— У вас хвост дергается, — ответила, подняв взгляд от пола. Хвост действительно дергался. И это заметили все, но для нас с Кати это оказалось так смешно, что мы не сумели сдержаться.

— Какой еще хвост, Горская?

— Ваш, — честно ответила я. Магистр озадачено посмотрел на меня. Поняв, что я не шучу, он начал крутиться на месте, пытаясь поймать собственный хвост. В абсолютной тишине аудитории вновь раздался тихий смех двух несдержанных студенток.

— К ректору! — зарычал преподаватель, уставший гоняться за хвостом.

— За что? — спросила Кати, встав со своего места и злобно уставившись на магистра. Действительно! За что? Хвост не мы наколдовали!

— За дверь! — вновь прорычал он. Угу, очень оригинально!

— Но почему?

— Кати, успокойся. Сказано к ректору, значит, идем, — одернула я ее. Но подруга не желала успокаиваться, она жаждала справедливости, не понимая, что ее не существует.

— Но это не мы!

— А кто? — сощурился преподаватель истории, почувствовав, что мы знаем, кто донимает его с начала учебного года. Он понимал, что это не студенты, но кто, кроме Евжении, которая уж точно сейчас была не в состоянии так шутить, мог отрастить ему хвост? Кто-то с отменным чувством юмора и внушительной силой.

— Мы не знаем, — призналась Кати, опустив взгляд.

— Тогда к ректору!

— С удовольствием, — улыбнулась я. Нет. Я не хотела к ректору. Не хотела лишний раз видеть его осунувшееся лицо и одичалый взгляд. Не хотела вновь замечать, что он сильнее похудел и стал еще более серым, незаметным, прозрачным. Но и рассказывать магистру Крель, что его хвост дело рук моего 'возлюбленного' не хотелось. Кати не знала, кто отращивает Крелю новые части тела, но догадывалась. А все потому, что неосмотрительный магистр невзначай намекнул на мою нелюбовь к эльфам. Эрлих почему-то решил, что напоминать о моей расовой нетерпимости может только он. И плевать, что я нормально отношусь к представителям всех рас.

— Вот и идите!

Мы и пошли, посмеиваясь, подшучивая друг над другом. Пока на меня не налетел кто-то большой и…зеленый. А, это же тот самый тролль, который не поздоровался со мной в первый день, когда я в кабинет ректора шла.

— Да блин, что за день такой?! — завопила я, пытаясь встать. Но встав на ноги, я вновь опустилась, почувствовав, что правая конечность не держит мой вес.

— Смотреть надо, куда прешь! — ответил мне зеленый хам. Ненавижу троллей.

— Вот и смотрел бы! — огрызнулась в ответ. Этого здоровяка я уже видела. Вот только не помню где и когда…

— Ты страх потеряла, убогая?

— Я его и не находила, юродивый, — подражая его манере общения, ответила я. Нога ужасно болела, я понимала, что сама не дойду, а Кати не дотащит меня до лекарского крыла. А так у меня характер легкий, ссориться с людьми не люблю.

— Больная.

— Конечно, больная. Я теперь ходить не могу!

— Да ты на голову больная.

— Ты что делаешь-то, ирод окаянный? — рядом со мной возник дядь Боря. Во время.

— А чего она? — невнятно пробормотал он, отводя глаза. Вы когда-нибудь видели смущенного тролля? Нет? Вы многое потеряли!

— Неважно 'чего' она! Важно, кто она!

— А кто она?

— Ерлиха невеста!

— Чья невеста? — удивился зеленый. Я тоже удивилась. Когда успела невестой стать?

— Эрлиха. Но я не невеста. Мы еще не помолвлены, — пробормотала смущенная я. Смущенная, удивленная, побитая и злая.

— Это вопрос времени. Ерлих своего не упустит, Сашенька, — усмехнулся в бороду домовой. Вот зачем он так? Знает ведь, что все понарошку. И все равно подкалывает! Что за мир такой, а? Здесь все без исключения вредные? Или это мне так на знакомых везет?

— Да не женится Эрлих на ней. Судя по поведению, она безродна. Его отец не допустит такого мезальянса!

— Что ты сказал, Шрек местного разлива?!

— Хе-хе, Войл, ты с герцогиней Горской имеешь честь разговаривать.

— Та самая?! — потрясенно спросил гибрид огурца и великана

— Собственной персоной! — вздернула носик Кати. Я улыбнулась, она так гордится, будто речь о ней идет.

— Прошу прощения за свое неуважительное высказывание, герцогиня, — он немного склонил голову. Вот все хорошо, он извинился, я простила. На этом конфликт мог бы быть исчерпан. Но голос. Нет, я не про свою шизофрению, которая упорно не давала мне покоя со дня моего рождения. Просто голос тролля был мне знаком. И я уверена, что он сейчас врет. Талантливо, надо признать, врет. Вот только таланта мало, когда Горская рассержена и внимательно за тобой наблюдает.

— Уйди с глаз моих долой, Шрек. Кати, помоги, пожалуйста, подняться.

Кати подбежала ко мне и помогла встать.

— Сначала дойдем до лекарского крыла, а потом уже к господину ректору на ковер.

Спорить с 'той самой' никто не стал. Раздражает меня такая слава. Даже самый ленивый обсуждает 'подвиги' Дементьевой-Горской. Вот разбужу свою спящую красавицу ото сна, буду себя тише воды вести.

Шрек вызвался помочь с доставкой моей персоны до владений мираны Арис. Женщина оказалась на своем рабочем месте, поэтому Зеленый передал меня ей и ушел по своим делам. Надеюсь, он везде безбожно опоздал. Иначе я перестану верить в действие кармы и теорию бумеранга! Долго меня мучить лекарь не стала. Намазала больную ногу каким-то гелем, от которого шел приятный холодок. После этого мирана Арис ушла к другим пациентам, а мне наказала полчаса лежать, не вставая.

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Поэтому через сорок минут я стояла в кабинете жениха своей бабушки, старшего принца нашего королевства, ректора академии волшебства и магии. Грозовой тучей принц нависал над нами с Кати, пытаясь заставить признать свою вину.

— Горская, тебе мало того, что Евжения до сих пор спит?! Ты еще и преподавателей достаешь?

— Во-первых, не я бабушке колыбельную пела. Хотя, да, я виновата. Но не нужно мне о ней напоминать, без вас голова от мыслей об этом болит. Во-вторых, мы не колдовали против преподавателей. Если бы это была я, мы бы не спалились. И, в-третьих, не надо на меня зло срывать. Я не виновата, что вы до сих пор не нашли способ разбудить свою невесту.

— Горская, я никогда не поверю, что тебе неизвестно, кто учиняет беспорядки в академии!

— Я тоже никогда не поверю, что вам об этом до сих пор не донесли.

— Представь себе, никто ничего не знает.

— А почему тогда я должна что-то знать?

— Все, уходите, и чтоб духу вашего рядом со следующими жертвами не было!

— Как будто это от нас зависит!

Передернув плечами, вышла из кабинета. Резво перебирая ногами, направилась в спальню бабушки. Кати шла следом за мной, несмотря на то, что сейчас у нас шло занятие. Плевать. На все плевать. В печенках сидит эта академия, этот мир, Эрлих и его шуточки над преподавателями, ректор и его обвинения. Домой хочу. Найду способ, как бабушку разбудить, и домой отправлюсь. Мама, наверное, даже не знает, что я в тюрьме была, что меня трижды чуть не убили. Иначе они с папой уже тут были бы. Или их дедушка не пускает? Генерал Дементьев, зачем же ты меня так готовил? Неужели, знал, что мне предстоит пройти в этом мире?

— Кать, что ты думаешь по этому поводу?

— Ты про ректора? Он мучается очень, не знает, как магистру Евжении помочь, что с этим шутником делать. А скоро еще комиссия, говорят, в академии будет. Он очень долго боролся за право быть рядом с любимой. Сначала скандал с отцом, потом борьба за расположение дамы. А бороться пришлось со многими. Магистр завидная невеста — глава рода, богата, красива, хороша собой. Готова поспорить, Его Величество просто не хотел, чтобы сын легко получил свое счастье. Решил, так сказать, усложнить ему жизнь. А так, должно быть, даже рад был бы такой королеве. В будущем, конечно. Сейчас он умирать не собирается. Так что… не злись на господина ректора.

— Да понимаю я, что тяжело ему, что бабушка из-за меня спит, но мне действительно неприятно, что он постоянно об этом напоминает постоянно.