– Я имела в виду… Ну, в общем, Золушка встретила принца (а вы красивы, как сказочный принц)… Ладно, не важно.

– Конечно. Вот и я встретил на кухне Золушку.

Джемма ощутила неловкость. Похоже, Тристан придавал слишком большое значение параллелям с этой историей. Он прекрасно говорит по-английски, но, возможно, какие-то нюансы не улавливает. Или ее австралийский акцент препятствует пониманию?

– Да. Возвращаясь к кухне. Мне надо переговорить с шефом.

Тристан остановил ее:

– Вам ничего не надо делать. Только получать удовольствие. Я уже поговорил с вашими людьми. Они знают, что вы моя почетная гостья.

– Вы так и сказали – «почетная гостья»?

В его немного странной манере официально выражаться таилось что-то удивительно симпатичное. Джемма просто таяла от удовольствия.

– Да, сказал, и мне кажется, они довольны.

«Королевы вечеринок» придерживались правила нанимать на работу только тех людей, к которым испытывали личную симпатию. Сегодня в роли шеф-повара на яхте выступал парень, с которым Джемма когда-то работала в ресторане. Однако австралийцы не отличаются излишней почтительностью. Она подозревала, что внезапное превращение из персонала в гостью не пройдет даром. Особенно учитывая, что речь шла о ланче с таким исключительным красавцем.

– Скорее всего, они довольны тем, что я не буду к ним придираться.

– Они рады за вас. Очевидно, высоко ценят своего босса.

– Приятно слышать.

Временами гостеприимство и доброжелательность давались им нелегко. Случались авралы, попадались капризные клиенты, иногда гости вели себя неадекватно. В таких случаях особенно важна уверенность в том, что персонал относится к тебе с уважением.

– И что насчет ланча?

– Джемма, успокойтесь. Здесь хозяин – я. А вы – моя гостья. Забудьте обо всем, что касается кухни. Просто отдыхайте и получайте удовольствие.

– К этому еще надо привыкнуть. Но я постараюсь. Спасибо.

– Вот и хорошо.

– Не знаю только, вы все еще хотите, чтобы я была вашим гидом? Если да, я готова показать вам несколько интересных мест. Направо, нет, постойте – на судне принято говорить «справа по борту», верно? Справа по борту вы видите причалы Фингер Варфс и залив Уолш-Бей. Его форма напоминает руку, а каждый причал похож на палец. Там находится театральная компания «Сидней сиетер кампани». Вы не пожалеете, если сходите к ним в театр, и…

– Стоп!

Тристан поднял руку. А у него красивые руки, крупные с длинными пальцами. Да, красивые руки у мужчины – тоже достоинство. Она подумала, каково было бы…

Нет, нельзя заходить так далеко.

Слишком уж она разговорилась о причалах. Раскудахталась как курица. Вдруг почувствовала, что присутствие Тристана заставляет ее нервничать. А болтовня всегда помогала справиться с неловкостью.

– Вы не хотите слушать про причалы? Хорошо. По левому борту, я имею в виду – со стороны порта, расположен луна-парк и…

Тристан приблизился к ней. Даже мог бы поцеловать. Джемма старалась не смотреть на его чувственные губы, не думать, каковы они на вкус.

Зачем она позволила беспорядочным мыслям повернуть в эту сторону? Она едва знает этого человека.

– Я взял тур с гидом по гавани в первый же день, когда приехал в Сидней.

– Но ведь вы просили показать город глазами местного жителя. Театр на причале – это мое самое любимое место и…

– Я просто схитрил.

– Схитрили?

– Мне надо было снова вас увидеть. Я подумал, будет больше шансов получить ваше согласие, если попросить показать город, чем если просто пригласить вас на обед.

– О-о. Или на ланч в гавани?

Сердце застучало с такой силой, что Джемма испугалась, как бы Тристан не услышал его, даже несмотря на шум яхтенного мотора, смех и болтовню людей, проплывавших мимо на других катерах, и крики чаек, паривших над гаванью.

– Точно.

– Значит, вам пришлось искать другой способ?

Подумать только, все время, пока она постоянно думала о нем, Тристан думал о ней?

Впервые Джемма заметила брешь в его непоколебимой уверенности в себе.

– Я рад убедиться, что вы действительно такая замечательная, как мне показалось.

Ей нравилось, как он произносил букву «р». Если бы не акцент, подчеркивавший искренность, слова Тристана могли бы показаться нагловатыми. Но нет. Они вызвали лишь легкую дрожь возбуждения, и по спине Джеммы побежали мурашки.

– И вы не разочарованы?

Теперь она жалела, что оделась так буднично.

Практически рабочая одежда. Совсем не то, в чем ходят на ланч с красивым парнем. Впрочем, если бы надо было одеться так, чтобы произвести впечатление на него, она, наверное, до сих пор сидела бы дома, придирчиво изучая разложенное содержимое своего гардероба.

– Ничуть.

Хотя мог бы ничего не говорить. Его глаза говорили лучше всяких слов. Рука невольно легла на сердце, будто она хотела умерить его неистовый стук.

– Я тоже. В смысле, вы меня тоже не разочаровали. (А-а-а-а, лучше бы она промолчала.) Я тоже считаю, что вы замечательный человек. Жаль, что отказалась показать вам Сидней. Но на то есть свои причины.

– Причины? Есть что-то еще, кроме правил фирмы?

– Они – в первую очередь.

– Однако мне известно, что ваша партнерша Энди вышла за клиента замуж. Значит, правила можно обойти.

– Откуда вы узнали? Ах да, конечно. Джейк Марлоу. Вы правы. Но Энди – исключение.

– А другие причины?

– Это личное. У меня были очень неудачные отношения, которые стоили большой крови.

– Мне очень жаль. И что теперь?

Джемма глубоко вздохнула:

– Теперь все в прошлом. – Она не желала вдаваться в подробности.

– Вы не носите кольца. И я подумал, что вы свободны. Вы действительно свободны?

От прямого вопроса у Джеммы на миг замерло сердце.

– Совершенно свободна.

Не выглядит ли это слишком обнадеживающе?

Не подумает ли он, что это намек на доступность?

Пора перестать искать подтекст в собственных словах. Тристан считает ее красивой даже в кухонном фартуке и без косметики. Надо оставаться собой. Не пытаться угождать мужчине, стараясь быть такой, какой он хотел бы ее видеть. Она поняла это на примере своей матери.

Родной отец Джеммы погиб еще до ее рождения, и Эйлин, ее мать, до шести лет растила дочь одна. А потом встретила Денниса. Он никогда не хотел детей, но, женившись на Эйлин, скрепя сердце принял Джемму как обязательное приложение. Мать постоянно внушала дочери, что она должна быть благодарна за это отчиму. Во всем угождать, быть послушной девочкой, прощать угрюмый нрав и что он ее не жалует.

Джемма стала не то чтобы угодливой, а угодливой по отношению к мужчинам. Именно поэтому так долго мирилась с выходками Алистера, но потом решила покончить с этой привычкой.

– А вы, Тристан, свободны?

– Да.

– Вы когда-нибудь были женаты?

– Нет. Не встретил подходящей женщины. А вы?

– То же самое. Не встретила подходящего мужчины.

Больше никаких красавцев!

Проходивший мимо паром нагнал волну, качнувшую яхту. Джемма пошатнулась. Тристан поддержал ее за локоть, не давая упасть.

– Что с вами?

Теперь он был совсем близко. Так близко, что она почувствовала легкий свежий аромат травы и леса – аромат горной страны, откуда он приехал. В нем было что-то особенное, какое-то ощущение, что он другой. Это возбуждало интерес и вызывало восхищение.

– Все нормально, спасибо.

Его рука, ненадолго сжавшая ей локоть, была теплой и твердой, и этот внезапный контакт сделал ее рассеянной. Она почувствовала легкую дрожь. Тревожная антенна работала с бешеной силой, даже закружилась голова. Нельзя чувствовать такое влечение к малознакомому человеку. Это противоречит ее собственным решениям.

Стараясь успокоиться, Джемма вздохнула, но так, чтобы это было не слишком заметно.

– Теперь мы в моем районе. Давайте перейдем на другую сторону, и я вам покажу.

– Вы здесь живете?

– Вон там, видите? – Джемма показала на парк, спускавшийся к воде под массивными опорами моста, ряды маленьких магазинчиков, террасных домов и шикарных апартаментов у самой воды. – Отсюда видна даже красная черепичная крыша моего скромного дома.