Когда Филиппов переходил улицу, движение останавливалось, образовывая затор. Водители высовывались из окошек автомобилей, желая разглядеть любимого артиста. А сам он потом сетовал, что слава ограничивается улицей, а начальство его не признает. Поистине народный артист, он получил это звание лишь в 1973 году. А "народного СССР" ему так и не дали.
Нередко Сергея Николаевича злила фамильярность, с которой к нему подбегали наиболее эмоциональные поклонники. Владимир Труханов рассказал такой случай: "Вышли мы после съемок, и я пошел в кафе занимать очередь выпить по сто граммов водочки. Вдруг слышу:
- Володя, Володя, иди сюда. Встретил друга. Десять лет сидели за изнасилование, он только что вышел! - А потом обращается к тому мужику: Петя, дорогой! Елки! Как встретились мы с тобой!
Тот говорит:
- Да нет, я не сидел в тюрьме. Вы ошиблись.
Сергей не унимается:
- Как это - ошиблись? Ты меня узнал?
- Узнал!
- Ха! И я тебя узнал. Ты ведь знаешь, как меня зовут?
- Да, вы - Сергей Филиппов.
- Вот именно. Нехорошо, нехорошо от корешей отказываться. Сколько лет на нарах провалялись, одну баланду травили, а теперь - "ошиблись"!"
Тот Петя уже и не рад был, что похлопал Сережу по плечу".
На подобные "похлопывания" Сергей Николаевич отвечал резко. В одном из ресторанов обругал даму, которая попросила его поставить автограф на... груди. Растерявшись, побежал по ступенькам со второго этажа, а по дороге дал в зубы поддатому старику, который полез обниматься. С ресторанами ему вообще не очень везло - всегда кто-то предлагал выпить. Разозлившись, Филиппов мог впасть в истерику, сорвать скатерть и перебить всю посуду.
Он вообще был человеком не из легких, жил по своим принципам, и если что ему не нравилось - сразу об этом говорил. Мог быть очень едким и жестким, не любил "показушников". Если вдруг кто-то начинал заноситься, Сергей Николаевич мог тут же осадить: "Да кто ты такой?!" Поэтому при нем боялись "выступать". А уж когда он выпивал, мог вообще не стесняться выражений. Одному молодому спившемуся артисту как-то заявил: "Не по таланту пьешь!" Эта фраза стала крылатой, и сегодня мало кто догадывается, что принадлежит она именно Филиппову.
Таким он оставался до самой старости. Актеры, близко знавшие Филиппова, неохотно рассказывают о нем, в то время как готовы побеседовать на любые другие темы. Хотя, что значит - "близко знавшие"... Близко его никто не знал, так как он ни с кем не дружил и не откровенничал.
Не секрет, что Сергей Николаевич прилично выпивал. Об этом вспоминают почти все, кто пишет или рассказывает об актере. Его сноха, Татьяна Гринвич, поясняет: "Когда он уже был популярен, известен, знаменит, основной причиной его возлияний было одиночество. У него не было дома. Не в смысле жилплощади, в смысле духовном. От этого же он и был резок с людьми, замкнут. Все цеплялось одно за другое в чудовищный клубок. И распутать его никто не мог".
Сегодня Юрий и Татьяна Филипповы-Гринвич уверены, что это произошло с отцом после того, как он переселился к писательнице Антонине Голубевой, известной по повести о Сергее Кирове "Мальчик из Уржума". Сошлись они после войны, у обоих уже были семьи, дети. "Правда, о том, что у Антонины Георгиевны есть дочь, никто не догадывался. Она не любила детей, и эта ее нелюбовь отразилась на сыне Сергея Николаевича, - вспоминает Татьяна. - Она даже затеяла судебную тяжбу с целью отобрать маленького Юру у его матери и отдать... в детдом. Юрина же мама не была ни пьяницей, ни гулящей. Она родилась в дворянской семье, была хорошо образована, работала переводчицей в Военно-воздушной академии имени Можайского. Голубева мстила прежде всего за то, что Филиппов так и не развелся со своей первой женой".
Сергей Николаевич любил приударить за женщинами, но до романов дело не доходило. Легкий флирт, ухаживания, шутки - и все. С Голубевой же неожиданно возникли серьезные отношения. Как утверждают коллеги Филиппова, сошлись они на почве литературы. Сергей Николаевич мог часами говорить о книгах, поэзии, писателях, и беседы с Антониной Григорьевной переродились в глубокие чувства, хотя она была старше него больше чем на десять лет.
Что любопытно, Филиппов никогда не звал Голубеву Тоней или Антониной Григорьевной. Только - Барабулькой. Почему? Кто ж теперь скажет...
Так или иначе, Сергей Николаевич сильно запил. Начались проблемы. В театре он говорил, что занят на съемках, на студии - что у него сегодня спектакль. Однажды дошло до того, что Филиппов отнес в букинистический магазин всю свою 50-томную Большую советскую энциклопедию, а на полученные деньги со своим ближайшим товарищем Михаилом Дудиным устроил пирушку. Когда жена спохватилась, куда делась энциклопедия, Сергей Николаевич, не задумываясь, ответил: "Миша зашел, взял почитать". Правда, ни тот, ни другой не подозревали, что в книгах была припрятана солидная денежная сумма.
Акимов долго терпел все его "выкрутасы" и говорил: "Для меня один талантливый пьяница дороже десятка трезвых бездарей". Но всему наступает предел. Сергей Филиппов был изгнан из театра после того, как во время спектакля, стоя за кулисами, во весь голос подавал нецензурные ремарки актерам, как надо правильно играть. Причем, Николай Павлович еще пожалел Филиппова, уволив его "по собственному желанию". И, что самое невероятное, их взаимное восхищение и уважение не исчезло. Филиппов хранил память о своем главном учителе всю оставшуюся жизнь.
Это был 1965 год. Сергей Николаевич был уже не молод, его одолевали страшные головные боли из-за образовавшейся в мозгу опухоли. В кино же все больше приглашали на какие-то маловыразительные эпизоды. Сергей Филиппов вошел в штат киностудии "Ленфильм" и стал ждать новых, интересных предложений. Но их не было.
Переломным для Сергея Николаевича стал год 1970-й. Леонид Гайдай пригласил его на роль Кисы Воробьянинова в свою киноверсию "Двенадцати стульев". Филиппов даже не мог поверить, что это не сон. Одна из двух главных ролей в экранизации любимого произведения - актер был бесконечно благодарен Гайдаю за такой подарок судьбы и за время съемок ни разу не выпил. Ни грамма.
