Литмир - Электронная Библиотека

– Непременно прислушаюсь к столь весомой рекомендации и навещу «Таракана и устрицу» в самое ближайшее время. То есть в ближайший выход в город, – решил Вова. – Я дал себе обещание попробовать пиво в каждом столичном кабачке, трактире, ресторации, и в моём списке их уже восемнадцать. Только вот название какое-то странное, не находите?

– Ничего оно не странное, – мэтр Микеле сделал вид, будто обиделся. – Вы, благородный рикс, разве не слышали печальную и поучительную историю о трогательной любви двух существ, от которой прослезились даже сами Небесные Боги?

– От истории прослезились или от любви?

– От трагической кончины обоих.

Рыжая ведьма, краем уха услышавшая слово «любовь», тут же заинтересовалась и потребовала рассказать всё, особенно те самые трагические подробности.

– А ты, сэр Вован, – заявила она, – можешь заткнуть уши. Северным варварам чужда романтика высоких отношений.

– Это почему чуждо? Мне, как и поручику Ржевскому, и на колокольне доводилось, и на чердаке пару раз.

– Вова, помолчи ради Небесных Богов! А вы, уважаемый мэтр Микеле, расскажите нам о трагической любви. Пожалуйста!

Адольфус с благодарностью кивнул леди Ирэне, прокашлялся и начал заунывным голосом профессионального сказочника:

– Случилась эта история в незапамятные времена, когда империя ещё не стала империей, а была всего лишь крохотным королевством Лангоуз на самом краю обитаемых земель. И вот однажды решил король Болдуин Второй по прозвищу Львиная Грива устроить пир для своих подданных. Надо сказать, что таковых и было-то триста человек.

– Маленькое какое-то королевство, – заметил норваец.

– Имеются в виду люди благородного происхождения, – пояснил мэтр Микеле. – Крестьян и ремесленников зачем считать? Ну так вот… решил он устроить пир, и начали свозить в королевский замок разнообразные и многочисленные припасы со всех сторон. Там была дичь лесная, полевая и озёрная, дары садов и огородов, а особо выделялась невиданная диковинка – присланный в дар огромный бочонок с устрицами. Его подарил властитель соседнего королевства, лежащего на побережье Гневного моря. В том же самом Лангоузе даже не подозревали о существовании в холодных водах раковин столь дивного вкуса, способствующих увеличению мужской силы.

Мэтр Микеле улыбнулся на многозначительное подмигивание северного варвара и продолжил:

– И жил на кухне королевского замка один таракан. Само собой, он не один там жил, а было их неисчислимое количество, но этот отличался особо крупными размерами и красотой.

– Мадагаскарский, наверное, – со знанием дела заметил Вова. – Красивый до безобразия и омерзения. Так он сожрал всех устриц?

– Нет, благородный рикс, совсем не так. По странной прихоти судьбы наш таракан пробегал по кухне именно в тот момент, когда открывали бочонок с дарами соседского короля, и увидел он лежащую сверху огромную и тоже прекрасную устрицу. Дороги любви извилисты и запутаны, но предназначенные друг другу существа влюбляются с единого взгляда, ибо так хотят Небесные Боги. И в этом случае…

– Чем ракушка смотрела, если у неё глаз нету? – опять перебил рассказчика северный варвар. – Странные в ваших морях устрицы живут – их едят, а они глядят.

– История не о глазах, благородный рикс, а о любви. Таракан и устрица столь сильно стремились к счастью, что решили обратиться к покровительнице влюблённых Целюлле Великолепной. В те давние времена Небесные Боги ещё спускались на землю, и случилось так, что молитва была услышана в тот же миг. И превратила Великолепная нашу устрицу в красивейшую тараканиху с двенадцатью ногами.

– Скока-скока? – удивился норваец. – Обычно у тараканов шесть ног, но никак не двенадцать. Мутанты какие-то.

– Сколько просила, столько ей и дали!

– Вова, прекрати докапываться до сказки! – потребовала ведьма. – Что там дальше случилось, уважаемый мэтр Микеле?

– А дальше случилось печальное событие – старший королевский повар обнаружил на столе двух огромных тараканов и смахнул их полотенцем прямо в горящий очаг. Вот и вся история, леди Ирэна.

– Точно вся?

– Повара через пару лет казнили за подгоревших фазанов, поданных к королевскому столу, а трагическая повесть о влюблённых пережила тысячелетия и увековечена в названии гостиницы моего двоюродного брата Алоиза Адольфуса. И там всегда подают свежайших устриц с белым вином со склонов Терракийских гор.

Мэтр замолчал, ожидая от слушателей хоть какой-нибудь реакции, и рыжая ведьма была вынуждена высказаться сквозь душивший её смех:

– Ужасно романтическая история с трагичным финалом. Скажите, а того повара звали Адольфусом?

– Руфин Адольфус стал основателем нашего рода, миледи, и он приходился родным братом несчастному повару, чьё имя затерялось в глубинах веков.

– И это тоже романтично! А что-нибудь ещё вы нам расскажете, многоуважаемый мэтр?

– Ничего не расскажу, потому что мы уже приехали, – Микеле показал рукой вперёд. – Добро пожаловать в Императорский Университет, благородные господа и благородная дама. Он перед нами, этот дворец науки.

* * *

Уж на что точно не был похож Императорский Университет Лунгдума, так это на дворец. Огромная крепость с величественными башнями возвышалась над старой частью столицы, и серый камень стен навевал мысли о Бастилии времён Людовика XIV. Общий стиль подавлял и угнетал, а не радовал глаз и не устремлял душу к горним высям. Здесь даже имелись заполненный водой ров с подъёмным мостом через него и обязательные предмостные укрепления в виде двух башенок с узкими бойницами. Вооружённой стражи, правда, не наблюдалось.

– Мрачное местечко, – заметил Джонни. – Общежитие первого курса не в подземельях располагается, я надеюсь?

– Ну что вы, сэр! – поспешил успокоить мэтр Микеле. – Вас поселят в бывших казармах Бургундского легиона, перестроенных под нужды студентов ещё восемьсот лет назад. Уютные комнаты, между прочим. А что до мрачности самого Университета, то к этому быстро привыкают, и через месяц уже никто не жалуется. Твердыня первых императоров и не может быть другой, благородные господа! Она строилась не в самое спокойное время, так что на первом месте стояли удобства обороны, высота и надёжность стен, а красивыми почитались только те крепости, что ни разу не взяты на меч противником. Тогда ценились мужество и отвага… чудесная была пора, право слово.

– А сейчас?

Мэтр Микеле предпочёл не услышать вопроса и вежливо поклонился подскочившему студенту с белым бантом на плече просторной чёрной мантии:

– Сопровождаю новичков к ректору, господин дежурный!

– Маркиз Бирмингхайм, болван!

– Виноват, сэр! Простите старого солдата, что не узнал сразу в вашем облике вашу светлость. Позволено ли мне будет провести благородных господ к его сиятельству графу Артуру фон Юрбаркасу?

– Благородные господа ещё не зачислены в Университет? – поинтересовался дежурный, не обращая внимания на Адольфуса.

– Пока не имеем такой чести, – за всех ответил Оклендхайм-младший.

– Тогда с вас три с половиной гривенки за пять мест в конюшне.

– За все четыре года?

– За сегодняшний день! Но если вы будете зачислены в Университет, то содержание верховых коней обойдётся в четыре гроша в неделю. За каждого, господа.

Иван первым спешился и бросил поводья подбежавшему слуге с огромным жестяным гербовым значком Университета на грязной рубахе:

– Если Воронок пожалуется на плохое обхождение, то заставлю сожрать твою бляху без соли и хлеба. Всё понятно?

– Так точно, сэр! – браво отрапортовал слуга, поедая глазами благородных господ и прекрасную даму. – В лучшем виде обслужу!

Пока виконт развязывал кошелёк, дежурный пояснил:

– Этот на самом деле хорошо присмотрит. Уникальный случай – простолюдин с магическим даром коновала-целителя. Феномен, так сказать.

– И много здесь таких?

– Не знаю. Мне нет дела до простолюдинов, а коновал запомнился лишь как полезное существо, – маркиз принял деньги и любезно повёл рукой. – Добро пожаловать в Императорский Университет Лунгдума, господа. И хочу предупредить, что дамам надлежит покинуть его территорию после ударов вечернего колокола. У вас красивая сестра, сэр!

9
{"b":"579524","o":1}