- Старый знакомый! - зло повторил Илья Андреевич. - Как же это я его не узнал?! Может быть, потому что шляпа и галстук. Это называется "перестроился"! В былые времена он признавал только китель и сапоги. А почему он интересовался твоей квартирой?
- Понятия не имею. Может быть, вспомнил, как выгонял меня с грудным Юриком из пароходской квартиры. Как жену и сестру...
Илья Андреевич сжал кулаки, но руки были опущены. Никто не видел этих сжатых кулаков, и никто не знал, что он пережил, перенес.
- Эх, напомнить бы ему все это сейчас!
- Не надо, Илюша! Мне и так больно! Забудем!
- А ты думаешь, мне не больно?.. Мне?.. Забыть?.. Почему же ты хранишь осколки вазы?..
Илья Андреевич вдруг смолк. Последние слова были не ко времени и не к месту. Он пожалел, что произнес их.
- Это другое, Илюша! Ты знаешь, это моя любовь!
Он снова забылся, не выдержал:
- А любовь Юрия? Его любовь к Людмиле...
Ольга Андреевна умоляюще взглянула на брата. Он был прав, но сейчас он был и жесток. А не жестока ли она, Ольга, к ней, к этой девушке?..
К ним подошел пожилой бритоголовый здоровяк, коренастый крепко сбитый, и с доброй улыбкой приветствовал сестру и брата.
- Здравствуйте, дядя Миша! - ответила Ольга Андреевна.
- День добрый, капитан гавани! - весело сказал Илья Андреевич.
- Еще трудно сказать, каким добрым он будет.
- Вы о соревнованиях? - с тревогой спросила Ольга Андреевна.
- Нет, прежде всего о погоде.
Снова зазвонил колокол, чисто и мелодично.
- Ольга говорит, что ваш колокол словно хрустальный, - сказал Илья Андреевич.
- Это склянки рынды первосортной меди в сплаве с серебром. Да, с серебром! И знаете, что там написано, на ободе у этого колокола? Там написано старославянской вязью: "Ищите да обрящете!" - Дядя Миша рассмеялся.
- Старославянской? Значит, это сейчас у вас благовест для богов?
- Для богов здоровья и силы, для молодых богов спорта для, таких, как ваш Юрий!
- Ищите да обрящете! - с задумчивой улыбкой сказал Илья Андреевич. - Не все ли равно, кто это сказал и вязью или как там еще написано. Одно и то же кто ищет, тот всегда найдет! А Юрий искал и "Диану" нашел!
- "Диана" хороша, - отозвался капитан гавани.
На какое-то время Ольга Андреевна забыла о своей многолетней душевной боли. При виде дяди Миши она всегда чувствовала себя хорошо и спокойно. Он был добрым, общительным и веселым человеком.
Новый пятиэтажный дом на набережной, где жили мать и сын Вишняковы, был заселен недавно. Сюда переехал и дядя Миша Кукин, которого Ольга Андреевна знала и раньше. Кукиь много лет плавал боцманом на одном судне с ее мужем, капитаном дальнего плавания Вишняковым.
Но мужа нет, давно нет. Остался Юрий. Ему уже двадцать два года, и он никогда не видел отца.
- Вы надеетесь на Юру? - спросила Ольга Андреевна. - Ведь в прошлом году он проиграл и очень переживал...
- Проиграл, - подтвердил Кукин. - Но все-таки за ним осталось второе место. Теперь он должен выиграть. Должен!
Кукин озабоченно оглядел небо.
- Барометр падает, резко падает, - сказал он. - Только бы они успели финишировать до шквала.
- А шквал будет? И сильный?..
- Только сейчас сообщили, что ожидается очень сильный Циклон. Ветер уже отошел. Видите, что там творится!
Действительно, на северо-западе, над противоположным берегом, угрожающе поднималась и ширилась гнетуще-мрачная тучевая громада.
Дядя Миша извинился и ушел, как он сам сказал, готовиться к обороне яхт-клуба от шторма.
Ольга Андреевна видела, как капитан гавани попутно перекинулся несколькими словами с девушкой, тоже стоявшей у парапета. Эту девушку она знала, ее звали Людмила Багрянцева, о ней Ольга Андреевна думала, разговаривая с братом.
По-видимому, Кукин и девушка говорили о предстоящем шторме, потому что дядя Миша показывал рукой на северо-запад. К Ольге Андреевне снова подступила щемящая душу тревога. Девушка напряженно вглядывалась в даль реки, туда, откуда должны были появиться яхты. У ее ног никелированными застежками поблескивал маленький чемоданчик, какие спортсмены обычно берут на соревнования и тренировки.
У девушки была сильная фигура спортсменки. Такие всегда спокойны и уверены в движениях, в походке, в разговоре. Но Людмила сегодня волновалась, она даже страшилась. Ей, метеорологу-наблюдателю, больше, чем кому-либо другому, было известно, что припрятывала у себя за пазухой эта все разрастающаяся на северо-западе коварная тяжелая туча.
Изредка девушка беспокойно посматривала в сторону Ольги Андреевны. Чем она виновата перед этой красивой женщиной, матерью Юрия?..
Они думали друг о друге, думали о человеке, которого любили, и старались не встречаться взглядами.
Затрещал, защелкал репродуктор. Послышался странный для жаркой погоды деревянно-простуженный голос:
- Внимание! Внимание... С дистанции сообщают: в первой гонке яхт класса "Дракон" сейчас лидирует яхтсмен первой категории Юрий Вишняков...
Ольга Андреевна сжала локоть брата, и он, радуясь за успех своего любимца, на какое-то время забыл обо всем другом. Забыл, но только на время...
Хотя над управлением порта уже были подняты штормовые сигналы, солнце, еще вовсю сияло1 и баюкало бдительность многих ничего не подозревающих посетителей яхт-клуба.
А барометр продолжал катастрофически падать, предвещав городу недоброе.
- -
На белом борту лазурью - цветом неба и моря - выведено "Диана". Дано ли название легкой стреловидной яхте в честь богини охоты или в честь более поздней жительницы Земли, об этом в официальном мерительном свидетельстве яхты ничего не говорится. Рулевой Вишняков и его дядя инженер Рябов, который участвовал в постройке яхты, иногда почему-то называют ее "Любушкой". А спортсмены и болельщики паруса говорят: "Летит "Белое крыло!" или "Вон возвращается вишняковское крылышко!"
На яхте их трое: Юрий Вишняков - рулевой, Клавдий Малыгин и Дениска Птахин - матросы. Полный экипаж "Дианы". Если же на яхте увидите еще кого-нибудь это болельщики парусного спорта и поклонники Вишнякова. Одному из лучших яхтсменов города, рулевому "Дианы", в ближайшее время прочат звание мастера спорта.
По-северному светловолосого и светлоглазого, чуть курносого, плечистого рулевого "Дианы" никто не назовет красивым. Но что-то неуловимое привлекает к нему. Может быть, его выделяет открытая, почти ребячья улыбка, когда он что-то одобряет, чем-то восхищается или принимает гостей на своей яхте. А может быть, привлекает его уверенное спокойствие.
Он немногословен и все же заметен в яхт-клубе. Как и другие яхтсмены, на тренировки и на ремонт яхты Вишняков обычно приходит в короткой кожаной куртке с опушкой или в синем с белыми полосами свитере.
Матрос Малыгин почти в два раза старше матроса Птахина но права на яхте у них одинаковые. Дениске же всего четырнадцать. В шутку матросов "Дианы" называют Грот-Малыгин и Стаксель-Птахин.
Геркулес Клавдий иногда подхватывает маленького и верткого Дениску, держит на руках, как грудного ребенка, укачивает и напевает "баю-баюшки". Дениска отчаянно отбивается, но ничего не может поделать, чтобы вырваться из могучих объятий Клавдия. Все-таки разница между матросами немалая - двенадцать лет и сорок килограммов.
- Клавдий, отпусти-и-и! - тонким мальчишеским голосом тянет Дениска.
- И-и-и! - передразнивает Клавдий.
Рассердившись, Дениска напрягает голосовые связки и не очень внушительно басит. При этом добавляет крепкое словцо.
- Вот так и подобает разговаривать мужчине, - смеется Клавдий и отпускает Дениску. - А за непотребные слова - штраф! Товарищ капитан, какое взыскание наложить на недисциплинированного члена экипажа Дениса Птахина?
Матросы обожали прославленного яхтсмена Юрия Вишнякова, своего капитана, как они его называли. Под его началом ходить на яхте было и легко и лестно. Серьезный и спокойный Юрий все делал с едва уловимой, ободряющей улыбкой. На тренировках и соревнованиях он не нервничал и не кричал. Была в характере этого юноши твердость. Особенно нравилась матросам в капитане непоказная уверенность и смелость в управлении яхтой.
