Не ослабляя хватки, он чуть подался назад, стараясь удерживать равновесие, чтобы она вновь не увязла.

У него есть опыт. Он ведь не раз вытаскивал Горацио.

Будто прочитав ее мысли, Финн сказал:

– Горацио тяжелее вас.

– Спасибо. Кажется, вы говорили, что он весит под центнер?

– Так оно и есть. Ну а вы, думаю, потянете килограммов на девяносто вместе с прилипшей к вам грязью, – шутливо заметил он. – А где вы живете в Австралии?

– В Сиднее, в основном.

– Я видел фотографии города. Очень красивое здание оперного театра.

– Да. – Слова давались ей с трудом.

Отпустив ее руки, он подхватил ее под мышки, продолжая медленно тянуть. Теперь Джоу находилась так близко от него, что чувствовала тепло его груди у своего лица. Это было странное ощущение. Ей одновременно хотелось и прижаться к нему, и отодвинуться. Все-таки она прижалась.

– У нас прекрасные пляжи, – едва вымолвила она, гордясь собой, что еще в состоянии говорить.

– Что, и никакой грязи?

– Нет.

– Отлично. А теперь расслабьтесь и позвольте мне закончить работу.

Джоу полностью расслабилась в его объятиях. Ощущение не поддавалось описанию. И все сработало. Трясина ослабила свою мертвую хватку, и Джоу коснулась коленями спасительной доски. Но Финн по-прежнему крепко прижимал ее к груди.

Она провела в трясине целый час, промерзла до костей, испугалась почти до умопомрачения. Сейчас наступила реакция, и Джоу забила крупная дрожь. Если бы не сильные руки Финна, она могла бы соскользнуть с доски и снова провалиться в трясину. У нее кружилась голова, и ее подташнивало.

Он держал ее, и она ему позволяла. Он был ей сейчас нужен.

Это наваждение какое-то. Ей никто не нужен. Она поклялась себе в этом в десять лет, когда у нее поменялось уже пять опекунов. Она прокричала об этом своей приемной матери, когда та пыталась объяснить ей, почему Джоу должна переехать жить в другую семью.

– Все нормально, – орала она. – ты мне не нужна. Мне вообще никто не нужен.

Ее приемная мать расплакалась, а Джоу не проронила ни слезинки. Она к этому времени разучилась плакать.

Но сейчас она впервые за долгие годы снова была близка к слезам. Ее спаситель держал ее так крепко, что она не смогла бы вырваться, даже если бы захотела. Она уткнулась лицом в его грудь и слышала биение его сердца. Он гладил ее по голове, приговаривая:

– Успокойся, уже все позади. Ты в безопасности. Горячая ванна – и ты будешь как новенькая.

Она вроде и не была в опасности, а если бы он не появился? Но ведь от переохлаждения можно умереть? Она могла бы стать очередной жертвой трясины. Джоу читала про это в Сети. Ее прекрасно сохранившееся тело могли бы обнаружить через тысячу лет и поместить в музей. Посетители восхищались бы ее роскошной кожаной экипировкой байкера…

– У тебя не было ни единого шанса, – пробормотал Финн в ее волосы, и она вздрогнула, вернувшись в действительность.

– О чем это вы?

– В этом болоте невозможно замерзнуть насмерть. Здесь пасутся овцы, и фермер обязательно пришел бы за ними.

– Откуда вам знать, вы же не местный, сами сказали.

– Потому что я заметил по дороге стадо пасущихся овец недалеко отсюда. Овцы выглядели ухоженными, значит, у них хороший пастух. Тебе не грозила реальная опасность, – успокоил ее Финн.

Он слегка ослабил объятия, но придерживал девушку за плечи, на случай если она вдруг покачнется.

– Сможешь дойти до дороги? – спросил Финн. Но, взглянув на нее, тут же нахмурился. – Ты вся дрожишь. Не хочу, чтобы ты снова провалилась в трясину. С Горацио я так никогда бы не поступил. – С этими словами он поднял Джоу на руки и понес ее к дороге.

Она оцепенела.

Ее тело заледенело, она насквозь промокла, ее буквально выдернули из цепких лап трясины, и вот теперь ее спаситель несет ее на руках, будто она весит не больше мешка муки.

Джоу чувствовала полное бессилие, ее охватила паника. Ей хотелось бить ему в грудь кулаками, визжать и брыкаться. Пусть бы он уронил ее обратно в болото. Ничего подобного она не сделала. Она просто оцепенела.

Прежде чем они достигли дороги, он осторожно опустил ее на большой камень. Но не отпустил ее. Положив руки ей на плечи, Финн повернул Джоу к себе лицом и спросил:

– Проблема?

– Я… нет.

– Ты забыла, что нужно дышать, – мягко сказал он. – Дыхание очень важно. Я хоть и не медик, но знаю, что дышать важнее, чем ступить на твердую землю.

Неужели он почувствовал, что она сдерживает дыхание? Ей стало стыдно. Она чувствовала себя глупой испуганной девчонкой.

– Ты в безопасности, – снова повторил он. – Я фермер. У моей овцы был сложный окот. Я ей помогал. Я оказываю помощь любой заблудшей овечке. Это мой девиз. Я не причиню тебе зла. Я счищу с тебя грязь, положу твой мотоцикл в кузов моего грузовика и подброшу тебя туда, где ты сможешь принять горячий душ и выспаться.

Его увещевания помогли ей собраться. Чего это она так распсиховалась? Ну, попался ей добрый самаритянин, и что с того? Таких немало было в ее жизни, но это не значит, что она должна быть ему неблагодарной. Он просто ей помог. Но он к тому же еще и красавец. Ей, конечно, все равно, но надо быть круглой идиоткой, чтобы не заметить этого. Джоу пару раз глубоко вздохнула, призывая на помощь все свое достоинство и выдержку.

– Спасибо, – подняв на него взгляд, сказала она.

Это было ошибкой. Две пары зеленых глаз пристально смотрели друг на друга. Внутри у Джоу что-то дрогнуло. Он смотрел на нее с сочувствием, но в его взгляде промелькнула симпатия, понимание, смех. Он как будто понимал все ее страхи. Взгляд был слишком проницательным.

Ей это совсем не понравилось. Да, он привлекательный мужчина и ее спаситель, но ей пора выбираться отсюда.

– Я сама о себе позабочусь. Если вы пойдете впереди, я буду ступать по вашим следам.

– Возьмись за мою руку. Ты все еще дрожишь, если упадешь, все наши труды пойдут насмарку.

В его словах был резон. Но как же трудно ей было взять его за руку и позволить ему вывести ее на дорогу. Финн шел медленно, смотря себе под ноги. Часто оборачивался проверить, что она идет за ним след в след. Ноги Джоу закоченели, но кожаные куртка и брюки немного ее согрели. Она надеялась, что скоро окончательно придет в себя. Когда они наконец ступили на твердую дорогу, Джоу хотелось припасть к земле и расцеловать ее.

Дурацкие болота. Пусть они останутся у ирландцев.

А она разве не ирландка по крови? Может, ей лишить себя подобного наследства?

– Куда тебя подвезти? – спросил Финн.

Она посмотрела на свои грязные ботинки и штаны, перевела взгляд на мотоцикл и приняла решение.

– Никуда. Я в порядке. – Она заставила себя взглянуть на Финна. – Я мокрая и грязная, но мне тут недалеко. Грязь отлетит, как только я тронусь.

– Ты слишком возбуждена, чтобы вести мотоцикл.

– Да, я переволновалась, – призналась Джоу. – Но сейчас я успокоилась и совсем не дрожу. – Это было правдой. Джоу Конейл снова себя контролировала и не собиралась уступать. – Спасибо, что пришли мне на помощь. Извините, что перепачкались из-за меня.

– Да не очень-то я и замарался, – ответил он с ленивой плутовской улыбочкой, значение которой ей было не совсем понятно. Она почувствовала, что… тает. Опять потеряла контроль над собой? Ей это не понравилось.

Затем она вдруг посмотрела на его ноги. Его ботинки были чистыми! Чистыми! Он вытащил ее из трясины, но кроме нескольких пятен грязи там, где она прижималась к нему, он был чистым.

– Как вам удалось остаться практически чистым?

– Я же говорил, что имею большой опыт вызволения разных существ из беды. Если бы ты была овечкой, я забрал бы тебя домой, вытер тебя насухо и оставил греться у огня на несколько часов. Уверена, что не хочешь этого?

На какое-то сумасшедшее мгновение ей хотелось сказать ему «да». Ей по-прежнему было холодно, и внутри у нее все дрожало. Она поехала бы с ним куда угодно. Какая-то ее часть очень этого хотела.