хотя я не соответствую всем требованиям. Я прощупала все карманы и вытащила бутылочку из кармана штанов. Я рассматривала её, испытывая счастье. Моя бабушка оказалась права, когда сказала на Рождество, что он мне ещё понадобится. Воспоминания о ней наполнили меня горькой тоской. Она не одобрит то, что я здесь делаю, но я должна.

Я нетерпеливо открыла бутылочку и положила одну руку на грубую, старую бумагу. Я была так взволнованна, что мои пальцы дрожали.

Я сглотнула, ещё раз сделала глубокий вдох и выдох, а потом поднесла бутылочку к носу. Глубоко вдохнув, я втянула в себя туман и стала ждать.

Ничего не случилось.

Возможно, что бабушка ошиблась, и туман был только хорошей подделкой? Я подумала о волшебной палочке из грофотома. Торговцы в Акканке серьёзные, в этом нет сомнений. Или всё-таки туда пробрался один из шарлатанов, о которых говорила профессор Хенгстенберг. Сомнения становились всё сильнее, чем дольше я стояла перед хроникой Акаши, а она не отвечала мне. И тут я вспомнила о моём нечистом теле. Значит, из-за него мне закрыт доступ к истине?

Одну секунду я думала о пророчестве Сибилл. Нет, они пообещали мне любовь и истину, если я готова принять опасность.

Всё началось внезапно, ощущение было такое, будто я еду на американских горках, хотя я стояла на месте. Моё окружение стало расплывчатым, и у меня сразу закружилась голова. Я уже хотела вздохнуть от облегчения, но в последний момент сдержалась и оставила нурфурсвкий туман в лёгких.

Обстановка храма полностью исчезла. Становилось всё светлее и светлее, пока у меня не появилось ощущение, что я стою на ярком солнечном свете, хотя я нигде не видела солнца.

Вокруг меня летали облака белого тумана, в то время, как я по-прежнему держала руку на книге, которая вместе со мной попала в царство грёз. Она изменилась, казалось, с ее страниц исходит сияние.

- Что тебе нужно, Сельма фон Норденах? - повсюду раздался голос, по которому невозможно было определить пол говорящего.

Удивившись, что это действительно работает, я попыталась собраться с мыслями, чтобы от волнения не забыть чего-нибудь важного.

- Кто отравил студентов в Тенненбоде? - мысленно выкрикнула я слова.

- Профессор Элизабета Шёнхубер, - сказал голос вокруг, вызвав у меня внутри ликование. Значит, я была права.

- Зачем Элизабета Шёнхубер отравила студентов?

- Она хотела заманить тебя в ловушку, Сельма фон Норденах.

Почему меня? Ладно, неважно. Теперь мне нужно было узнать, как можно спасти отравленных девушек.

- Как можно вылечить отравление демоническим теневым плющом?

- Ложка золы крестовника под язык вылечит отравление, - ответил голос.

Какие еще оставались вопросы? Мое сердце бешено колотилось. Другого шанса у меня больше не будет.

- Как я могу отменить чисто патрициальные браки?

- Ты должна свергнуть патрициев, - услышала я голос и в этот момент почувствовала, что кончается кислород. Мне нужно срочно решить, какие из оставшихся вопросов, были самыми важными.

- Где мои родители, Катерина и Тони Каспари?

- Они в Антарктике.

Мое сердце колотилось все сильнее, но я держала себя в руках и спрашивала дальше.

- Как мне свергнуть патрициев?

- Ты должна уничтожить атрибуты власти.

- Какие атрибуты власти и где они спрятаны? - выдавила я из себя, уже чувствуя, что перед глазами всё расплывается. Я ощущала, как горят легкие, и чтобы услышать ответ, на несколько секунд подавила импульс вдохнуть.

- Хроника Акаша, спрятана в храме святых девственниц в Греции. Грааль патрициев покоится в вечных льдах в ...

Тяжело дыша, я снова пришла в себя в тёмном зале храма. Видимо я ненадолго потеряла сознание и выдохнула нурфурский туман. Я жадно вдыхала свежий воздух, пока моё сердце не стало биться спокойнее. То, что я только что услышала, было невероятно. Мои родители в Антарктике. Что это может означать? Они действительно ещё живы? Кроме того, я забыла задать половину вопросов.

Кто похитил девушек, и почему профессор Шёнхубер хотела заманить меня в ловушку. И не было ли более простого способа отменить чисто патрициальные браки, чтобы не свергать сразу патриций? Я застонала, времени было слишком мало.

Громкий грохот заставил меня подскочить. Снаружи оглушительно гремели выстрелы, их красные вспышки светились в приоткрытой двери. Охранники вернулись и заметили моё вторжение. Меня охватил страх. Но почему они сражаются? Не имеет значения почему, нужно поскорее сматываться. Я подняла волшебную палочку, поспешила к двери и открыла её.

Перед моими глазами внезапно появилось что-то тёмное, и когда я подняла взгляд, то поняла, что кричать бесполезно. Бежать или сражаться тоже бесполезно. Я уже видела Морлемов вблизи и точно знала, что это они. Они стояли неподвижно передо мной, также я заметила краем глаза, как они носятся вдалеке. Видимо они сражались с охраной Виллибальда Вернера.