1) Есть, впрочем, опыты соглашения этого воззрения с учением о равенстве Сына с Отцом. Д. Гусев, Ересь антитринитариев III в. Казань. 1872. стр. 74. «Из этого места (D. с. Tr. n. 127) может быть только один вывод, что Бог Отец есть принцип или начало в Божестве, и что сводить Его с неба на землю» (как будто это необходимо для того, чтобы представить Отца Богом ветхозаветных откровений!) «значит сводить с Ним целое Божество» (как будто не то же самое произойдет, если мы будем «сводить с неба на землю» и Сына!), — «что было бы совершенно противно откровенной истине. Но как из этого места, так и вообще из всего учения Иустина о богоявлениях вовсе не следует, что Бог являемый и пилимый, второе Лицо Св. Троицы, ниже по Своей природе Бога неявляемого и невидимого, первого Лица Троицы, принципа Божества». — Маран (из конгрегации св. Мавра) в своем издании творений апологетов (1742) в примечании к рассматриваемому месту пытается объяснить различие между Богом невидимым и Богом, являющимся только личным отношением Отца и Сына: если бы сходил и восходил Сам Отец, то невозможно было бы указать в объяснение это
49
знавал возможность подобных выводов из его аргументации, то можно признать этот слабый пункт в учении св. Иустина"удивительною непоследовательностью", 1недосмотром с его стороны, и, не отрицая всей справедливости того строгого приговора, 2 который делают об этом пункте по его существу, насколько о нем идет речь как о богословском воззрении, — можно только заподозрить справедливость такой оценки этого воззрения как исторического факта. В этом учении просвечивает, конечно, субординационизм существенный, последним словом которого может быть только отрицание единосущия Отца и Сына, представление о Сыне как существе низшей природы, чем Отец; но приписывать это представление св. Иустину было бы несправедливо: оно есть только вывод из его воззрения и, как вывод, не может считаться его необходимою характеристикою; 3 логически правильный и неизбежный с точки зрения
го на то, что Он послан другим; между тем Сын посылается от Отца (Quidquid ergo discriminis Patrem inter et Filium ponit, hoc uno nititur quod memorati in scripturis ascensus et descensus cum divina immensitate et immutabilitate conciliari non possint, si Patri tribuantur; secus vero, si Filio. Cur enim Pater descenderit et ascendent, illud causae afferri non potest, quod ab alio missus sit… Quae de Filio dicta facile conciliantur cum natura divina, quia Filius a Patre mittitur). Это объяснение слабо, и в историческом отношении (так как в приведенных словах св. Иустина нет ни одного слова о том, что необходимо, чтобы являющийся был послан) и в догматическом (во многих богоявлениях являющийся действует от Своего имени; следовательно и Сам Отец мог являться по Своему собственному хотению и действительно открывался в новозаветных богоявлениях). Впрочем, и католические ученые не все усиливаются соглашать это место с учением о совершенном равенстве Сына с Отцом. Шване (Schwane, Dogmengeschichte der vornicanischen Zeit. Munster. 1862. S. 90) признает, что здесь нет возможности объяснить все в смысле субординационизма только ипостасного, что св. Иустин выражается здесь по меньшей мере неточно и не исключает ясно (ausdrücklich) мысли о субординационизме существенном.
1) «Seltsame Inconsequenz», — как называет это мнение апологетов Томазиус (Origenes. S. 61).
2) Dionysius Petavius, de theolog. dogmat. t. 2, p. 21. Quae omnia demonstrant, Justinum inferioris cujusdam conditions putasse Filium, etiam antequam homo fieret; ac minorem esse Deum, qui nec ubique esset, et spatio circumscriberetur aliquo, et paternae voluntati serviret.
3) В отношении к св. Иустину это тем более справедливо, что у него встречаются и другие настолько неточные выражения, что формально правильный вывод из них был бы чистым арианством. Dial. с. Tr. n. 5. ὅσα γὰρ ἐστι μετὰ τόν
50
позднейшего богослова, этот вывод мог и не быть таким для отца церкви II в. 1
Учение св. Иустина о Св. Духе очень неполно. Оно сводится к следующим немногим пунктам:
Дух Св. есть источник вдохновения священных писателей; Он говорит в св. писании; Он — пророческий Дух.
Он имеет третье место в Св. Троице. 2
Θεὸν ἢ ἓσται ποτὲ ταῦτα φύσιν φθαρτὴν ἔχειν καὶ οἷά τε ἐξαφανισθῆναι καὶ μὴ εἶναι ἔτι. Μόνος γὰρ ἀγέννητος καὶ ἄφθαρτος ὁ Θεός, καὶ διὰ τοῦτο Θεός ἐστι τὰ δὲ λοιπὰ πάντα μετὰ τοῦτον γεννητὰ καὶ φθαρτά (в этом месте идет речь собственно о мире). Apol. 2, n. 7. Полемизируя против стоического учения о судьбе (εἱμαρμένη), св. Иустин говорит, что и ангелы и люди одарены свободою (αύτε–ξούσιον), и в этом лежит возможность их падений и наказаний. Γεννητοῦ (Engelhardt, op. cit. 116. «по всей вероятности, вместе с Отто, следует читать γενητοῦ») δὲ παντὸς ἥδε ἡ φύσις, κακίας καὶ ἀρετῆς δεκτικὸν εἶναι». По этому поводу Энгельгардт (S. 116) замечает: «он (Иустин) мог назвать Сына γενητόν, хотя и сказал, что все происшедшее по своей природе восприимчиво и ко злу; однако все это не исключает и того, что он различает Сына Божия по Его существу от всех тварей, и это различие Его существа объясняет особым образом Его происхождения, — тем, что Он есть Сын и первое рождение (πρῶτον γέννημα) Божие. Он не есть ни δεκτικὸς κακίας, ни φθαρτός. Он — божеского существа».
1) При оценке подобных воззрений древних христианских писателей имеет руководственное значение следующее замечание св. Василия Великого (adv. Eunom. 1. 1. n. 4. р. 211): πίστιν ἐκτίθεται (Εὐνόμιος) ἐξ ἁπλῶν καὶ ἀδιόριστων λέξεων συγκειμένην, ἧ ἐχρήσαντο καὶ τινες τῶν πατέρων, οὐχί πρὸς ζητήσεις ὐποκειμένας ἀποτεινόμενοι, ἀλλ' ἁπλὼς οὕτως ἐφ' ἑαυτῶν ἐν ἁπλότητι καρδίας διαλέγαμενοι… καὶ Ἄρειος, ὡς φασι, σοφιζόμενος τὸν Ἀλέξανδρον, ταύτην αὐτῶ προετείνατο.
2) Apol. 1, n. 13. Πνεῦμά τε προφητικὸν ἐν τρίτη τάξει… τιμῶμεν. cfr. n. 60. Эти слова настолько ясно определяют место Св. Духа, что их не ослабляет то, что в Apol. 1. n. 6. св. Иустин ставит Св. Духа, по–видимому, на четвертом месте. «Ἐκεῖνόν τε, καὶ τὸν παρ' αὐτοῦ Υἱὸν ἐλθόντα καὶ διδάξαντα ἡμᾶς ταῦτα (возвышенному понятию о Боге) καὶ τὸν τῶν ἄλλων ἑπομένων καὶ ἐξομοιουμένων ἀγαθῶν ἀγγέλων στρατὸν Πνεῦμά τε τὸ προφητικὸν σεβόμεθα καὶ προσκυνοῦμεν». Мысль, будто здесь Дух Св. включается в число сотворенных духов, ангелов в собственном смысле, страдает произволом, хотя и попытки отклонить этот вывод нельзя отнести к числу удовлетворительных: предполагают (напр., Шафф, 245), что τὸν στρατὸν здесь зависит не от σεβόμεθα, как Πνεῦμα, — а от διδάξαντα; но в этом случае конструкция предложения становится очень искусственной. — Ясно высказанная мысль, что Св. Дух имеет третье место, а Сын — второе, имеет значение и в смысле возражения против мнения, будто св. Иустин отождествляет Сына и Духа: ставить одно и то же Лицо на двух местах весь-
51
Он называется ангелом и силою Божиею. 1 Нет оснований думать, что в приложении к Св. Духу эти имена имеют другой смысл, чем в приложении к Сыну Божию; а потому в них можно видеть указание на то, что Дух Св. имеет Свое самостоятельное (ипостасное) бытие, как и Отец и Сын. А высокий авторитет богодухновенных книг может служить показателем (как argumentum ad hominem) божеского достоинства Св. Духа.
ма трудно после того, как мы знаем, что Отец и Сын различаются между Собою не как существо и его неипостасное проявление, а как ἕτερος ἀριθμῶ и ἕτερος ἀριθμῶ. Основания упомянутого мнения весьма слабы и сводятся к двум пунктам: во пророках говорит и пророческий Дух (Dial. с. Tr. n. 56) и Слово (Apol. 2. n. 10); затем Дух Св. и сила Всевышнего, осенившая св. Деву, отождествляется со Словом (Apol. 1, 33. То Πνεῦμα οὖν καὶ τὴν δύναμιν τὴν παρὰ τοῦ Θεοῦ οὐδὲν ἄλλο νοῆσαι θέμις, ἢ τὸν Λόγον, ὃς καὶ πρωτότοκος τῶ Θεῶ ἐστι… τοῦτο, ἐλθόν ἐπὶ τὴν Παρθένον); но в этом случае Св. Духа отождествляет со Словом и Тертуллиан, который стоит выше всяких подозрений в подобном смешении второго и третьего Лица Св. Троицы (adv. Prax. с. 26. 27), т. е. он принимает в этом случае название «Св. Дух» не в тесном смысле третьего Лица, а в общем значении духовного существа божественной природы. — Это мнение об учении св. Иустина в настоящее время, кажется, уже всеми оставлено. Engelhardt, op. cit. 143. «Конечно, мнение, что Иустин отождествляет Св. Духа со Словом, ошибочно».
