33
ум — и то и другое. 1 Единое можно рассматривать скорее как первую силу, совершеннейшую потенциальность (δύναμις), ум есть первая энергия. Если для примера мы позволим себе называть первое начало существом, то ум будет не энергиею существа, а энергиею из существа. Энергия существа есть интегрирующая часть его; такова, например, та теплота, вследствие которой сам огонь горяч, энергия из существа есть теплота, развивающаяся вследствие того, что огонь производит действие, сообразное с его природою. Так и единое, рождая ум, сохранило в целости свою природу, так как ум есть энергия, родившаяся из энергии, присущей природе единого, и развившаяся до бытия и существа. 2
Плотин старается дать возможно высокое представление об уме и его отношении к единому. Ум обладает совершеннейшим мышлением без усилий и искания; 3 он мыслит только единое и самого себя, 4 и его мышление отличается совершеннейшею реальностью; он есть истина. 5 Его рождение — не во времени (вечно совершенное единое может рождать только вечное 6) и сам он выше всякого времени: для него нет ни прошедшего, ни будущего, он существует в вечном настоя-
1) 6. 9. 3; 1, 82. τί γὰρ τῶν ὄντων ἐστὶν όνοῦς, ἐκεῖνο δὲ οὐ τι. 5. 1.7; 1, 103. ἐξ ἐκείνου (τοῦ ἑνὸς) ἡ οὐσία (τοῦ νοῦ) καὶ ῥώννυται παρ' ἐκείνου καὶ τελειοῦται εἰς οὐσίαν παρ' ἐκείνου καὶ ἐξ ἐκείνου.
2) 5. 4. 1; 1, 71. τὸ πρῶτον καὶ πάντων τελειότατον καὶ δύναμις ἡ πρώτη. 1. 7. 1; 2, 431. ἐπέκεινα οὐσίας, ἐπέκεινα καὶ ἐνεργείας. 5. 3. 12; 2, 368. ἡ πρώτη ἐνέργεια ὁ νοῦς. 5. 4. 2; 1, 72. νοῦς γίγνεται… ἀλλὰ πῶς μένὄντος ἐκείνου γίνεται ἐνέργεια; ἢ ἡ μὲν ἐστι τῆς οὐσίας, ἡ δ' έκ τῆς οὐσίας ἑκάστου' οἶον καὶ έπί τοῦ πυρὸς ἡ μὲν τίς ἐστι συμπληροῦσα τὴν οὐσίαν θερμότης, ἡ δὲ ἀπ' ἐκείνης ἤδη γινομένη ἐνεργοῦντος ἐκείνου τὴν σύμφυτον τῆ οὐσία ἐνέργειαν ἐν τώ μένειν πῦρ' οὔτω δὴ κἀκεῖ… μένὄντος αὐτοῦ ἐν τῶ οἰκείω ἤθει ἐκ τῆς ἐν αὐτῶ τελειότητος καὶ συνούσης ἐνεργείας ἡ γεννηθεῖσα ἐνέργεια ὑπόστασιν λαβοῦσα, ἅτε ἐκ μεγάλης δυνάμεως (ἐκεῖνο μὲν 'δύναμις πάντων) εἰς τὸ εἶναι καὶ οὐσίαν ἦλθεν.
3) 5. 1. 4; 1, 99. νοεῖ δὲ οὐ ζητῶν, ἀλλ' ἔχων. 5. 3. 9; 2, 363. νοῦς δὲ αὐτὸς (σκοπεῖ) αὐτόν οὐ συλλογιζόμενος περὶ αὐτοῦ- πάρεστι γὰρ ἀεὶ αὑτῶ.
4) См. выше стр. 32. пр. 1.
5) 5. 5. 1; 2, 17. τὸν νοῦν, τὸν ἀληθῆ νοῦν καὶ ὄντως, ἆρ' ἂν τις φαίη ψεύδεσθαί ποτε καὶ μὴ τὰ ὄντα δοξάρειν; οὐδαμῶς… δεῖ ἄρα αὐτόν ἀεὶ είδέναι… οὐδὲ δι' ἀποδείξεως, n. 3; 2, 20. νοῦς, τὰ ὄντα πάντα, ἡ ἁλήθεια.
6) 5. 1.6; 1, 101. ἐκποδών δὲ ἡμῖν ἔστω γένεσις ἡ ἐν χρόνω τὸν λόγον περὶ τῶν ἀεὶ ὄντων ποιουμένοις… τὸ δὲ ἀεὶ τέλειον ἀεὶ καὶ ἀίδιον γεννᾶ.
34
щем. 1 Ум есть самое возвышенное существо между сущими 2 и лучше всего 3; он более единое, чем все прочее, и ближе всего стоит к первому началу 4 и только в нем одном и нуждается. 5 Ум есть образ единого, сохраняющий в себе многие черты своего прототипа, подобный единому так же, как свет подобен солнцу. Он так же неразделен от единого, как нераздельно от солнца всегда рождающееся от него и разливаемое им вокруг себя светлое сияние. 6 Ум и единое ничто не разделяет, кроме некоторой разности (ἑτερότης). 7 Ум есть божественная природа, второй Бог. 8 Но, несмотря на все эти совершенства, ум, несомненно, ниже единого. 9 Плотин возводит даже в принцип то положение, что рождающееся не может быть ни лучше рождающего, ни тождественно с ним; рождающееся всегда более сложно и потому всегда должно быть ниже, чем рождающее. 10 Таким образом, этот философ сознательно устанавливает решительное, принципиальное подчинение второго начала первому.
1) 5. 1. 4; 1, 99. ὁ νοῦς… ὁ ὄντως αιών… ἔχει ἐν τῶ αὐτῶ πάντα ἑστώτα ἐν τῶ αὐτῶ καὶ ἐστι μόνον καὶ τὸ ἐστιν ἀεὶ καὶ οὐδαμοῦ τὸ μέλλον ἔστι γὰρ καὶ τότε οὐδὲ τὸ παρεληλυθός.
2) 6. 9. 5; 1, 85. τὸ ἐν τοῖς οὖσι τιμιώτατον. 5. 1. 4; 1, 99. οὐδὲ αὔξην ζητεῖ τελειότατος ὤν.
3) 5. 1.6; 1, 102. κρείττων ἁπάντων νοῦς… μέγιστον δὲ μετ' αὐτὸ (τό ἓν) νούς καί δεύτερον.
4) 5. 5. 4; 2, 21. ὁ νοῦς μᾶλλον ἓν τῶν ἄλλων καὶ οὐδὲν ἐγγυτέρω αὐτοῦ τοῦ ἑνός, οὐ μὴν τὸ καθαρῶς ἕν.
5) 5. 1. 6; 2, 102. καὶ γὰρ ὁρᾶ ὁ νοῦς ἐκεῖνο καὶ δεῖται αὐτοῦ μόνου' ἐκεῖνο δέτοῦτου οὐδὲν.
6) 5. 1.7; 1, 102. εἱκόνα δὲ ἐκείνου εἶναι λέγομεν τὸν νοῦν… δεῖ πως εἶναι ἐκεῖνο τό γεννώμενον καὶ ἀποσὠζειν πολλά αὐτοῦ καὶ εἶναι ὁμοιότητα πρὸς αὐτό, ὥσπερ καὶ τὸ φῶς τοῦ ἡλίου. n. 6. περίλαμψιν ἐξ αὐτοῦ… οἷον ἡλίου τὸ περὶ αὐτὸν λαμπρὸν φῶς περιθέον, ἐξ αὐτοῦ ἀεὶ γεννώμενον μένὄντος.
7) 5. 1.6; 1, 102. ὁρᾶ δὲ άύτό οὐ χωρισθείς… ποθεῖ δὲ πᾶν τὸ γεννῆσαν καὶ τοῦτο ἀγαπᾶ, καὶ μάλιστα ὅταν ὦσι μόνοι τὸ γεννῆσαν καὶ τὸ γεγεννημένον ὅταν δὲ καὶ τὸ ἄριστον ἦ τὸ γεννῆσαν, ἐξ ἀνάγκης σύνεστιν αὑτῶ, ὡς τῆ ἑτερότητι μόνον κεχωρίςθαι.
8) 5. 5. 3; 2, 20. Θεὸς αἥτῆ ἡ φύσις καὶ Θεὸς δεύτερος.
9) 5. 1.6; 1, 102. τὸ δὲ ἀεὶ τέλειον ἀεὶ καὶ ἀίδιον γεννἆ καὶ ἔλαττον δὲ ἑαυτοῦ γεννἆ.
10) 5. 2. 2; 1, 109. καταλειπομένου ἀεὶ ἑκάστου ἐν τῆ οἰκεία: ἕδρα, τοῦ δὲ γεννωμένου ἄλλην τάξιν λαμβάνὄντος τὴν χεῖρονα. 5. 1. 7; 1, 104. ψυχὴν γεννᾶ νοῦς..,. κρεῖττον δὲ οὐχ οἶον τε ἦν εἶναι οὐδ' ἐνταῦθα τὸ γεννώμενον, ἀλλ' ἔλαττον ὂν
35
В сравнении с философиею Филона, философия Плотина представляет, несомненно, высшую степень развития. Основная задача у того и другого философа тождественна — привести первое начало в связь с зависящим от него миром; но приемы, которыми пользуется Плотин при ее решении, обнаруживают весьма заметный успех философского мышления в сравнении с тою степенью, на которой оно представляется в системе Филона. Различие между первым началом и миром у Плотина приведено к одной формуле — к противоположности единого и многого. Понятие о первом начале очерчено несравненно решительнее, чем у Филона. Представление о втором начале, конечно, было уже наперед намечено в его основных чертах самым его назначением — быть посредствующим звеном между единым и многим; но нельзя не признать за Плотином того преимущества пред Филоном, что, между тем как последний, вводя в свою систему Логос, сходит с той высоты представления о Боге, к которой вела основная тенденция этой системы, и смотрит на божественное Слово скорее с точки зрения мира, чем Сущего, — Плотин пытается, хотя и неуспешно, создать посредствующее звено, удерживая свое абстрактное понятие о первом начале, направляется ко второму началу от единого. Посредствующее положение ума Плотин обосновывает значительно глубже, чем Филон, так как смешение в самом существе ума основных противоположностей, единства и множества, выступает на вид со всею силою и представляется как естественно необходимое. Вместе с тем и субординационизм получает характер более решительный.
Но весь прогресс философского мышления представится в другом свете, если мы посмотрим на основные положения системы Плотина с точки зрения церковного учения. Философская мысль прогрессирует, но в направлении, противоположном христианскому. Бог у Филона, именно благодаря непоследовательности иудейского философа, напоминает христианского Бога несравненно более, чем представленное со всею диалекти-
εἴδωλον εἶναι αὐτοῦ. 3. 8. 9; 1, 344. τοῦ γὰρ γεννηθέντος πανταχοῦ τὸ γεννών ἁπλούστερον. 5. 3. 15; 2, 371. οἶονἐκ φωτὸς τὴν έξ αὐτοῦ περίλαμψιν πῶς δέ πολλά; ἢ οὐ ταὐτὸν ἔμελλε τὸ ἐξ ἐκείνου ἐκείνω εἰ οὖν μὴ ταὐτὸν, οὐδὲ γε βέλτιον τί γὰρ ἂν τοῦ ἑνὸς βέλτιον ίρἐπέκεινα ὅλως; χεῖρον ἄρα τοῦτο δὲ ἐστιν ἐνδεέστερον.
36
ческою последовательностью первое начало Плотина: там абстрактное Сущее весьма часто является с чертами живого и личного Бога, здесь абстрактное единое поражает своею бессодержательностью, так что даже при особенной живости мысли трудно сблизить его с христианским Богом; об отождествлении, конечно, не может быть и речи. То же различие замечается и в учении о втором начале. Плотин полагает принцип бытия ума в самой природе единого. Эта идея заслуживала, конечно, полного внимания со стороны христианских писателей. Но вообще Логос Филона стоит в более близком отношении к Богу, чем Νοῦς Плотина — к единому. Бог у Филона мыслит, и Логос есть мысль Его; между Ними не лежит та глубокая черта равнодушия, которая отделяет от единого нуждающийся в нем, но совершенно ненужный ему ум. Как рождает Бог Свое Слово, Филон не представил этого ясно; но можно, не впадая в сильное преувеличение, сказать, что единое Плотина рождает ум как слепая стихийная сила. Логос Филона, сколько мы знаем, мыслит только мир,Νοῦς Плотина мыслит и себя и единое. По–видимому, знаменитый неоплатоник подошел ближе к высокой тайне христианского вероучения, чем иудейский философ; но замечательно, что и ум у Плотина, начав единым, все‑таки кончает миром: представление единого дробится в уме на множество идей и развивает во втором начале тяготение к низшему, так что идеальный мир есть единственное понятное содержание ума. Таким образом, ни тот ни другой философ не представил сколько‑нибудь счастливого разъяснения тайны внутреннего, имманентного самооткровения Бога. У Филона Логос подчинен Богу, в системе Плотина эта черта достигает своего высшего развития: там субординационизм является только фактом, замечается, правда, на многих пунктах, но логическое основание его не выступает ясно; здесь это подчинение возведено в закон и наблюдается в такой черте, которая составляет основание всей философской системы. Если мы допустим, что между системами Филона и Плотина лежал ряд посредствующих степеней Развития философской мысли, то мы должны будем признать, что позднейшие христианские писатели жили под менее благоприятными философскими влияниями, чем древнейшие, потому что по мере того, как философские построения становились
