И не смогла пройти Огненная Злость через преграду Заботы, не прорвалась к Великой таежной стройке.

И в полном уже бешенстве бессилия ринулся пожар вместе с переменившимся ветром на восток, словно хотел отомстить обманувшему его Хромому. Но догнал ли?

Тамара пришла ко мне на дачу, как обещала, со Спартаком и Остапом, получившими внеочередные отпуска.

Остап, знакомясь, уверял меня, что он специалист по всему внеочередному (может быть, он имел в виду наряды?) и необыкновенному.

- Вот Тамара-то у нас! Она необыкновенная! Вы зажмурьтесь и подумайте. "Идзе"! Так обыкновенная грузинская фамилия кончается. Но Тамара-то ведь не ИДЗЕ' Клёво? Потому и пожар у нее на холсте как заправский. Обжечься можно.

- Мы сравним, - сказал я. - Этот камин у себя в комнате я сложил сам. Мы разожжем дрова. Сейчас найду спички.

- Не надо, - остановил меня Спартак. - Там, на таежном пожарище, нашли обугленные человеческие кости и котомку с несгораемым контейнером.

- В нем что-нибудь было?

- Да. Томик Игоря Северянина. "Королева играла в башне замка Шопена". Еще корни женьшеня и вот это. - И он протянул мне пластинку. - Кладите под дрова и ударьте ее поленом.

Я так и сделал. Пластинка съежилась, как живая, и воспламенилась. Дрова разгорелись.

- Теперь рассказывайте, - приказала мне "княжна" Неидзе.

И я рассказал им все, что услышал" от "говорящего холста".

- Услышал от холста? - спросила Тамаре, когда я кончил. - Значит, и про Спартака и Остапа это он вам наговорил? Нет, я ведь сама что-то там вспоминала о них. Но вот про Хромого!..

- Откуда вы узнали, что он хромой? - спросил Спартак.

- А это не так? - осведомился я.

- Дело в том, что среди обугленных костей сохранился великолепный заграничный протез. Так что лады тут у вас. И про генерала нашего и про профессора тоже похоже, - как бы вслух думал Спартак. - Ну, тридцать три богатыря - это для краски...

- А сам, то есть генерал Хренов, он не придет сюда? - забеспокоился Остап.

- Да ты что? Он же с частью остался. Ему внеочередной не положен!

- Нет, почему же, - возразил я, - генерал-полковник Хренов вполне может прийти. Он ко мне заходит. Соседи. Рассказывал и о своем однофамильце молодом.

- Вот потому все как по правде, - заключил Спартак.

- А вот и неправда! Поймал я его, поймал фантаста! - закричал Остап. - Как там у вас сказано?

Припадал на левую ногу?

- Да, кажется, я сказал - на левую.

- А вот и неверно! Протез-то нашли с правой ноги! Эге! Не клёво это у вас! - И Остап поднял палец.

- Я не виноват, - усмехнулся я. - Это же холст! Когда речь шла о припадавшем на какую-то ногу Хромом, я мог находиться с противоположной стороны полотна. И все становилось зеркальным.

- А вы мне нравитесь, - сказала художница. - Я нарисую вам еще что-нибудь. И вы будете рассказывать. Мне.

Я был счастлив.

Остап улыбался. Спартак нахмурился.